Саша Черный - Собрание сочинений. Т. 1
ОКТЯБРИСТЫ*
От старух до гимназистов —Все ругают октябристов, Справедливость позабыв.Разве раньше было малоХитрецов с душою вялой, Лгущих всем наперерыв,
И с наигранной осанкой,Без смущенья пред охранкой, С благородством на челе,Обвинявших вслух погоду,Не дающую народу Жить в довольстве и тепле?
Мало ль было двоедушных,Теплых, ласковых, послушных С гуттаперчевой спиной,Не отдавших в пользу ближнихДаже пары старых нижних И сочащих сладкий гной…
Люди! будем справедливы.Октябристы лишь правдивы И собрали заодно —Все, что раньше от АдамаДо сегодняшнего срама Тайно пряталось на дно.
А другое оправданьеВ том, что каждое созданье: Князь, профессор, трубочист —В те часы, когда он гадок,Лжив и черств и льстиво-сладок — Безусловно октябрист!
<1908>МОЛИТВА*
Благодарю Тебя, Создатель,Что я в житейской кутерьмеНе депутат и не издательИ не сижу еще в тюрьме.
Благодарю Тебя, могучий,Что мне не вырвали язык,Что я, как нищий, верю в случайИ к всякой мерзости привык.
Благодарю Тебя, Единый,Что в Третью Думу я не взят,—От всей души, с блаженной миной,Благодарю Тебя стократ.
Благодарю Тебя, мой Боже,Что смертный час, гроза глупцов,Из разлагающейся кожиИсторгнет дух в конце концов.
И вот тогда, молю беззвучно,Дай мне исчезнуть в черной мгле —В раю мне будет очень скучно,А ад я видел на земле.
<1908>ВСЕ ТО ЖЕ*
В Государ. Совете одним из первых будет разбираться дело о том, признаются ли Бестужевские курсы высшими. Спор этот ведется уже 7 лет.
«Речь»В средневековье шум и гамСхоласты подняли в Париже:Какого роста был Адам?И был брюнет он или рыжий?
Где был Господь (каков Париж!)До первых дней земли и неба?И причащается ли мышь,Поевшая святого хлеба?..
Возможно ль «высшими» иль нетПризнать Бестужевские курсы?Иль, может быть, решит СоветНазвать их корпусом иль бурсой?
Ведь курсы высшие — давно,И в самом высшем смысле слова,Ведь спорить с этим так смешно,Как называть реку коровой.
Вставлять колеса в палки всем,Конечно, «высшее» призванье,—Но в данном случае совсемБессильно старое брюзжанье.
А, впрочем… средние векаУ нас гостят, как видно, цепко,Но ведь корова не река —И не в названье здесь зацепка…
<1909>ВЕСЕЛАЯ НАГЛОСТЬ*
«Русский народ мало трудится».
Марков 2-й. Съезд дворянАх, сквозь призму КретинизмаГениально прост вопросец:Наш народ — не богоносец, А лентяй И слюнтяй.
В самом деле — Еле-елеКовырять в земле сухойСтаромодною сохой — Не работа, А дремота.
У француза — Кукуруза,Виноград да лесопилки,Паровые молотилки. А у нас — Лень да квас.
Лежебокам За уроком —Что бы съездить за границу —К шведам, к немцам или в Ниццу? Не хотят — Пьют да спят.
Иль со скуки Хоть наукиИзучали бы, вороны:Философию, законы… Не желают: Презирают!
Ну, ленивы! Даже «Нивы»Не хотят читать, обломы.С Мережковским незнакомы!! Только б жрать, Только б спать.
Но сквозь призму КритицизмаВдруг вопрос родится яркий:Как у этаких, как Марков, Нет хвостов И клыков?
<1909>К ЖЕНСКОМУ СЪЕЗДУ*
(Декабрь, 1908)
Не спорьте о мужских правах,—Все объяснимо в двух словах: Нет прав у нас, Как и у вас.
И если в Третьей Думе мыЦветем, как розы средь зимы, То благо вам,— Что вы не там.
Вы с нами пламенно ползли —Вы с нами нынче на мели. И вы, и мы — Добыча тьмы.
Но мудрых нет как нет у нас,Во век их не было у вас, И мы, и вы Без головы…
Чьи сны давно уже мертвы?Кто будет в Мекке, мы иль вы? Ни мы, ни вы… Ни вы, ни мы…
А в воду ужас каждый часТолкает больше — вас иль нас? У двух полов — Хорош улов.
Не спорьте о мужских правах,Все объяснимо в двух словах: Коль пасс, так пасс, Для нас и вас…
<1908>ЕЩЕ ЭКСПРОМТ*
У старца Шварца Ключ от ларца,—А в ларце просвещенье.
Но старец Шварец Сел на ларецБез всякого смущенья.
Сиденье Шварца Тверже кварца.Унылая картина.
Что ж будет с ларцем Под старцем Шварцем?Молчу, молчу невинно…
<1908>К ПРИЕЗДУ ФРАНЦУЗСКИХ ГОСТЕЙ*
Слава богам! Петроград посетили французские гости.Сладкие вести теперь повезут они в вольный Париж:Пышных, развесистых клюкв и медведей на Невском невидно,Но у «Медведя» зато французская кухня вполне.
Русский казенный оркестр гремел без препон Марсельезу,В честь двух парламентских стран выпил французский посол —«Гений финансов» теперь пеплом посыплет прическуИ с благородной тоской Милюкову портфель передаст!..
Где ж интендантский грабеж, реформобоязнь и Думбадзе,Черные сотни, застой, тучковская Дума и гнет?О, безобразная ложь русских слепцов-эмигрантов!Сладкую весть повезут французские гости в Париж…
1910 г., февральПОТОМКИ*
Наши предки лезли в клетиИ шептались там не раз:«Туго, братцы… Видно, детиБудут жить вольготней нас».
Дети выросли. И этиЛезли в клети в грозный часИ вздыхали: «Наши детиВстретят солнце после нас».
Нынче, также как вовеки,Утешение одно:Наши дети будут в Мекке,Если нам не суждено.
Даже сроки предсказали —Кто лет двести, кто пятьсот,А пока лежи в печалиИ мычи, как идиот.
Разукрашенные дули,Мир умыт, причесан, мил…Лет чрез двести? Черта в стуле!Разве я Мафусаил?
Я, как филин, на обломкахПереломанных богов.В неродившихся потомкахНет мне братьев и врагов.
Я хочу немножко светаДля себя, пока я жив,От портного до поэта,Всем понятен мой призыв…
А потомки… Пусть потомки,Исполняя жребий свойИ кляня свои потемки,Лупят в стену головой!
<1908>ЗЛОБОДНЕВНОСТЬ*
