Кофейня на краю мира (СИ) - Рэй Теона

Я захлопнула книжку и устало потерла глаза. Эльфы… Эльфы! Я правда о них читаю? Не сказку, не легенду?

Снова открыла книгу, оставалось всего несколько страниц.

Последний вид существ имеющих эльфийское происхождение так и называются “эльфы”, но они живут поодиночке среди людей, подчиняются законам человеческого королевства, и ни в подземелье, ни в лес, ни в горы их не примут. Как гостя — пожалуйста, как жителя — нет. Рождаются от связи дроу и светлого эльфа, из-за чего их внешность отличается от внешности представителя любой другой расы. Почти всегда имеют голубые глаза и темные волосы, или же светлые волосы и абсолютно черные глаза, в зависимости от того, к какому виду принадлежал отец.

Я перевернула страницу и вытаращила глаза от удивления. С портрета, нарисованного простым карандашом, на меня смотрел Райн! Протерла глаза и посмотрела на портрет снова. Ну это точно Райн Догрус!

Но потом мой взгляд скользнул вниз страницы.

“Герцог Арви Догрус — прежний главный советник Его Величества Вильена Сакари Де Рьеш с 5628 по 5682 года. Был награжден титулом и прилагающимися к нему землями в 5682 году за преданность короне.

Даты жизни: 5600-5696. Умер через год после смерти своей супруги Ойвы Догрус, которой на момент смерти было девяносто два года.”

Я перечитала подпись несколько раз, но так ничего и не поняла. Арви Догрус не мог быть ни дроу, ни светлым эльфом, судя по тому что я уже узнала о тех видах. Но что его портрет делает в этой книге? Отец Райна определенно принадлежит к расе людей, но вот сам Райн в точности подходит под описание эльфов, у которых смешанная кровь… К тому же, Ойва умерла шесть лет назад в возрасте девяноста двух лет, а Райну на вид от силы лет тридцать. Неужели она родила его так поздно?

И все-таки, почему этот портрет, в этой, блин, книге!

Только мне стоило начать думать, что я разбираюсь хоть в каких-то вещах этого мира, как попадается такая информация, из-за которой вся моя убежденность сыплется прахом!

Нет, я теперь должна, просто обязана наладить отношения с противным журналюгой, чтобы все-все узнать у него, иначе спать не смогу из-за роя мыслей в голове. Читать что-то еще уже не смогла бы, перед внутренним взором все еще стоял портрет отца Райна. Я ворочалась в кровати до самого вечера, а с заходом солнца крепко заснула.

Проснулась же с мыслью, что мне стоит испечь что-то вкусное и необычное для журналиста, и пойти к нему с примирением. От идеи мило улыбаться человеку ударившему меня дверью, затошнило, но любопытство и желание выяснить кем является господин Догрус было слишком сильным.

Я впервые за эти дни пошла в баню. Умылась холодной водой из бочки, ею же ополоснула тело, потому что топить печь прямо сейчас было слишком лениво. Продрогла, конечно, но зато взбодрилась и сон мигом прошел.

На кухне расстроенно осмотрела полки с продуктами, поняла, что даже простое печенье приготовить не из чего, но делать что-то было надо. Идти в Иженев слишком долго, так что я решилась попытать счастья у Миреллы. Потом обязательно куплю ей взамен все продукты, какие она мне даст. Если даст.

Выйдя на улицу, не глядя на тропинку дошла до ворот, потом на дорогу, и во двор бабули. Остановилась, с улыбкой подумав о том, что всего за два дня освоилась на этой улице и в новом доме. Чувство было такое, словно я тут всю жизнь жила…

— Ой, Алиска, проснулась! — из окошка высунулась седая голова. — Чего встаешь так рано? Вот мать твоя любила до обеда подрыхнуть…

— Госпожа Брамс, я к вам с просьбой. Не дадите ли мне немного продуктов на печенье? Я потом все верну, как схожу в город!

— Отчего ж не дать, конечно заходи! Мне Райн раз в месяц привозит продукты по списку, так что недостатка в них никогда нет, всего полно.

Мирелла провела меня к своей кладовой, где стоял еще и ящик заряженный холодом, как в лавке у Антера. Я с удивлением окинула взглядом наглухо забитые полки. Да у бабули в кладовой целый магазин!

— Если чего нет, то уж извини. Я не пеку никаких крендельков да печений, не особо люблю сладкое, а гости редко приходят. Но ты бери, бери, сейчас пустую корзинку принесу.

Я прошла внутрь кладовой, заглядывая в каждый пакет, коробку и мешок. Увидев на полке банки с вареньем из малины, смородины, крыжовника, сразу же передумала печь печенье, и вспомнила один любимый бабушкин рецепт быстрого пирога. Мирелла принесла мне корзинку, и я сложила в нее пакетик соды, которой в моем доме не было насколько помню, сахар, банку смородинового варенья и одно яйцо. Мука есть дома, а маргарин заменю сливочным маслом, так как не думаю что он есть в этом мире. Потом когда снова пойду в лавку, то посмотрю там в холодильных шкафах.

— Что, все? — удивленно спросила старушка. — Ой, а что ты такого печь будешь?

— Да, спасибо большое, мне больше ничего не нужно. А я вам потом принесу попробовать, как приготовлю!

— Заходи почаще, — в глазах Миреллы блеснули искорки счастья. Она была явно рада с кем-нибудь поболтать, наверное, одиночество в старости — хуже чем когда-либо еще. Ну а во мне с каждый днем просыпалось к этой старушке теплое, почти родственное чувство.

Дома мне все же пришлось бы топить печь, готовить-то как то надо. Единственное, в чем сомневалась, пропечется ли пирог в печи. Обычно я готовила его в духовке.

В бане дров не нашла, у камина — тоже, и вспомнила, что последние использовала еще вчера. Отправилась на улицу, обошла дом вокруг дважды, каждый раз поглядывая на какой-то навес похожий на дровяник. Когда стало понятно, что это он и есть, я уже не могла сдерживать в себе эмоции и громко выругалась.

В дровянике валялось одинокое полешко — последнее.

ГЛАВА 8

Что делать, и куда бежать? Просить у Миреллы больше ничего не стану, неудобно как-то, тем более деньги у меня теперь есть. Знать бы, что такое два золотых в этом мире, и как надолго их хватит? Проезд вот, например, стоил одну серебрушку. Масло, сыр и пшено — пятнадцать медяков. Что-то мне подсказывает, что на два золотых сильно не разгуляешься, но на дрова должно хватить.

Я все же пошла к госпоже Брамс, но не попрошайничать, а спросить у кого можно купить дров.

— На конце деревни живет Пент, он занимается заготовкой дров. Найдешь его дом если пойдешь прямо по широкой дороге, лесник живет прямо у кромки леса.

— А сколько стоит… — я снова вовремя сумела прикусить язык, едва не сказав “машина”. — Кучка дров, такая, чтобы хватило на месяц?

— Пятьдесят серебряных монет за телегу, — тут старушка немного взволновалась. — Я могу дать, у меня скопилось немного.

— Не нужно, спасибо большое! Я нашла в шкатулке у бабушки два золотых, думаю мне хватит. Ей они уже не нужны, поди не расстроилась бы, что я потратила.

— Конечно, что ты! Бабушка тебя так любила, она была бы рада знать, что у тебя все налаживается. — Мирелла улыбнулась, и ушла в пространственные рассуждения. Но я снова поймала себя на мысли, что говорит она это не просто так. — Вот одна золотая монетка равна сотне серебряных, или тысяче медных. Если ты купишь телегу дров, то остальных денег хватит на то, чтобы скромно прожить до весны. Разве что на дровишки пятьдесят серебрушек каждый месяц нужно… Ох, Алиска, работу бы тебе какую.

— Спасибо, бабуль, я знаю, — сделала вид, что ничего нового она мне не сказала, но сама жадно впитывала информацию. Приду домой, срочно запишу все что Мирелла мне говорила про монеты. Тысяча медяшек… Это огромная сумма на продукты для одного человека, вообще-то.

Я уже подходила к дому, когда в моей голове появилась эта мысль. Остановилась у двери и задумчиво переварила догадку еще раз. Много продуктов… Попробовать что-ли испечь пирог с вареньем, да угостить соседей. Ну а что, если буду готовить что-то такое для продажи, то предварительная дегустация необходима. Надо будет сделать расчеты, но сейчас самое важное — купить дров и сходить в лес. Если найду еще съедобных грибов, то сразу же отнесу их Аннет, очень уж хорошо она за них платит.