Павел Мешков - Черный корректор

– В магазине бери мороженого хека – его чистить не надо. И селедку атлантическую, – со знанием дела дал очередной совет дядя Олег. – Бабы ее, селедку, любят и думают, что она у нас так соленая и ловится. Я проверял…

– Рыбу в лодке возьмите! – вмешался я. – Там щуки, окуни, тарашка… Хека нет…

– Мне надо пару окуней для котеночка! – оживился дядя Саша и, вытащив откуда-то целлофановые пакеты, быстро направился к лодке.

– Постойте-ка! – Только сейчас я заметил кое-какую несуразность. – А где их нижнее белье? Вы что, извращенцы, поделили его между собой?

– Ну что ты! Как же без тебя? Ждали… – успокоил меня дядя Олег. – Вон там оно, на пригорке неглубоко прикопано. Иди первым выбирай, что там тебе по вкусу и по размеру придется, а мы отвернемся. – И тут дядю Олега прорвало. – Мало того, что баб обещали, а навезли каких-то несвежих мертвяков из морга, так еще мой их тут и трусы им вонючие стирай!!! … … … …!

Пока из дяди Олега валил пар, дядя Коля сокрушенно вздохнул, жестом предложил мне ему помочь и приступил к одеванию девиц. Дело это несколько затянулось. Проблема была даже не в том, что мы не знали, что и на кого надевать, на это препятствие мы просто наплевали, а в том, что девушки довольно активно сопротивлялись самому процессу одевания и упорно желали пребывать в голом виде. На мое предложение оставить все как есть дядя Коля очень живо вспомнил все ментовские посты на дороге, ментов с радарами в кустах и почему-то ОМОН. При этом свои воспоминания он излагал исключительно матом.

Дело с одеванием пошло гораздо быстрее, когда я ни к селу ни к городу помянул процесс обряжания невест перед свадьбой: девицы вдруг принялись хихикать, активно участвовать в процессе, и одежда быстро закончилась.

– Ну вот видишь! – решил я подбодрить дядю Колю. – Состояние их постепенно улучшается. Скоро совсем в норму придут, и на них даже жениться можно будет. Вот только, несмотря на ваш помывочный талант, господа, они еще малость подванивают…

Дядя Коля понюхал свои руки, сплюнул и направился к реке. На берегу к нему подошел дядя Саша и молча протянул дяде Коле пакет с его долей рыбы. Судя по размерам и приблизительному весу пакета, оставшегося в руках дяди Саши, его «котеночек» был наглым и жадным бегемотом…

Перед самым отбытием, когда дядя Коля выгрузил из машины продукты, мотивируя это приметами и тем, что они как бы возвращаются с рыбалки, дядя Олег вдруг предложил чуток выпить. Помянуть, так сказать. Возражений не последовало, и мы быстренько соорудили импровизированный столик на носу лодки. Дядя Олег разлил водку по пластиковым стаканчикам всем, исключая дядю Колю с его рулем, и я на всякий случай уточнил:

– Кого поминать будем?

– Ну, этого… Кого дядя Коля пристрелил. – Дядя Олег взял стаканчик. – Я так думаю, что по-русски эта фигня так и называется – морок. Чтоб его!..

Услышав такую эпитафию, дядя Коля схватил бутылку с водкой, свинтил крышку и, прижав горлышко ко лбу, запрокинул голову.

– Такой тост не поддержать не могу, а мне еще машину вести, – пояснил он свои действия.

– Это ты правильно! – восхищенно одобрил дядя Олег. – Мы ее, родимую, в темный желудок сливаем, а ты – напрямую в светлые мозги! Жаль, закусь будет смотреться непривычно и смешно…

– Это у них сейчас кураж прет… Адреналинчик играет, – сказал я дяде Олегу, когда «Волга» резво рванула с места, весело сигналя клаксоном и прощально, как орлан-белохвост крыльями, взмахивая с двух сторон выставленными в окна руками. – А вот пар выветрится, начнет до них доходить, что же произошло, что мимо пролетело – вот тогда они попрыгают! Тогда и будет видно, кто есть ху…

– Так, вроде, уже дошло! Обратно-то, до Калиновки, дядя Коля другой дорогой поехал!

– Вот-вот! Об этом я и говорю! Если бы страх не мешал ему соображать, то он поехал бы по старой, проверенной дороге и не стал бы искать приключений на новой…

– Глянь-ка! – дядя Олег повернулся в противоположную сторону. – Казахская армия в составе двух взводов, при поддержке одной собаки, отважно, без потерь вертается на исходные позиции.

И верно! Экспедиция под руководством Коли-казаха в полном составе возвращалась домой. Лица людей, не в пример прошлому разу, были куда веселей, а самое хорошее настроение было у собаки, стоящей на носу передней лодки и отчаянно вертящей хвостом. Когда конвой поравнялся с нами, мы горячо поприветствовали друг друга, а Коля, предельно вытянув шею в нашу сторону, притормозил буксирующий его казанку катер, перебрался в нее и направился к нам. Катер в момент выбился из общего строя, набрал скорость, выскочил на плес и заглушил мотор.

– Ай да глаз у Коли! – восхитился дядя Олег. – Орел!

Здесь я с оратором был полностью согласен, так как не допускал мысли, что Коля-казах едет к нам просто сказать «здрасте!».

– Привет! – сказал Коля и быстро обшарил глазами лодку, задержав взгляд на разложенной закуске и сумках с продуктами, предусмотрительно прикрытых куском брезента. – Как дела? Мои сейчас проверятся и за мной вернутся.

– Все путем! – заверил его дядя Олег, разливая остатки водки в три стаканчика. – Как война?

Коля непонимающе уставился на дядю Олега, и я нашел нужным вмешаться:

– Чего не остановились, когда мы махали? Бензин бы сберегли! Зря ж съездили?

– Почему зря? – переспросил Коля, принимая стаканчик из рук дяди Олега. – Был он там! Мы и нору его обсыпавшуюся нашли. Но почему-то он ушел.

Коля уже поднес стаканчик ко рту, когда внимательно наблюдающий за ним дядя Олег вдруг, на мой вкус, несколько по-инквизиторски, выпалил:

– Конечно, был! Кто ж возражает? Но его наш дядя Коля грохнул.

Похоже было, что Колю-казаха от таких слов заклинило: мы уже и выпили, и закусили, а он все держал стаканчик у лица и вглядывался в его глубину вытаращенными глазами.

– Пей, Коля! – подбодрил дядя Олег и добавил, но так, чтобы слышал только я: – Халява, сэр!

Коля послушно выпил, выдохнул, занюхал водку рукавом рубашки и с надеждой посмотрел на укрытые брезентом сумки, но там в ответ на его призывный взгляд, ничто не шевельнулось.

– Но его невозможно убить! – хитро прищурился Коля. – Как же он…

– Да запросто! – поддержал я дядю Олега. – Из ружья.

К нам лихо подлетел катер, который буксировал Колю. Проверялись ребята на плесе явно не зря: в их катере что-то ворочалось и стучало. Мы поздоровались, и после короткого разговора Коли с командой катера в нашу лодку перекочевал приличный кусок свежей осетрины.

– Как же так? – оттолкнувшись от берега, задал Коля-казах мучающий его вопрос.

Дядя Олег посмотрел на меня, на осетрину и продал страшную тайну:

– Серебряный жакан…

Коля понимающе кивнул:

– Молодец ваш дядя Коля! Смелый… Настоящий батыр! – И под стук мотора катера потянулись вверх по Яманишке, за остров.

– Ну и кто же… Года эдак через два в легенде застрелит наш «морок»? – спросил дядя Олег, откупоривая пиво.

– Чего так долго? – удивился я. – Скажешь тоже: два года… И вообще, это зависит от того, есть ли у Коли-казаха ружье…

…Уж не знаю, какой там наш дядя Коля «смелый батыр», но, если верить Компанцеву, он теперь гораздо больше времени проводит дома. А если и отправляется на охоту, то в его патронташе крайние патроны снаряжены пулями типа «турбина». Ясное дело – серебряными…

Глава 7

Нон. Приятные хлопоты

Я скорее поверю в лживость двух американских профессоров, чем в то, что с неба падают камни.

Если не знать всего, то можно подумать, что в Ямане лишь нечисть водится – драконы да разная фигня из других мест прилетает. Но, к сожалению, бывали и объекты чисто космического значения. К примеру, Нон.

Нон вообще-то традиционный вьетнамский конусообразный головной убор из травы или бамбука. Если верить Зунгу – женский. А кому, скажите на милость, как не Зунгу, в этом вопросе верить? Кому лучше знать, как не коренному вьетнамцу? Вот только сдается мне, что в кинохронике вьетнамской войны и мужики в джунглях этот самый нон носили. Оно и понятно: сверху, с вертолета, а уж тем паче с самолета такую конструкцию шиш углядишь. В чем и убедились американские агрессоры. По полной программе. Вышибли их вьетнамцы со своей территории. Не без помощи Советского Союза, понятное дело. Но вьетнамцы в отличие от других народов, кому когда-либо помогали и помогают русские, ту помощь помнят и ценят. И не спасли американцев ни «ковровые» бомбовые удары, ни распыление пресловутого «оранжа». Пришлось им, как они сами себя уверяют, гордо уйти из Вьетнама… С отпечатком голой ступни на заднице…

Но нон я теперь вспоминаю совсем по другой причине.

В конце лета прохладным поздним вечерком я на фазенде решал довольно интересную задачу. Все намеченные дела были уже сделаны или отложены на завтра, и я с чистой совестью сидел на веранде, покуривал и переваривал ужин, время от времени обдавая его, прямо в желудке, крепким сладким чаем. Радиоприемник тихонько выдавал музычку того типа, который мой сын презрительно именует «попса», а тем временем решаемый в моих недрах вопрос становился все острее и острее. Быть или не быть? Для особо умных, из тех, кто не понял, он может звучать как: «Ту би о нот ту би?», но смысл не менялся: что лучше, пойти и лечь пораньше спать или немного почитать книгу?