Дмитрий Стародубцев - Семь колодцев
Вовочка в любой местности подходит к незнакомой компании, которая за столиком во дворе играет в карты или домино. С полчаса он стоит за спинами игроков и с неподдельным интересом наблюдает за перипетиями игры, сопровождая происходящее сдержанными добродушными репликами, не нарушающими правил игры. Вскоре он уже заменяет ушедшего игрока, а еще через полчаса настает время бежать за очередной выпивкой, и это ответственное дело поручают, естественно, Вовочке. По устоявшейся традиции «гонец», пусть даже он не бросил «в котел» ни копейки, всегда получит свой стакан, и нальют ему первому, поэтому вскоре Вовочка «сыт и пьян», а его нечаянные собутыльники весьма довольны новым знакомством.
Главное в этом деле что? А? Неправильно, Бумбарашка! Главное — сразу определить, будут ли пацаны в принципе бухать, или в их карманах давно поселились утопленники, а еще вовремя слинять, поскольку, если это отморозки или низкопробные уголовники, в какой-то момент по неписаному распорядку обязательно начнется потасовка и бить будут прежде всего того, кто, несмотря на свой фактический вес, не имеет в «коллективе» никакого веса.
Последствия: географическая поверхность Вовочкиного тела — не только уникальная медицинская карта, по которой можно изучать последствия всевозможных травм и ранений, но и увлекательнейшая галерея Вовочкиных похождений, где, куда ни ткни, владелец обязательно взахлеб расскажет наваристую историю о собственных немыслимых подвигах. В тридцать с небольшим на теле Вовочки накопилось: три ножевых рубца, двенадцать шрамов и еще несчитанное множество прочих следов от полученных увечий — все это чьи-то кулаки, кастеты, выкидухи, кухонные ножи, бейсбольные биты, далее собачьи укусы, милицейские дубинки и даже кирпичи. И немного невинных бытовых травм.
Но Вовочка был совсем не так прост, каким многим казался после первого стакана. Циничный, бессовестный, с атрофированной моралью, абсолютно опустившийся, готовый предать не только Родину — мать твою, но и сдать с потрохами самого себя за стакан «дозы», он, в сущности, представлял для незнакомого человека реальную угрозу, и в этом убедились многие, кто в недобрый час оказался у него на пути.
Способ № 186. Рекомендуется 1 раз в неделю. Результат от 1 бут. водки. Шанс 50 %.
В нашем микрорайоне, который раньше шпана называла Петрашкой, был полустихийный рынок. Сейчас его снесли и построили на его месте из стекла и бетона большой и светлый торговый комплекс (я недавно заходил в японскую байду — какую-то сушиторию, что на первом этаже, и оплевался: кондиционера нет, еда — говно, сервис — ноль, в общем — отстой петрович оганесян). Но раньше это было отвратительнейшее, самое криминальное место Петрашки, где каждый день грабили, насиловали, убивали. И все равно вечно ненаедающийся народ съезжался сюда со всей округи — здесь можно было купить все, что угодно, и по-издевательски низкой безналоговой цене. С этим рынком можно было бы связать два-дцать—тридцать Вовочкиных способов добычи спиртного, но сейчас речь идет лишь об одном.
Итак, ближе к вечеру Вовочка идет на этот рынок. Сразу за торговыми навесами старый кирпичный забор, внезапно начинающийся и так же внезапно обрывающийся, а за ним пустырь с редким высохшим от горя кустарником, с развешанными на ветках гранеными стаканами, где принято распивать спиртные напитки, гадить, драться и по-скорому перепихиваться.
Итак, Вовочка идет туда, иногда не один, а с Леной или каким-нибудь дружком, и долго выжидает, делая вид, что мирно беседует с приятелем, пока ему не подвернется какой-нибудь тщедушный пьянчужка — инженеришка, решивший по дороге с работы выпить красненького, или «колхозник» с рынка, спрятавшийся от своей бабы, чтобы хлебнуть после нелегких трудов беленькой.
Иногда Вовочка нападает сразу, бьет кулаком в лицо или ногой в пах. Человек падает, корчась от боли, и Во-вочкины подельники юркими шакалами его окружают и быстро обирают, с ловкостью наперсточника обшаривая все его карманы. А если это приезжий — забираются ему в трусы, в поисках потайных кармашков, пришитых в самом неожиданном месте заботливой женской рукой. Но чаще намеченную жертву сначала угощают остатками собственной водки, чтобы тот дошел до нужной кондиции, а уже потом охреначивают.
Правило одно — пострадавший должен быть в хорошем подпитии, еще лучше — пьян вдугаря. Тогда он гарантированно не окажет серьезного сопротивления, мало что запомнит и не сможет апеллировать к закону — ему никто не поверит, даже и слушать его не станут.
Впрочем, Вовочке не чужды милосердие и жалость. Частенько он оставлял ограбленному пару червонцев на похмелье. Был случай, когда он сначала обобрал пенсионера, а потом с ним же и пропил отнятое. Оба остались довольны, а в дальнейшем даже подружились.
Последствия: «колхозники» с рынка однажды поймали Вовочку и крепко отмудохали.
Вовочка был и профессиональным попрошайкой, с гарантированным набором душещипательных историй о своей нелегкой жизни. На улице ему редко когда отказывали, особенно те, кто его не знал. Такая уж натура у русских людей — бесконечно жалеть сирых и убогих, даже если эти сирые и убогие сами довели себя до такого сирого и убогого состояния.
Способ № 642. Рекомендуется при любом удобном случае. Результат от 1 глотка до 2 бут. водки. Шанс 70 %.
Рано утром у входа в роскошный продуктовый супермаркет трется вурдалак Вовочка с трясущимися руками и несколько его товарищей, таких же до крайности истощенных зомби, одетых в последние обноски. Эта вонючая свора, мрачная, озлобленная, резко контрастирует с розовощекой публикой, богатой и благодушной, покупающей в магазине отборную жратву по кредитным карточкам.
Вовочка выхватывает алчным кровавым взглядом из толпы очередного богатенького «лоха» и припускает за ним, догоняя в несколько широких прыжков.
— Братан, не дай умереть! Если не выпью — сейчас сердце остановится! Помоги, чем можешь!..
Неизвестного происхождения бутылка водки из-под полы у продавщицы Катьки стоит-то всего двадцать девять рублей — меньше доллара, — для этого мужичка в шелковом галстуке — сущий пустяк…
Вовочке очень часто подают, в три раза чаще, чем его дружкам, — казалось бы: на фиг они ему нужны, — но в стае чувствуешь себя как-то уверенней, сильнее и, главное, абсолютно безнаказанным.
Последствия: служба безопасности супермаркета тоже не дремлет, хотя и отвечает официально только за то, что происходит внутри магазина. Могут прогнать, вызвать ментов, просто побить. Один раз душевнобольного бродягу Федорку охранники маркета утащили за овощной павильончик и забили ногами до смерти за то, что он изложил средних лет взбалмошной покупательнице, приехавшей на «глазастом» «Мерседесе», расценки на свои услуги: с его слов, за пять рублей он полижет клитор, за десять — жопу, а за тридцать ему можно пописать в рот.
88
Через три недели после посещения в компании Григория и Березкина китайско-японского ресторана зазвонил мой сотовый телефон. Это был Григорий.
— Ну как съездили? — весело поинтересовался я.
— Куда съездили? Я на даче был…
— Как на даче? Но вы же с Березкиным…
— Тихо! Молчи! — затравленным голосом прошипел Григорий. — Давай встретимся. Я жду тебя в… ну в общем там, где мы встречались в предпоследний раз.
— Понял. Ладно. Через полчаса буду, — заинтригованный, ответил я.
Это был небольшой французский ресторан, часть столиков которого выставили на улице, на импровизированной летней веранде.
Григорий уже ждал меня — он занял место на воздухе за неприметным столиком, который со всех сторон прятали размашистые кусты в бочках и свисающие с навеса цветочные гирлянды. Я едва его обнаружил.
Бизнесмен, к моему изумлению, был одет просто и даже несколько неряшливо. На его лбу звездой светилась крепкая мужская ссадина. Он старался прикрыть ее ладонью.
— Ты один? — удивился я. Я еще никогда не видел Григория без Березкина.
— Хвост не притащил? — украдкой огляделся по сторонам мусорный король.
— Хвост? У тебя чего с головой?
— У меня-то ничего. Зато вот у Березкина…
Подошел официант. Григорий в совершенно несвойственных учтивых интонациях — я даже уловил определенное микроскопическое заискивание в его голосе — попросил форели и водки. Я ограничился форелью.
— А что у Березкина? Вы были в Ираке? Григорий еще раз осмотрелся, потом заглянул под стол, видимо пытаясь обнаружить подслушивающие устройства, и только потом, немного успокоившись, трагическим тоном произнес:
— Березкин погиб под Багдадом.
— Да?! — Я был в высшей степени шокирован.
— Его застрелили иракцы. Три пули в голову. Твари неблагодарные! Суки! Пидоры! Он мочканул восемь америкашек — больше всех, — а эти арабы гребаные!.. Мать их!..
