Маскарад (СИ) - Киёко Коматагури

После недвусмысленной демонстрации Эон своего нерасположения герцог скис, словно отведал лимона. Его лицо брезгливо сморщилось, и он процедил сквозь зубы:

— Манеры леди весьма далеки от совершенства. У нас здесь так не принято. И вам стоит это запомнить. Но я так великодушен, что готов прямо сейчас преподать вам несколько уроков хорошего поведения. Не соизволите ли пройти в мои покои?

Казалось, даже музыка смолкла, а любопытные взгляды почти всех гостей приковало к нашей троице.

Эон повела плечами, откидывая волосы назад, за спину, и взору открылись оголённые плечи. Слишком широкие для девушки, но изящные, с плавным изгибом. Как жительница островов, она, вероятно, хорошо плавала. Герцог продолжал ехидно ухмыляться, уверенный в своей победе — ни одна женщина, сколь высокого сословия она ни была, не смела ему отказать. Он уже предвкушал приятное развлечение.

Последовавший ответ Эон заставил кого-то из гостей согнуться пополам от смеха, других поперхнуться вином и вытаращить глаза. Её низкий голос, ранее бархатными переливами ласкавший слух, вдруг похолодел на десяток градусов, а последняя фраза, сказанная довольно громко, заставила бы устыдиться даже пьяную матросню на причале. Нежный слух богатеньких аристократов подвергся чудовищному испытанию! Дамы покраснели до самого декольте, и теперь прятали смущённые лица за веерами, возбуждённо хихикая. Кавалеры пытались повторить замысловатое ругательство, некоторые достали записные книжки и начали спешно записывать смачные словечки, пока не забылись. Меня бросило в жар, а не ожидавший такого отпора Деверё посинел от ярости.

— Да как ты смеешь! Ты, дикарка, хоть знаешь, кто я?!

Та невозмутимо махнула рукой, и огромный перстень промелькнул в опасной близости от носа герцога.

— Невоспитанный хам?..

— Да я…

Она прервала его нетерпеливым жестом.

— На Алых островах ни один мужчина не рискнет столь открыто оскорблять женщину. Ведь у нас любая женщина может постоять за себя и за оскорбление обязательно вызовет хама на дуэль. Я прекрасно владею гво́рдом, если вам известно, что это. Хотя могу сделать исключение и убить вас обычным мечом. Вы всё ещё настаиваете на своём предложении? Потому что я немного заскучала и с удовольствием вызову вас на дуэль.

Герцог потерял дар речи и от изумления приоткрыл рот — ни разу в жизни с ним никто так не говорил, а тут какая-то девчонка! Впрочем, все вокруг тоже ошарашенно молчали и ждали разрешения ситуации.

Знатные островитяне нередко присутствовали на наших приёмах, но особенности их культуры и обычаев были известны мало, что порождало самые дикие слухи. Поговаривали, будто на Алых островах много искусных воинов и даже убийц. Женщин. Большинство в такое не верило, ведь как женщина может сражаться тяжелым оружием, не бояться крови и даже — о, немыслимо! — вызывать мужчин на дуэль? Неудивительно, что заявление Эон потрясло всех. Даже мне, большому любителю помахать шпагой или дуэльным мечом, слабо представлялось, что такое гворд.

В какой-то миг я почувствовал себя уязвлённым — Эон не предоставила мне и крохотного шанса отстоять её оскорблённую честь. Являясь хозяином дома, я имел на это полное право. Но в глубине души испытал некое облегчение, ведь вызвать на дуэль самого герцога Деверё сродни самоубийству.

Тот, кисло ухмыльнувшись, покрутил кольцо на пальце и выдал витиеватое извинение, которое при должной смекалке образованные люди могли расценить как ещё одно оскорбление. Эон прищурила глаза, герцог запнулся на полуслове и, снова брезгливо поджав губы, отошёл. Видимо, счёл женщину, владеющую оружием, не леди, а значит, недостойной своего внимания. А может, просто испугался международного скандала, что произошёл бы в случае ссоры с островитянами.

Герцог Деверё был известен своей злопамятностью и неуравновешенностью, а среди дам пользовался особо дурной славой. Сегодняшняя ситуация, заставившая его отступить, была редким исключением. Поэтому Эон получила ещё больше заинтересованных взглядов от мужчин и множество одобрительных от женщин. Я же был покорён.

Вечеринка оживилась, все активно обсуждали произошедшее. Неудавшийся ухажёр сослался на усталость и скрылся в своих покоях. Утром я узнал, что он почти до смерти избил свою служанку и уехал, не попрощавшись.

Кавалеры, увидев, что хозяин не отходит от гостьи, мало-помалу признавали своё поражение и пасовали. В итоге мы остались одни, и я предложил выйти в сад, где было поспокойнее.

Эон продолжала меня поражать. Общение наедине с мужчиной незамужней леди, да ещё и без сопровождения опекуна или личной служанки — это верх неприличия. Но моя фея не только не отказалась от приглашения, но и властно указала на очередное блюдо с тарталетками, которое я послушно прихватил с собой, по дороге забрала у испуганного слуги поднос с мясной нарезкой, выпила залпом один бокал вина, взяла второй и только тогда продефилировала в сад. Я, как заворожённый, последовал за ней.

Едва мы устроились в беседке, она без стеснения принялась поглощать яства и запивать вином. Я восхитился её аппетитом — как приятно трапезничать с женщиной, которая не жеманничает и не откусывает кусочки так, будто ей наполовину зашили рот. Через некоторое время мы оставили церемонии и перешли на «ты».

— Не боишься испортить фигуру?

— Фи, — сказала Эон, смешно взмахнув узкой ладонью и я залюбовался её длинными пальцами, — из-за такой глупости я не откажу себе в ужине. — Голос у неё слегка охрип от выпитого, и иногда проскакивали совсем низкие нотки, так будоражащие мои фантазии. — Нет, Юджин, я трачу слишком много сил, и не боюсь потолстеть. Тут хоть бы совсем не отощать… — Она с досадой потеребила шнуровку на корсете, словно желая распустить её, но сдержалась, поймав мой недвусмысленно заинтересованный взгляд.

Я уже совсем потерял голову — ночь, далёкая музыка, вино и прекрасная девушка в неприличной близости. Жаждая ещё более тесного общения, но всё ещё помня о том, что меня могут вызвать на дуэль, я несмело взял Эон за ладонь, а вторую руку положил ей на колено. Хрупкая на вид ладошка оказалась на удивление крепкой, прощупывались огрубевшие мозоли, наверное, от тренировок с оружием. Я проникся ещё большим интересом, хотя раньше никогда не одобрял женщин-воинов.

Коленка же оказалась довольно острой. Эон пьяно захихикала, а я, вдохновлённый, что меня пока не убивают, старался не думать о том, что все остальные части тела у неё такие же тощие и костлявые. Мне нравились женщины с объёмными формами, я любил зарыться лицом в пышную грудь и сжимать в руках мягкое податливое тело. Но я уже вышел из того возраста, когда внешность является определяющим критерием привлекательности — теперь мне помимо красоты хотелось видеть в женщине умную собеседницу и достойную спутницу, с которой не стыдно пойти по жизни… Тем более Эон ещё так молода! Если я познакомлю её с матушкой, та быстро откормит девушку в пышечку.

Тряхнув головой, я попытался сосредоточиться, а то в мыслях улетел в такие дали, что уже и дышать стало трудно.

Мы прекрасно поладили: обсудили скачки, синегорских скакунов и методы их разведения; где якобы можно достать чешую драконов; как не попасться тайной службе, покупая серебряную пыль, и другие забавные мелочи. Потом обсудили прелести изредка проходящих дам и недостатки волочащихся за ними кавалеров. Чуть позже я достал из ножен своё оружие, хвастаясь клинком, выкованным в Саламандровых горах лучшими эльфийскими мастерами, и Эон восхитилась его качеством, сразу определив метод ковки и стоимость работы, и даже восхищённо охнула, узнав клеймо мастера. Она могла поддержать любую тему, не стеснялась спорить и отстаивать своё мнение, я за этот вечер узнал много нового. Эон оказалась весьма начитанна и образованна — самая настоящая принцесса.

Несколько раз я бегал за вином, затем принёс целую бутылку, и мы совсем неаристократично пили из горлышка по очереди, рассказывали неприличные байки и подробности дворцовой жизни. Я уже не думал ни о плоской груди Эон, ни о её костлявой заднице, ибо что такое неидеальная фигура на фоне всех остальных достоинств? Тем более что о недостатках, кроме меня, больше никто не узнает.