Александр Иванов - Плоды вдохновения

Реплика пародиста

(Сергей Давыдов)

Очень остроумного и злого

жаль мне пародиста записного,

лучшего эстрадника Москвы.

…есть в нем что-то грустное

и даже

что-то есть еще от тети Даши,

не заведшей

собственных детей.

Пародист немало озадачен,что-то вдруг случилось,не иначе:вдруг да пожалел его поэт!..Он сравнил беднягу с тетей Дашей,видно, осознал,что в жизни нашейгорше доли пародиста – нет.Пародист усталости не знает,пишут все!А он один читаетгоры графоманской чепухи.Легче быть, наверно, землекопом,сутками сидеть над микроскопом,нежели всю жизньчитать стихи.Пародист, конечно, пишет мало.Что и говорить,душа усталаи бумагу портить ни к чему…Да, не вышло из него поэта!И, конечно, за одно за этоможно ставитьпамятник ему!

На коне

(Марк Лисянский)

Я люблю приезжать в этот город,

И бродить, и ходить не спеша.

Снова скачет надменно и гордо

Всадник Бронзовый мимо меня.

А в Большом Драматическом горько

Плачет Лебедев в роли коня.

Я люблю приезжать в этот городС каждым годом сильней и сильней.В город, воздух в котором распоротРжаньем всех знаменитых коней.

Я смотрю затуманенным взором,Все навеки запомнить дабы,Вижу Аничков мост, на которомКони Клодта встают на дыбы.

Медный всадник по-прежнему скачет,И легенды слагают о нем.В этом городе Лебедев плачет,В БДТ притворяясь конем.

На любую вступаю я площадь,Вдоль проспектов гуляю седыхИ себя ощущаю как лошадь,А порою как пара гнедых.

Здесь прохлада струится за ворот,Конский запах волнует до слез.Я люблю приезжать в этот город,Ржать, и плакать, и кушать овес.

Змеи в черепах

(Юрий Кузнецов)

Я пил из черепа отца

За правду на земле…

– Скучное время, – поморщился Гёте и встал.

Взял хворостину и ею меня отстегал.

Один, как нелюдь меж людьми,По призрачным стопам,Гремя истлевшими костьми,Я шел по черепам.

Сжимая том Эдгара По,Как черный смерч во мгле,Как пыли столб, я мчался поОбугленной земле.

Еще живой, я мертвым был,Скелет во тьме белел…Из чашечек коленных пил,Из таза предков ел.

Блестя оскалами зубов,Зловещи и легки,Бесшумно змеи из гробовПолзли на маяки.

Я сам от ужаса дрожал(Сам Гёте мне грозит!)И всех, естественно, пужалЗагробный реквизит.

Я шел, магистр ночных искусств,Бледней, чем сыр рокфор…Прочтя меня, упал без чувствЗнакомый бутафор…

Рок пророка

(Вадим Рабинович)

Кривонос и косорыл,

удивился и смутился:

серафимный шестикрыл

в юном облике явился.

Я хоть музой и любим,только, как ни ковырялся,шестикрылый серафиммне ни разу не являлся.

Вместо этого, уныл,словно он с луны свалился,серафимный шестикрылна распутье мне явился.

– Ну-с! – свою он начал речь. –Чем желаете заняться?– Вот хочу жаголом глечь –так я начал изъясняться. –

Сочиняю для людей,пред людьми предстал не голым.Так сказать, людца сердейсобираюсь глечь жаголом…

Шестикрыл главой поники, махнув крылом как сокол,вырвал язный мой грешык,чтобы Пушкина не трогал.

Поток приветов

(Анатолий Брагин)

И взрослым, вероятно, баловство

Присуще. Вот свечу я зажигаю…

Недаром вдохновенно Пастернак

Свечу воспел. От Пушкина привет

Она ему, колеблясь, посылала…

Беру свечу. Конечно, баловствоВ наш сложный век – подсвечники, шандалы,Гусарский пир, дуэльные скандалы…Но в этом все же есть и волшебство.

Минувший день – сверканье эполет,Порханье дам… Но как не верить знакуСвечи зажженной? Это ж ПастернакуОт Пушкина таинственный привет!..

Но вот свеча и мною зажжена.И новый труд в неверном свете начат.Свеча горит… и это что-то значит…Внезапно понял я: да ведь она

Горит не просто так, а дивным светомОт Пастернака мне – ведь я поэт! –Шлет трепетный, мерцающий привет!..Так и живу. Так и пишу. С приветом.

Яблоко от яблони

(Павел Калина)

Мне эта жизнь явилась садом,

Где я, как яблоко, легко

Упал, почти с корнями рядом,

Да откатился далеко…

На ветке яблочком налился,Упал поблизости. Да вотДалече слишком откатился…С тех пор тоска во мне живет.

Я сохну без корней и чахну,Мне невозможно без земли.Я тленом, может быть, запахнуОт милой яблони вдали.

Как без меня созреет колос?Как расцветет весною сад?Но тут вмешался трезвый голос:– Что за беда? Катись назад!

Свое и мое

(Диомид Костюрин)

И вот я иду дорогой,

Не чьей-нибудь, а своею,

К друзьям захожу под вечер,

Не к чьим-нибудь, а своим.

Я меряю путь шагами,Не чьими-то, а моими,Ношу я с рожденья имя,Не чье-нибудь, а свое.

На мир я смотрю глазами,Не чьими-то, а своими,И все, как поется в песне,Не чье-нибудь, а мое.

Вожу я знакомство с музой,Не с чьей-нибудь, а моею,Бывает, стихи слагаю,Не чьи-нибудь, а свои.

Иду в ресторан с женою,Не с чьей-нибудь, а своею,Друзья меня ждут под вечер,Не чьи-нибудь, а мои.

Я потчую их стихами,Не чьими-то, а своими,Я им открываю душу,Не чью-нибудь, а свою.

Стихами по горло сыты,Не чьими-то, а моими,Они вспоминают маму,Не чью-нибудь, а мою…

Игра

(Лариса Тараканова)

Я любила тебя понаслышке…

Что за мука – ни дна, ни покрышки,Как сдержать невсамделишный пыл!..Я любила тебя понаслышке,Ты меня невзаправду любил.

Завела я, играя, тетрадку,Карандашик сосед очинил.Я тебя полюбила вприглядку,Ты и этого не оценил.

Как бы шла яПо как бы дорожке,Как бы вся задыхаясь от слез.Я писала стихи понарошке,Вы их зря принимали всерьез…

Занос

(Эдуард Балашов)

Я бросился в тебя, как в реку,

С того моста,

Куда заносит человека

Его мечта.

Мой путь причудлив чрезвычайно,Мой путь непрост.Меня мечтой необычайнойВнесло на мост.Не исключение из правилИ не каприз.Я огляделся, грудь расправилИ глянул вниз.Там все искрилось и сверкало, –Текла река.Там ты, раздевшись, загоралаСреди песка.Что еще надо человеку?Зовет мечта.Я бросился в тебя, как в реку,С того моста.Лечу и думаю: давненькоЯ не летал…Но, к сожалению, маленькоНе рассчитал.Летел я правильной кривоюПод плеск волны.Но приземлился головоюНа валуны.Должно быть, слишком разогнался,Устал парить…Встал, отряхнулся, причесалсяИ сел творить.

Все путем!

(Геннадий Касмынин)

Льды на реке ломает март.

Апрель как вор в законе,

И льдины стаей битых карт

Разбросаны в затоне.

В свои права вошла весна,Вокруг светлей и чище.И стаи воробьев, шпана,Спешат на толковище.

Грачи, как крестные отцы,Глаза свои таращат,Везде домушники-скворцыУже чего-то тащат.

Барыга-мерин погорел –Мужик его треножит.А голубь, фрайер, ожирел,Взлететь и то не может.

Лохматый пес сидит как ворИ пайку ест из плошки.Крадется кот как сутенер,На тротуарах – кошки…

Ворона, словно человек,Разинула едало.Сорока, падла, будто векСвободы не видала.

Всех обогрел весенний свет,Длинны, как сроки, тени…И вот уже сидит поэтИ ботает по фене.

Кому кого

(Борис Пуцыло)

Не та, что есть, –

Совсем иная

Ты плакала легко во мне.

Себя однажды вспоминая,

Не думай плохо обо мне.

Не ты во мне,А ты – иная,Иная, впрочем, не вполне, –Себя однажды вспоминая,Тебе нашла себя во мне.

Не я в тебе,А ты, родная,В моей запутанной судьбе,Меня однажды вспоминая,Себе нашла меня в тебе.

Ты плакала,Ты мне внимала,Моя твоя рвалась к себе.Твоя моя не понимала,Того, что я себя в тебе.

Косноязычно и занудноТянулись мысли в полусне…И понял я:Конечно, трудноНе думать плохо обо мне.

Страсть охоты