Владимир Кунин - Возвращение из рая
— Про компьютер — вранье!.. — честно сказал я. — Только учусь пока...
А еще Водила и Настя просят передать приветы всем моим близким и спрашивают — когда я вернусь в Россию?..
Тут же раздался звонок от бывшего милиционера Мити — ныне Генерального директора охранного предприятия с ограниченной ответственностью (за украденное, что ли?..) — Дмитрия Павловича Сорокина и его Первого заместителя — бывшего моего корешка, бесхвостого Кота-Бродяги, который сейчас уже не бесхвостый и далеко не бродяга. Хвост ему за бешеные бабки пришили от чернобурки, и они с Митей купили большую квартиру на Петроградской. Там же у них и офис, как сказал мне мой корешок Чернобурковохвостатый Кот.
— Вот только закончили смотреть кассету с твоим «Суперкотом». Решили позвонить — поздравить с премьерой! — сказал. Митя.
— Да не было еще никакой премьеры! — завопил я в телефон по-шелдрейсовски. — Мы даже не знаем, когда она будет! А откуда кассета-то у вас?!
— Ну, ёбть, Кыся!.. — сказал Генеральный директор. — Ты, бля, как с луны свалился!.. Ты чё, не знаешь, — у нас же кассеты с американскими фильмами всегда продаются раньше ваших там, бля, премьер! Ну бизнес, понимаешь? Нормальный бизнес! Мы тут с твоим дружком, с моим партнером, небольшой домик в восемь комнат прикупили в Испании, в Ла-Мате... Андалузия, бля, рядом! Дык, может, созвонимся и отдохнем всей шоблой у нас там, а? Ты своих всех привезешь, мы тоже — полным составом... Как идейка-то, бля? Нужны будут бабки — вышлем. Не трухай!
Раздался звонок и с Новозеландских островов, из Окленда.
Прямо из своей каюты, с судна под названием «Академик Абрам Ф. Иоффе» звонил Капитан Алексей-Иванович-Кэп-Мастер, с которым я когда-то приплыл в Америку. Сначала он немножко поговорил с Рут по-английски, поздравил с детенышем — прочитал в какой-то американской газете в связи с заметкой обо мне, хотел было поболтать с Шурой, но тот был на работе. Тогда Алексей-Иванович-Кэп-Мастер попросил к телефону меня:
— Мы с Люсей тут посмотрели твою картину, по видео. Я не буду вдаваться в художественные достоинства фильма — не моя епархия. Одно хорошо, что привычные коллизии и штампы подобных фильмов сделаны в откровенно пародийном ключе и с хорошей долей юмора!
Вот об этом, кстати, я даже и не подозревал. Ай да Клифф Спенсер!..
— Боже мой, Алексей Иванович! А у вас-то откуда наша картина?! Мы же ее еще и сами-то не видели!..
— У меня уволился второй помощник — Гена. Ты его, наверное, помнишь, такой молоденький штурманец... И я вызвал из Питера другого. Так он прилетел сюда с целым ворохом новых кассет. В том числе и с «Суперкотом»... Ты на очень хорошем и правильном курсе, Мартын. Так держать! И Люся тебя крепко целует...
* * *А спустя еще недели полторы чуть ли не во всех больших городах Америки в один и тот же день прошла настоящая премьера нашего многострадального «Суперкота»...
От «Линкольн-плаза-синема» за нами, Наташей и Джеком прислали два лимузина. Мы, конечно, захватили и мистера Могилевского.
Хорошо, что Рут успела договориться со своей практиканткой из Полицейской академии — молоденькой японочкой, обладательницей какого-то там жуткого пояса по карате, посидеть дома с Катюшкой. Потому что тащить Ребенка на просмотр двухчасового фильма было бы просто преступлением! Я первый бы возразил. Как бы мне ни хотелось, чтобы наш Ребенок посмотрел меня на экране.
Когда мы прикатили в Манхэттен, на Шестьдесят третью улицу, как раз в тот самый угол, где Бродвей нахально пересекает наискосок все чинные и строгие ряды продольных и поперечных улиц, там — около этого гигантского «Линкольн-центра» — уже творилось черт знает что: прессы, секьюрити, народищу — невпроворот!.. И все смотрели на меня...
— Если после этого фильма нашего Мартына не выберут Президентом Америки — это будет чудовищная несправедливость! — сказал Шура.
В зале у нас были шикарные места. Мне даже поставили специальный высокий стульчик между Тимуром и Рут. Чтобы мои Котовые глаза были на уровне всех остальных глаз — Человечьих. Очень трогательно с их стороны...
На сцене перед огромным экраном стоял какой-то кинохмырь и невероятно тоскливо представлял нашу картину «первым» зрителям. Будто я не знал — кто были действительно Первыми зрителями!!!
Честно говоря, я и вовсе не слушал его.
Пока этот мудак не сказал, что «Суперкот», вероятно, выдвинут на «Оскар» будущего года сразу по нескольким номинациям!..
Тут все так зашумели, зааплодировали, что я совершенно невольно встал на своем высоком стульчике и впервые в жизни РАСКЛАНЯЛСЯ...
И хотя для меня это было совершенно интуитивным движением, наши все чуть не уписались от восторга!!!
* * *Как из всей той лабуды, которую мы тогда снимали в Лос-Анджелесе, Клифф Спенсер умудрился сделать достаточно смешной фильм — ума не приложу...
Этот толстый Клифф в своих тщательно продуманных, живописных лохмотьях был несомненно очень талантлив!
Может быть, через три с половиной месяца, в будущем году, в марте, как раз тогда, когда у нас, у Котов и Кошек, идет самая что ни есть напряженная половуха, именно в это время Клиффорд Спенсер — один из самых заметных режиссеров сегодняшнего Голливуда из постоянных номинантов на этот знаменитый «Оскар» станет наконец его лауреатом?! Кто знает...
И потом — так хочется увидеть его в смокинге! Хотя наш продюсер старик Стив говорил, что это зрелище не для слабонервных, я лично готов к этому потрясению.
Нет, картина мне определенно понравилась. Особенно мои крупные планы — на весь громадный экран. Показать бы меня вот таким размером какому-нибудь Тигру-беспредельщику — ведь угадится же от страха, родственничек хренов!!!
Ну и еще одна маленькая подробность, о которой я никому не сказал. Даже Тимуру...
Когда на экране пошли кадры с Братком — меня слеза прошибла. Да так, что я три больших эпизода пропустил — плывет все в глазах, из-за слез никакой резкости, все мутное. Короче, расплакался, как Котенок...
* * *Уже следующий вечер начался со звонков из Вашингтона. Сначала позвонили Сокс и Ларри Браун.
Ларри был совершенно искренне восхищен фильмом — они все смотрели его в Президентском кинозале Белого дома, а Сокс очень сдержанно поздравил меня с появлением на экране и на мой вопрос — понравился ему фильм или нет — ответил с мерзко-покровительственными нотками в своем шелдрейсовском голосе:
— Довольно мило.
Он иногда таким говнюком бывает — не приведи Господь! Сам же потом и страдает от этого, засранец...
Спустя еще полчаса позвонили Клинтоны.
Хиллари сказала Рут, что давно не получала такого удовольствия от кинематографа, потом долго трепалась с ней насчет нашей малышки и надавала кучу толковых, чисто практических материнских советов.. А мне просила передать, чтобы я наплевал на тон Сокса. Тот, дескать, посмотрел «Суперкота», обзавидовался с головы до лап и все никак не может унять бьющую через край желчь Отставника...
Затем Хиллари попросила меня к телефону и передала трубку Президенту.
Билли сказал мне, что я очень понравился ему в «Суперкоте», ему показалось, будто я там играю самого себя, и вообще он считает, что картина явно удалась. Как рядовой зритель из провинциальной киношки, он обожает благополучные финалы. Любит, когда все кончается хорошо!..
Честно говоря, я так и не понял — он говорил о нашем фильме или о собственных проблемах?..
Уже совсем поздно ночью позвонил Лос-Анджелес! Ну как не сообразить, что у нас в Нью-Йорке на три часа позже, чем в Калифорнии?!
Хорошо, что мы еще не спали.
Шура хватает трубку, говорит, как всегда: «Плоткин...», а ему в ответ:
— Простите, мистер Плоткин, за поздний звонок. Нельзя ли попросить к телефону мистера Мартына-Кысю Плоткина-Истлейк фон Тифенбаха? Или мистера Тимоти Истлейка?
После наших криминально-калифорнийских событий Рут и Шура очень настороженно относились к поздним телефонным звонкам. Рут мгновенно нажала кнопку громкой связи, одновременно включив специальный магнитофон для записи разговора.
В Нью-Йорке, оказывается, такое количество психов!.. Вчера какая-то двинутая «шизя» после просмотра фильма ночью позвонила нам и предложила мне даже свои половые услуги — шалава недофаканая!..
— Мистер Тимоти Истлейк, с вашего разрешения, уже давно спит! — язвительно отвечает мой Шура.
«Как же, — думаю, — держи карман шире!..»
— А мистер Мартын-Кыся...
— Простите, а кто его спрашивает?
— Лейтенант полиции Пит Морено из Лос-Анджелеса, мистер Плоткин.
Тут наша Рут выхватывает у Шуры трубку и орет прямо в Калифорнию:
— Пит! Старый ты сукин сын!.. А позвать меня к телефону у тебя уже язык не поворачивается?!
— Рут! Солнышко ты наше полицейское!.. — слышим мы с Шурой. — Боялся потревожить тебя — ты же теперь у нас многодетная мать!..
— Ты, я слышала, тоже стал папочкой? — орет Рут.
