Ибрагим Абдуллин - Поднять на смех!
АВТОРУ СКУЧНОГО РОМАНА В СТИХАХ
Читал роман твой, это, брат, не «Мцыри»,Какой охват людского бытия!Мне стало ясно, что в подлунном миреЕсть два несчастных: это ты и я.
Какое совпаденье роковое!Мы словно угодили под обвал:Несчастен ты, что написал такое,Несчастен я, что это прочитал.
Перевод с аварского Я. Козловского.
ПРОЩАЙ, ВИНО!
Прощай, вино! Мы ровно тридцать летДружили крепко — не разлить водою!Дай силы мне теперь, когда я сед,С твоей расстаться влагой молодою!
Твой вдохновенный разливал я хмель,Друзей от жажды огненной спасая.Прощай, вино! Я вынужден теперьС тобой расстаться, губы в кровь кусая!
Мне не в чем упрекнуть тебя, мой друг, —Боюсь твоих упреков справедливых…Я твой огонь не выпускал из рукВ толпе несчастных дней и дней счастливых.
Ну нет, не повернется мой языкТебя порочить, как другие могут!Прощай! С тобою вместе я привыкДрузей встречать и провожать в дорогу.
Я знаю цену твоему огню!Боржом с нарзаном не согреют взора…Но ты не знаешь, сколько раз на днюИз-за тебя пылала в доме ссора!
Прощай вино! Сменять тебя на чай!Пить не вино, а сладкий чай из кружки —Как молодой жене сказать «прощай!»И без любви уйти в мужья к старушке!
Я обожал тебя, я проникалВ твои оттенки, ароматы, речи,Я знал, в какой руке, какой бокал,Какую песню запоет при встрече!
Умел я твой серебряный платокНа лебедином горлышке стеклянномРаскутывать любовно, как знаток,И быть в кругу друзей от счастья пьяным!
Но кончен бал! Прощай, не помни зла!Прощай, вино, тебя любил я пылко.Как жаль, что я внутри не из стекла —Ведь от спиртного не болит бутылка!
Прощай, вино! На днях я услыхал,Что, вознесенный в небеса тобою,Грубил я добрым людям, как нахал,И — что ужасней — глуп бывал порою!
Как пели мы прекрасно в час ночной!Но день кошмарной пыткой становился:И за грехи, свершенные вчера,Не смочь сполна сегодня расплатиться!
Вот почему тебя, любимец мой,Мы — плоть моя и совесть — очень просим:Поскольку возраст наш пропах зимой, —Прощай, вино! Давай друг друга бросим!
Ох, без тебя тоскливо жизнь начать,Ох, без тебя так скучно петь метелям!Но лучше с чистой совестью скучать,Чем щеголять бессовестным весельем!
Опять снега дремучие встаютСугробами в окне передо мною,Поэты молодые пристают:— Пойдем-ка с нами пить вино хмельное!
Сам удивляясь избранной судьбе,«Нет!» говорю им с грустным выраженьем:— Прошу вас, относитесь с уваженьемК вину, мои родные, и к себе!..
БУНТ
Ты с утра не сказала ни слова!Говори — что я сделал такого?Обокрал я кого-то, убилИли, хуже того, оскорбил?О, за что я так строго наказан?!Хватит, женщина, мучить беднягу,Человека, который ни разуДаже камня не бросил в дворнягу!Извини, но сегодня мне кажется,Что совсем не такойГрешный я и плохой,Как сегодня тебе это кажется.
У меня недостатков навалом!Но тебе я всю правду открою:Их ведь меньше, чем ты называла,Вдвое меньше, а может, и втрое!А теперь посмотри беспристрастно:Ты не так, дорогая, прекрасна,Как — сегодня и вечно! — мне кажется.И совсем не такойГрешный я и плохой,Как сегодня тебе это кажется.
Так и знай — не со мною совсем,А с другими, другими как разТы воюешь сейчас! А меж темНевидимки есть в каждом из нас!И они — не такие вредители,И у них были тоже родители,Мамы были у них дорогие —Да, не хуже твоей и моей!Стань, о женщина, сердцем добрей!В каждом вечно таятся другие,И для них мы ведь тоже — другие.И они — не такие ужасные,Не такие, как нам это кажется,И ведь мы — не такие прекрасные,Не такие, как нам это кажется.
Говори — что я сделал такого?Если я совершил преступленье,Пусть меня покарают сурово,Пусть назначат за грех искупленье!Где же судьи и где прокуроры?Я согласен их сам привести, —Лучше смертные их приговоры,Чем твои молчаливые ссоры,Эти взоры и эти укоры, —Лучше мне головы не снести!Я не скрытен, не злобен,И я не способенМысли, страсти держать взаперти!Нет, тебе я всю правду открою:Ты — как я! Ты прекрасна пороюИ, конечно, порою ужасна!..А теперь посмотри беспристрастно:Ты не так, дорогая, прекрасна,Как — сегодня и вечно — мне кажется.И совсем не такойГрешный я и плохой,Как сегодня тебе это кажется!
Перевод Юнны Мориц.
АГИШ ГИРФАНОВ
ИНСПЕКТОР — МНЕ ДРУГ
Встретил я как-то в субботу своего друга Фазыла из «Рыбнадзора». Обветренный, загорелый, он обозрел меня с макушки до пят, иронически покачал головой и заговорил:
— Такой толстый и такой бледный? Как это можно допускать в твои-то годы! Впрочем, есть верное средство стать молодцом…
— Лыжи? Я и так каждое воскресенье…
— Рыбалка — вот что может спасти тебя от ожирения, — перебил он меня. — Надо на весь день уйти в объятия матушки-природы. Идешь, например, на озеро, долбишь лунку. И тут рыба сама вешается тебе на блесну. Замор у нее сейчас.
Весьма соблазнительным показался мне совет друга, я и клюнул на эту «наживку». Не профан же советует, а знаток — инспектор «Рыбнадзора»! Он же разъяснил мне, что при заморе, то есть когда рыбе кислорода не хватает, она, теряя голову, устремляется в любую лунку. Указал даже место, где должен быть великолепнейший клев. Но и строго предупредил:
— Только никому ни слова!..
Я подумал: «Коли сам инспектор шепчет по секрету — значит, быть настоящей ухе». И стремглав бросился домой, чтобы с вечера приготовить все для завтрашней рыбалки.
Откуда ни возьмись — навстречу мне Галяу, мой друг по службе. Спрашивает:
— Куда бежишь?
— Секрет.
Может, не скажи я «секрет», прошел бы друг мимо. А так — пристал. Скажи ему, да и все. Надоели мне эти расспросы, я все и выложил. И, конечно, строго предупредил:
— Чтоб никому ни гугу! Молчок!
Ну, а как же быть с шурином? Нельзя же и его лишать такого воскресного удовольствия! Позвонил ему из автомата. Условились выехать вместе.
Весь вечер убил на сборы — готовился, словно на китовый промысел. А жена смеется:
— Лучше захвати побольше денег. Хоть на базаре купишь…
Всю ночь мне снились огромные рыбы, которые, пробивая лед, сами выпрыгивали мне под ноги, а я лишь складывал их в рюкзак.
Чуть свет мы с шурином были уже на озере. Ни одна рыбацкая нога еще не ступала на его белоснежную целину. Это радовало. А подо льдом нас ждали окуни, щуки, лещи, голавли, сорожки. Все будут нашими — никуда им не деться без кислорода!
Ломом принялись долбить лед. Продолбили с полметра, а воды все не видно. Сняли с себя пальто, сбросили пиджаки. Тем временем началось нашествие рыбаков на наше озеро. Кто с пешней, кто с ледорубом. Но мы, делая вид, что не замечаем их, усердно продолжали долбить дальше.
Наконец добрались до воды, размотали удочки. Но рыба почему-то не торопилась клевать. Тут еще шурин неудачно сострил.
— Что застыл? — усмехнулся он. — Вычерпывай рыбу!
— Погоди, — говорю, стараясь не замечать его издевки. — Сейчас.
Но рыбы, как назло, нет и нет.
— Не огорчайся, — успокаиваю шурина, а вернее, себя, — другим тоже не везет.
После долгого безуспешного ожидания клева решили попытать счастье на соседнем озере. Но и там не повезло. Рыбаков и лунок — на каждом шагу, а рыбы — ни одной.
Под вечер, злые и усталые, мы молча поплелись на станцию. Наши шутники тоже были хмуры и неразговорчивы.
А женины деньги пришлись очень кстати. На базаре «выудили» замечательных лещей и язей. Шурину моему уха очень понравилась. Была уже полночь, когда он, весело насвистывая рыбацкую песенку, бодро зашагал домой.
