Енё Рэйтё - Новые приключения Грязнули Фреда

– Что вам нужно?!

– Мне без разницы, только не сладкое. Ликеры терпеть не могу! Меня зовут Васич. Я служил боцманом на рыболовном судне «Пьяный кит», а в данный момент оказался на мели. Капитан, жестокая тварь, выбил мне глаз.

– По-моему, для матросской жизни вы слабоваты.

– Ваша правда. Ослабеешь тут, ежели в тюряге полгода прокантуешься. Ведь капитан, бузотер этакий, возьми да и помри от каких-то двух слабеньких тычков.

– Итак, что же вам угодно?

– Ежели найдется в доме головка красного лука, спасибо скажу. Пора обедать, и в животе петухи поют.

До мистера Тео постепенно дошло, что этот рыжий субъект, вопреки своей хилой внешности, отнюдь не слабак.

– Ну как, – поинтересовался между делом Васич, – удалось отыскать кого-нибудь потолковей, кто разбирается в этих ваших экспедициях?

– Надеюсь, профессор Максвелл согласится.

– Профессор – это классно. И все же не мешало бы иметь на борту и настоящего моряка.

– Я нанял превосходного капитана. Роберт Вильсон!

– Хм… Не слыхал про такого. Что, конечно, не мешает ему быть хорошим капитаном, хотя лично я в этом сомневаюсь.

– Вы могли бы порекомендовать подходящих людей?

– Знамо дело, мог бы. Например, сейчас в Сан-Франциско случаем ошивается Джимми От-Уха-До-Уха.

– Кто он такой?

Рыжий загадочно улыбнулся и вознамерился было небрежно опереться о стену, однако ненароком сорвал оконную занавеску, и та вместе с медным карнизом грохнулась на полутораметровую японскую вазу.

– Не квартира, а какой-то игрушечный домик… – недовольно пробурчал Васич, обозревая картину разрушений. – Вот что я вам отвечу, мистер! Про Вильсона вашего я и слыхом не слыхивал, а Джимми От-Уха-До-Уха знают повсюду, от Кейптауна до Гондураса, хотя самому ему такая известность вовсе не в радость.

– Он матрос?

– Да. И кроме того – верховный правитель. Как-то раз ему довелось замещать короля Островов Благоденствия, покуда сам король знакомился с жизнью. Вернее сказать, с изнанкой жизни.

– Черт знает что!.. Вы шутите? Или действительно есть матрос, способный управлять королевством?

– Однажды мы на пару с Джимми шли с Явы к Шанхаю на шхуне «Стремительная». Править архипелагом куда как легче, ведь за тем, кто на троне восседает, не гонятся по пятам десятки таможенников на моторных катерах… Прошу прощения, что-то я притомился…

Васич придвинул к себе низенький стульчик и сел, после чего оказалось, что это не стул, а курительный столик, среди обломков которого золотом и серебром поблескивали портсигары.

– Фу ты, будь она неладна!.. Все у вас тут на лилипутов рассчитано!

Измученный долгой подготовкой к путешествию, мистер Тео почувствовал, как к нему возвращается хорошее настроение.

– Беру вас боцманом, а вечером позвоните мне и скажите, где можно встретиться с этим Джимми От-Уха-До-Уха. Желательно не здесь. Давайте пощадим то, что еще уцелело из обстановки!.. А кстати, что значит боцман?

– Боцман на борту – что твой министр.

– Ладно! – засмеялся мистер Тео. – Назначаю вас министром без портфеля.

Тут мистер Тео ошибся. В подъезде выяснилось, что портфель у Васича имеется. Выйдя на лестницу, рыжий матрос извлек из кармана увесистый золотой портсигар в форме миниатюрного портфельчика и прикинул на глаз его стоимость.

В полпятого вечера мистеру Тео позвонил бывший швейцар «Пациоци».

– Сэр, нельзя ли отложить срок отправления? На четверг у меня билет в кино.

– Ладно, договорились.

Мистер Тео швырнул трубку, и тут Сигорский доложил, что у дома дожидаются две сотни перелетных птиц. Институт орнитологии просит экспедицию выполнить научную миссию и по дороге выпускать птиц на волю в строго предписанном порядке. Пока шли препирательства с сотрудником института, доставившим пернатых, сынишка привратника, сжалившись над пташками, открыл все клетки. Округа наполнилась оглушительным птичьим гомоном, пернатые облепили все крыши, подоконники и тротуары, а полиция перекрыла улицу по причине нарушения общественного порядка.

Хаос царил до шести вечера, когда к дому миллионера направилось факельное шествие: хор ветеранов-матросов не расходился до тех пор, пока не исполнил весь свой репертуар.

Ихнему королевскому величеству правителю Сан-Антонио, Альмира Первый этаж, тронный зал

Дорогое моему сердцу Ваше Величество! А также всячески нами почитаемая мадам королева и с любовью чтимая матушка Вашего Величества, к каковой я отношусь со всем моим любящим сердцем, точно к своей родимой мамаше. Моя-то кровная маменька давно приказала долго жить, но это все враки, будто бы она померла, с горя по мне убиваючись, потому как и папаша ко всем ее расстройствам тоже ручку приложил.

Спасибочки вам огроменное, что не бросили в беде собрата по королевским делам и в ответ на запрос гонконгской полиции деньжат подкинули, чтобы меня, значит, под залог выпустили. С тех пор я волен разъезжать по свету беспрепятственно, за что опять же вам превеликое мерси с кисточкой.

Ваше Величество завсегда наказывали, чтобы писал я вам за все про все в подробностях и без утайки, а потому позволю себе ваше королевское желание выполнить.

После того как благодаря вашему вмешательству меня выпустили на поруки и под денежный залог, полицейский инспектор – мы с ним давние знакомые, и он меня знает как облупленного – и говорит мне вежливенько так:

– Катись на все четыре стороны, но ежели опять загремишь, будешь сидеть до посинения. Это у него шутка-прибаутка такая, но я никаких шуточек в ответ не отпускаю и тыкать ему не тычу: все ж таки пожилой человек, а старость-то уважать надо. Первым делом я в порт подался – матросская душа к морю тянется, – но там, как ни приди, вечно своры-драки. Вот и в этот раз заведующего складом так звезданули, что он в брата своего врезался, и оба они в контору паромщика ввалились, а ведь она по воскресеньям закрыта. Ну уж тут подхватился я и давай скорей уносить ноги. Добрался до Сан-Франциско, большой город, есть на что поглядеть. Разыскал своих давних корешей, как говорится, партнеров по бизнесу, они каждое лето вдоль дорог загорают, свежим воздухом дышат, дни и ночи под открытым небом проводят.

Подхватили они меня под белы руки и повели на дело. Взяли мы кой-какой зелени с чьего-то склада и повезли было в город. Тут шухер поднялся; мне только руку малость зацепило, а Домушнику Пфайферу пуля в легкое угодила. Но ведь бизнеса без риска не бывает! Беда в другом: едва только товар сбудешь и навар получишь – садись в кости играть. Откуда мне было знать, что в моем кубике свинчатка заложена, и он катится не туда, куда тебе надобно. Внутрь ведь не заглянешь, вот шулера и дурют народ по-всякому. Ясное дело, я платить отказался, а обманщики эти знай на своем настаивают. В общем, поднялся дым коромыслом: две машины патрульные тут как тут, даже пожарных пришлось вызывать, потому как пожар занялся от лампы керосиновой, которой в меня запустили, да не попали. Отморозки, что с них возьмешь, все норовят по пустякам на рожон лезть. «Скорой помощи» тоже две штуки прибыло, одной там было не управиться.

Понимаю, что серые будни моей жизни Ваше Величество навряд ли заинтересуют. Случаются, однако, и волнительные события. Ваше Величество наверняка помнит, как благодаря мне вы спустились в низы общества, а я, наоборот, до самых верхов вознесся и заместо вас на островах правил. Хоть и недолго покоролевствовал, но тогда народу лафа была, а не житуха. Был у нас с вами один общий дружок, по прозванию Вихлястый Скелет, хотя на самом деле он вовсе Требич звался. Помните? Он еще Ваше Величество за два с полтиной в рабство продал; а вы возьми да сбеги, и ему пришлось возвернуть денежки-то. Так вот Скелет этот Вихлястый наказывал просить вас, чтобы вы расходы ему покрыли, а то он сейчас совсем на мели сидит. Правда, доход кой-какой имеет с парусника, который вот уж точно сидит на мели, зато вроде как убежищем служит, если кому надо переночевать или от полиции с глаз долой скрыться. Конечно, это вам не отель-мотель со звездочками, удобств особых нету, но много ли простому человеку надо? Крыша над головой, выпивка – это всегда пожалте. Ну а главное, сторож надежный, на стреме днем и ночью, чтобы и жильцов, и полицейских, ежели те нагрянут, от неожиданностей упредить. Охранник этот – можно сказать, реклама заведения. Раньше он был художником, а потом его ранили, когда он из тюряги бежал. Черепушку пробила пуля и угодила в какой-то… как его… в общем центр в мозгах, от которого сон зависит. Врач говорит, это штука опасная: ежели центр задет, не видать тебе сна ни в одном глазу, хоть ты самых что ни на есть наискучных романов на ночь начитайся. Вот и художник этот инвалидом по бессоннице заделался. Зато сторож из него первостатейный, поскольку клиенты ночлежки с полицией встречаться вовсе не жаждут. Стоит он на вахте как штык, и можно не беспокоиться, что задрыхнет. Пуля так хорошо у него в мозгах поковырялась, что он ни спать, ни трезвым оставаться, ни мыться больше не может. Зато кулачный центр пуля не тронула, в этом меня убедил его прямой справа. А мой хук слева показал, что хлопнуться без памяти ему раз плюнуть. Этот центр у него действует без сучка без задоринки.