Немой 1: охота на нечисть (СИ) - Рудин Алекс

Эйнас прорывался к князю.

Я ничем не мог помочь охраннику, а время уходило. Ну, хер ли поделать? У каждого своя судьба.

Я кинулся наверх, перепрыгивая через ступеньки.

На широкой площадке лестницы мне попался ещё один труп. Слуга. Рядом с ним валялся широкий серебряный поднос, по всей площадке раскатились серебряные чашки, украшенные тонким рисунком. Я втянул ноздрями воздух и уловил горьковатый запах кофе.

Не вовремя князь собрался кофеёк с гостями погонять.

Я побежал дальше.

Высокие двери в зал были распахнуты настежь. Мои ноги скользнули по тонкому льду, покрывшему пол. Я шлёпнулся на жопу и полетел в сторону трона.

Это меня и спасло. Нож, который Эйнас выхватил у Фомы, ударился в створку двери и вошёл в неё наполовину. Если бы я не упал — нож воткнулся бы мне в глаз.

Нелепо барахтаясь, я докатился до трона и больно саданулся об него боком. Похоже, минус ребро, бля! Но зато я затормозил.

Первым делом я увидел Сытина. Правой рукой он держал перед собой заклинание, которое давало эффект переливающегося полупрозрачного щита. Левой кастовал на пол замораживающее заклинание. Ну, правильно! Лёд против огня — эффективно! Это понял даже я.

Из-за спины Сытина выглядывали перепуганные лица князя и литовских послов. Глаза у них одинаково таращились, и было от чего.

Прямо перед магическим щитом танцевало огненное чудовище.

Верхняя половина его туловища ещё напоминала человека. Я снова увидел невозмутимое лицо Эйнаса. Правда, сейчас его украшали внушительные клыки.

Зато сразу из жопы у него рос настоящий змеиный хвост! Эйнас то и дело сгибал его в кольцо, пытаясь оттолкнуться от скользкого пола и пробить щит Сытина. Но пока это ему не удавалось.

По всему телу бывшего Эйнаса пробегали бледно-оранжевые вспышки пламени. Капли огня падали на пол с клыков и гасли с тихим шипением.

Вот литвин откинул голову назад и ударил клыками в щит. Щит слегка прогнулся. В месте удара я увидел две чёрные точки, которые быстро затянулись.

Похоже, пока у них с Сытиным ничья. Только надолго ли?

Если бы Сытину не нужно было прикрывать щитом князя и послов! Думаю, он этого Эйнаса скрутил бы в бараний рог. Хотя хрен ли там скручивать? Он и сам крутится, как червяк под каблуком.

Эйнас снова свернулся и попытался рывком пробить щит. Но огненная чешуя плавила лёд и скользила.

Ну, хер ли сидеть, Немой? Надо помогать Сытину!

План был прост, как сапог. Отвлечь Эйнаса и надеяться, что Сытин быстро его добьёт.

Я ухватился за ручку кресла и рывком подтянул тело. Ноги разъехались, и я снова шлёпнулся, больно саданувшись коленом.

Сытин, бля! Тебе бы катки заливать!

Сейчас мне охрененно пригодятся острые кошачьи когти. Давай, Немой! Превращаемся!

В голове уже привычно щёлкнуло. И я оказался сидящим мохнатой жопой на холодном льду.

Передние лапы поехали в стороны, но я мгновенно выпустил когти, вскочил и бросился на Эйнаса. Он как раз попытался в очередной раз прокусить щит, когда я вскочил ему на загривок.

В ноздри ударила резкая вонь палёной шерсти. Моей шерсти, бля!

Я как будто на плиту запрыгнул! Да ещё и укусил её! Охренеть!

Вообще-то, я с самого начала собирался вцепиться Эйнасу зубами в ухо. Когда я брал разгон, это казалось мне охренительной идеей. Почувствовав лапами жар, я просто не успел передумать.

Пасть полыхнула, словно в неё плеснули кислоты!

Я мотнул башкой, и проклятое ухо оторвалось от головы Эйнаса. Я очень надеялся, что это отвлекло его от Сытина.

План сработал.

Эйнас вскинул огненные руки и схватил меня за бока. Я почувствовал, что прожариваюсь не хуже бифштекса. Бифштекс из кота, бля!

Несмотря на боль, мне вдруг стало смешно. Будь я человеком — заржал бы в голос.

Истерика перед смертью, не иначе.

Сытин не подвёл. Стоило Эйнасу вскинуть руки, как Сытин мгновенно убрал щит. В его руке появилось тонкое светящееся копьё, которое он со всей дури засадил в грудь Эйнасу.

Эйнас вздохнул, вспыхнул напоследок так, что чуть не выжег мне глаза. А потом упал, темнея и разваливаясь на куски.

Всеми четырьмя обожжёнными лапами я приземлился на лёд. Не устоял и завалился набок. Хорошо-то как!

Мне уже не было больно, и даже хреново не было. Я ощущал только приятный холод, идущий от обледеневшего пола. Голова кружилась, и потолок зала стремительно уплывал куда-то на хрен.

— Немой!

Голос Сытина звучал словно издалека.

— Немой, бля!

Ну, какого хера ты орёшь? Дай полежать спокойно. Не видишь, что я заипался?

— Немой, перекидывайся! Срочно!

На хрена? Не всё ли равно, кем сдохнуть — немым уродом, или помоечным котом? Котом даже лучше.

Тем более что я и появился-то в этом мире на помойке. Значит, сдохнуть котом будет логично.

— Немой, сука! Перекидывайся!

Похоже, не отстанет. Видать, очень хочет напоследок полюбоваться моей голой жопой. Извращенец!

Ну, давай, Немой!

В голове щёлкнуло.

Я моментально вскочил с пола. Бля, так и яйца отморозить недолго!

Босая нога поехала, я крутанулся вокруг себя. И непременно ипанулся бы, не подхвати Сытин меня за руку.

— Немой, ты как? — заорал он прямо мне в лицо. — Какого хрена сразу не перекинулся?

Сытин подтащил меня к трону и силком усадил на жёсткое деревянное сиденье.

— Василий Михалыч! — возмущённо заблеял откуда-то из-за его спины князь Всеволод.

— Погоди, княже! — отмахнулся Сытин. — Не до тебя сейчас!

— Василий Михалыч! — не унимался князь. — Послы же смотрят!

— Ну, так повесь их на хер, чтобы не разболтали! Хотя, погоди! Я их сперва допрошу, а потом повесим.

Отбившись от князя, Сытин снова доипался ко мне:

— Ты как, Немой?

Я? Да охрененно, бля!

Я внимательно осмотрел руки, ноги и живот. Ни ожогов, ни синяков! Кожа, как новенькая, даже прыщей нет.

— Ну! Нормально? — продолжал тормошить меня Сытин.

Я удивлённо закивал.

— Фух! — с облегчением вздохнул Сытин. — Я уж думал — сдохнешь!

Ага, думал он! Ещё скажи — надеялся.

— Ты самых простых вещей не знаешь, что ли? У перекидыша все раны заживают мгновенно!

Да ладно?! Охренеть, бля!

— А ты думал, я просто так тебе ору?

Ну, не то, чтобы думал… Но… Да, ладно! Ни хрена я вообще не думал! Занят был — помирал.

— Слушай, Немой, — успокоившись, сказал Сытин. — Ты за последние дни сколько раз перекидывался? И так ничего и не заметил?

Ну, не заметил! И что теперь — ржать надо мной, что ли?

— Штаны надень! — качая головой, сказал Сытин. Повернулся к князю и добавил:

— Прости, княже! Погорячился!

— Да ладно! — отмахнулся князь. — Слушай, Василий Михалыч! Кого-то мне его кот напоминает!

Двери распахнулись. В зал вбежали Фома и княжич.

— Отец! — дурным голосом заорал княжич. Поскользнулся на подтаявшем льду и покатился прямо к трону.

Я проворно вытянул вперёд ногу и остановил его движение. Ушибётся ещё наследник! Нога удобно легла прямо на плечо распластанного княжича.

Под Фомой тонкая корочка льда просто треснула. Дружинник устоял на ногах. Оно и к лучшему! Такая туша запросто своротила бы трон на хрен!

Княжич оттолкнул мою ногу и вскочил.

— Отец! — звенящим от напряжения голосом спросил княжич. — Почему этот урод сидит на твоём троне? Да ещё и голый!

— Потому… — растерялся князь Всеволод, — потому что он меня спас! И я разрешил ему посидеть немного! В награду!

Княжич снова открыл рот, но отец перебил его.

— Да, как там тебя… Немой! Слезай уже с трона! Посидел, и хватит!

Да, пожалуйста! Всё равно у него сиденье жёсткое.

Я поднялся с трона и принялся натягивать штаны. И вдруг поймал пристальный восхищённый взгляд литовского посла.

Эй! Ты куда уставился, гад?! Вообще охренел от близости к Европе?

Я хотел показать послу средний палец, но передумал. Хрен его знает — ещё посчитает за приглашение. Отбивайся от него потом!