Павел Мешков - Черный корректор

– Ты че, гудрон в брикете? Совсем оборзел?!

Негр на слова дяди Олега не обратил никакого внимания и всем своим видом показывал, что он может еще и не такое! Несколько ниток бус на его шее оказались разорваны, и бусины весело стучали по полу веранды, разлетаясь по углам. Лиственный пояс, сильно растрепанный, прижимал к животу какие-то остекленные рамки. Сам негр самозабвенно размахивал «аргументом» с обрывком шнурка, пребывал в сильнейшем возбуждении и задорно, как пионер на демонстрации, выкрикивал:

– Слява КПСС! Аплодисменты! Дрюжба! Равенство! Братство! Свобода! Овации!..

– Стоять на месте! Смирна!!! – неожиданно заорал, перекрывая негра, дядя Олег. – Хорош орать, Момо африканское! Ты уже среди своих!

Негр уронил стакан, ловко подбил его ногой прямо в руки дяди Олега и, не в силах совладать с чувствами, тихонько взвыл:

– Шайба-а! – и добавил такое из русского языка… Из таких его глубин…

Какое-то время мы с дядей Олегом провели в созерцании лиц друг друга. На них было ярко написано удивление в смеси с гордостью. Гордостью за то, что в далекой Африке, или где-то там еще дальше, простой негр, пусть даже и очень способный сын вождя, может выражать мысли на той части великого русского языка, которая способна описать любой, даже самый сложный процесс одним коротким словом. Значит, есть еще надежда, что однажды русскоговорящее население Земли по численности превысит количество китайцев!

– Этому тебя тоже папа научила? – обратился я к негру.

Он слегка сжался, посмотрел на нас виновато и прошептал:

– Это я сама…

– Сама?!! – восторженно вскричали мы в унисон.

– Папа говорила… Колдуну политика поясняла… Я в кустах сидела…

А я-то, по честности говоря, совсем уж было решил, что вот оно! Свершилось! Нами, простыми астраханцами, раскрыта тайна зарождения русского языка! И место его зарождения! Ан нет! Облом есть облом.

– Уф-ф-ф! – длинно, как всплывший кашалот, выдохнул дядя Олег. – Я уж думал… – Он огорченно потряс головой. – Ну, как учеба? Бумагу тебе, я вижу, дали.

– Нет! Не дали! Хлопал сильно! Даже кричал… Вначале. Бежать хотел, я заклинание говорить. Они слушать. Не смеялся! Потом много хлопал! Женщин на землю падал! Бумага я сама взял… На стене много висел. Я взял два.

– Покажи! – попросил дядя Олег, и негр в ответ на просьбу протянул застекленные рамки. В руки не дал, но и так хорошо было видно, что под стеклом крупно значилось: «Грамота… Дана коллективу… За успехи в…» На второй «бумаге» просматривался очень похожий текст.

– Ну что ж! – серьезно сказал дядя Олег. – Бумага, как говорится, налицо. Большая круглая печать… Вот она! Все путем! Поздравляю! Можешь жениться на двух девицах сразу. У тебя ж две бумаги.

– Правда?! Ура!!! – во все горло оглушительно гаркнул негр. – Слява КПСС! Овации! Моя будет жен больше папа!

– В смысле? – поморщился дядя Олег, ковыряя пальцем в ухе. – Что значит «больше»?

– Два жена моя есть, – пояснил негр. – Хочу жениться. Папа говорить: учись надо. Бумага надо. Вот бумага! – Он торжествующе потряс грамотами. – Два жениться! У папа три жена. Моя больше!

– Дела-а! – покачал я головой и дал негру совет: – Ты особо не тряси своей «бумагой»! Вещь хрупкая. Не ровен час…

Озабоченно осмотрев свой трофей, негр прижал рамки к груди, счастливо улыбнулся и торжественно заявил:

– Моя папа умный ученая! Папа говорить мне, руски хороший люди! Добрый! Моя тоже умная! Моя будет вождем племени! Моя племя русски кущать никогда не будет! Папа не кущай, и моя не кущай! Мы умный! Спасиба! Слява КПСС! Аплодисменты! С Богом!

Рванув солому на шее, как кольцо гранаты, гость исчез с победным воплем, оставив нас в некотором потрясении. Дядя Олег отодвинул в сторону стакан, щедро плеснул из бутылки в чайный бокал, молча выпил и после длинного выдоха сказал:

– Да-а-а! Тяжела она, работа дипломата! Вот сколько живу, а так богато меня еще никто не благодарил. То-то я гляжу, негр такой упитанный и шустрый, гад!

– Зря ты так на него. – Я подцепил кусок колбасы и, как следует прожевав, пояснил свою мысль: – Он ведь мог и без «спасиба» обойтись. Вполне! А теперь, считай, всем, кроме русских, где-то в далекой Африке крупно не повезло! Это приятно!

– Но аргумент-то наш он с собой прихватил, не забыл! Друг ситный! Да еще этот прохвост поимел с нас две порции водки и кучу бесплатных советов!

– А вот здесь ты, дядя Олег, не прав! – рассудительно заявил я. – Во-первых, все наши «друзья» в этом плане ведут себя одинаково. В смысле «поиметь»… Пора бы привыкнуть. Во-вторых, если разобраться, то негр, прихватив «аргумент», наверняка заботился о детях. Чтоб они в свое время тоже жениться могли. А в-третьих, «аргумент» в результате действий нашего друга, руководимого тобой, уже давно превратился в «факт»! То есть ты блестяще подтвердил мои недавние теоретические выкладки.

Дядя Олег задумчиво почесал затылок, разлил поровну остаток водки и, посмотрев на место, где стояли ноги негра, произнес:

– Завтра же куплю диктофон! Без него мне так сразу не понять, каким таким хитрым образом ты негра, аргумент и факт связал?

– Ну ты же смог привязать негра к «аргументу» шнурком от ботинка? – пошутил я. – Давай-ка лучше за нас молодцов выпьем! Пока негра нет…

Мы торопливо выпили сами за себя, закусили, и дядя Олег, взяв в руки один из спиннингов, начал проверять оснастку. Ему было уже наплевать на всех негров мира и хотелось немедленно ехать на реку, громить местных хищников.

– Не спеши! – попытался я охладить его пыл. – Пока жара спадать не начнет, на реке делать нечего. Рыба берет плохо…

– Значит, ее будем и ловить! Которая берет плохо! – азартно воскликнул дядя Олег. – И мне размяться надо, спиннинг прочувствовать!

– Как скажешь. – Я потянулся и зевнул. – Мысль меня одна мучает… Может, стоило негру разъяснить про текущий момент? Растолковать, что лозунги его папы устарели и за них внучата его запросто могут в ухо схлопотать. А?

– А вот тут ты не прав! – Дядя Олег назидательно погрозил мне указательным пальцем. – Чему учит нас история? – задал он вопрос и сам же дал ответ: – История учит нас тому, что все развивается по кругу… Или по спирали?.. Ну, это сейчас не важно! Главное – она развивается!

Я неопределенно пожал плечами, демонстрируя, что слежу за мыслью, и дядя Олег продолжил:

– Также является общепризнанным фактом то, что мы, русские, нация загадочная и непредсказуемая. Улавливаешь?

Я честно признался, что пока ничего не уловил, и дядя Олег торжественно провозгласил:

– Запросто может случиться такой факт, что, когда дети нашего негра явятся за своими бумагами, похищенный у нас аргумент им будет просто не нужен, а лозунги типа: «Руски кушать не будем! Слява КПСС!» и так далее придутся в самый цвет и будут иметь у местного населения бешеный успех! Ферштейн?

Потрясенный выводами дяди Олега, я суеверно сплюнул через плечо и сказал:

– Нихт ферштейн! Пойдешь за диктофоном – бери два. Мне такой аппарат тоже не помешает…

Глава 6

Саркофаг

Саркофаг (гр.) – букв.: пожиратель мяса.

Гроб – небольшая гробница из дерева, камня и др.

Вообще-то я не шахматист, но приблизительно на три хода вперед свои действия просчитать могу: завтрак, обед и ужин. Хотя и здесь возможны варианты – ногу сломаешь или аппетит обо что-нибудь отшибешь… Понятно, что если вокруг падают снаряды, то наверняка началась война, но вот многие ли под ударами судьбы понимают, что идет артподготовка перед Апокалипсисом? Даже когда Черного Дракона и близко не видать? Но эта тварь всегда предпочитает бить по площадям.

Значит, нет ничего удивительного, что некоторые тяжелые вещи пали на окружающую среду: досталось и дяде Коле, и дяде Саше, и некоторым другим моим знакомым. Вот только стрелки, как сейчас говорят, все равно сошлись в одной точке – на мне…

Эту волшебную летнюю ночь дядя Коля провел вне дома. Сам дядя Коля склонен был в происшедшем обвинять жену и обстоятельства, однако в глубине души признавал, что гораздо в большей степени его поведение в последние сутки было обусловлено действием различных алкогольных напитков и чарами длинноногой бесстыжей блондинки. Хотя слово «бесстыжая» он в своих размышлениях и не применял. Да и с чего бы это? Девушка, которая – и он признавал это – сама сняла его в баре, была замужем, не скрывала этого и, оторвавшись с дядей Колей ночью по полной программе у себя дома в супружеской постели, утром особых претензий к нему пока не предъявляла. Кроме, пожалуй, вежливых намеков на продолжение знакомства, хотя бы на период командировки мужа.

Отпетым ловеласом дядя Коля отнюдь не был, не числил себя и в примерных мужьях и уж вовсе не являлся дураком. Во всяком случае, он все утро не уставал нахваливать себя за то, что не повез блондинку к ней домой на своей «Волге», а взял такси. Утром он, определяя координаты, с удивлением обнаружил себя чуть ли не в самом центре Жилгородка, на улице имени славного Богдана Хмельницкого. Рисоваться на этой улице и в этой части города ему было совсем ни к чему, и по очень многим причинам.