Андрей Шляхов - Байки приемного покоя

— Прощай, белый свет, — говорил Пузырев, лежа на диване, — не стоять мне более у станка, не участвовать мне в заседаниях, не выносить мне более резолюций.

— Не унывайте, голубчик, — утешал его сердобольный Порошков.

— Что же это за болезнь такая, ядовитая? — спросил угасающий Пузырев.

— Да круглая язва желудка у вас. Но это ничего, можно поправиться, — во-первых, будете лежать в постели, во-вторых, я вам порошки дам.

— Стоит ли, доктор, — молвил Пузырев, — не тратьте ваших уважаемых лекарств на умирающего слесаря, они пригодятся живым. Плюньте на Пузырева, он уже наполовину в гробу.

«Вот убивается парень!» — подумал жалостливый Порошков и накапал Пузыреву валерианки.

На круглой язве желудка Пузырев заработал 18 р. 79 к., освобождение от занятий и порошки. Порошки Пузырев выбросил в клозет, а 18 р. 79 к. использовал таким образом: 79 копеек дал Марье на хозяйство, а 18 рублей пропил.

— Денег нету опять, дорогая Марья, — говорил Пузырев, — накапай-ка ты мне зубровки в глаза.

В тот же день на приеме у доктора Каплина появился Пузырев с завязанными глазами. Двое санитаров вели его под руки, как архиерея. Пузырев рыдал и говорил:

— Прощай, прощай, белый свет! Пропали мои глазыньки от занятий у станка.

— Черт вас знает! — говорил доктор Каплин. — Я такого злого воспаления в жизнь свою не видал. Отчего это у вас?

— Это у меня, вероятно, наследственное, дорогой доктор, — заметил рыдающий Пузырев.

На воспалении глаз Пузырев сделал чистых 22 рубля и очки в черепаховой оправе. Черепаховую оправу Пузырев продал на толкучке, а 22 рубля распределил таким образом: 2 рубля дал Марье, потом полтора рубля взял обратно, сказавши, что отдаст их вечером, и эти полтора и остальные двадцать пропил.

Неизвестно, где гениальный Пузырев спер пять порошков кофеину и все эти пять порошков слопал сразу, отчего сердце у него стало прыгать, как лягушка. На носилках Пузырева привезли в амбулаторию к докторше Микстуриной, и докторша ахнула.

— У вас такой порок сердца, — говорила Микстурина, только что кончившая университет, — что вас бы в Москву в клинику следовало свезти, там бы вас студенты на части разорвали. Прямо даже обидно, что такой порок даром пропадает!

Порочный Пузырев получил 48 р. и ездил на две недели в Кисловодск. 48 рублей он распределил таким образом: 8 рублей дал Марье, а остальные сорок истратил на знакомство с какой-то неизвестной блондинкой, которая попалась ему в поезде возле Минеральных Вод.

— Чем мне теперь заболеть, уж я и ума не приложу, — говорит сам себе Пузырев, — не иначе, как придется мне захворать громаднейшим нарывом на ноге.

Нарывом Пузырев заболел за 30 копеек. Он пошел и купил на эти 30 копеек скипидару в аптеке. Затем у знакомого бухгалтера он взял напрокат шприц, которым впрыскивают мышьяк, и при помощи этого шприца впрыснул себе скипидар в ногу. Получилась такая штука, что Пузырев даже сам взвыл.

— Ну, теперича мы на этом нарыве рублей 50 возьмем у этих оболтусов докторов, — думал Пузырев, ковыляя в больницу.

Но произошло несчастье.

В больнице сидела комиссия, и во главе нее сидел какой-то мрачный и несимпатичный, в золотых очках.

— Гм, — сказал несимпатичный и просверлил Пузырева взглядом сквозь золотые обручи, — нарыв, говоришь? Так. Снимай штаны!

Пузырев снял штаны и не успел оглянуться, как ему вскрыли нарыв.

— Гм! — сказал несимпатичный. — Так это скипидар у тебя, стало быть, в нарыве? Как же он туда попал, объясни мне, любезный слесарь?..

— Не могу знать, — ответил Пузырев, чувствуя, что под ним разверзается бездна.

— А я могу! — сказали несимпатичные золотые очки.

— Не погубите, гражданин доктор, — сказал Пузырев и зарыдал неподдельными слезами без всякого воспаления.

Но его все-таки погубили.

И так ему и надо.

В хирургии и в операционной

До изобретения наркоза хирурги быстро становились глуховатыми.

— Семеро одного не ждут! — сказали медсестры и приступили к плановой операции без хирурга.

В анкете, которую я заполнял перед операцией, был вопрос: кому позвонить в случае крайней необходимости. Я написал: более квалифицированному хирургу.

А знаете ли вы, что суеверные хирурги в конце операции оставляют в животе пациента монетку, чтобы тот вернулся еще раз?

— Эдуард, вы же пластический хирург. Расскажите какой-нибудь анекдот про врачей!

— Да какие там анекдоты, задень так топором намахаешься, сил нет!

Если ты вздумаешь жениться на враче-трансплантологе, то руку и сердце ей на всякий случай не предлагай. Вдруг она поймет буквально.

В больнице Святого Иосифа в Нью-Йорке пациент просыпается после операционного наркоза, мало-помалу приходит в сознание и подзывает медсестру:

— Сестра, что это значит? Я лег в больницу ради операции на сердце — и вдруг обнаруживаю у себя еще одну повязку намного ниже!

— Ах, — отвечает та, — это такая фантастическая история! Когда доктор вскрыл вашу грудную клетку, он обнаружил неожиданные осложнения, с которыми он не мог справиться, но, к счастью, знаменитый хирург профессор Кон был рядом и согласился довести операцию до конца. Он оперировал вас в большой операционной, и все врачи, ассистенты, медсестры и даже санитарки сбежались, чтобы посмотреть, как он работает своими волшебными пальцами. Это была сказка! Все сидели тихо, как в церкви. И потом, когда он закончил, все присутствующие устроили ему бурную овацию. Это был настоящий триумф медицины!

Доктор Кон раскланялся во все стороны, а потом, на бис, сделал вам еще и обрезание.

Пластический хирург сделал пациентке греческий профиль, разгладил морщины, удалил двойной подбородок, уменьшил рот.

— Чего еще изволите?

— А мне можно сделать большие выразительные глаза?

— Конечно! Взгляните на счет!

В магазине подарков.

— Барышня, будьте любезны, дайте мне вот ту красную плюшевую жопу.

— Но это не жопа! Мужчина, что вы, это же сердце!!

— Девушка, я 20 лет работаю кардиохирургом и знаю, как выглядит сердце. Дайте мне, пожалуйста, вот ту красную плюшевую жопу.

— Доктор, я надеюсь на благополучный исход операции.

— Да не волнуйтесь вы так, о неудачном исходе вы просто не узнаете!

— Не волнуйтесь! Операция аппендицита — одна из самых простых!

Больной в ужасе с угрозой своему здоровью срывается со стола и несется к выходу. Его останавливает какой-то врач клиники:

— Куда же вы? Медсестра совершенно права!

— Доктор, но говорила это она не мне, а хирургу!

Какие фразы не хотелось бы услышать, лежа на операционном столе:

— Бляха муха! Кто-нибудь видел мои часы?

— И на хрена я вчера так нажрался?

— Какой кретин выдрал из инструкции 5 страниц?!

— Отдай! Плохая собака!

— Ага! Ну дети у него уже, по-моему, есть.

— Поднажали! Через двадцать минут хоккей!

— Сестра! Дайте мне эту… как ее… ууу… ну это… твою мать.

— Так, коллега. Если это аппендикс, тогда вот это что за фигня?

— Блин, зараза, опять света нет!

— Все назад!!! У меня контактная линза выпала!

— Ничего, на ошибках учатся.

Во время операции: «…Спирт… зажим… спирт… скальпель… тампон… спирт… спирт… спирт… огурец… всем спирт. Помянем.»

— Пожалуйста, не волнуйтесь, — говорит хирург пациенту, лежащему на операционном столе.

— Но доктор, это моя первая операция в жизни.

— Ну и что? У меня это тоже первая операция, но я то держусь!

Перед операцией.

— Скажите, это правда, что мне выпала такая честь — меня будет оперировать сам профессор?

— Да, пару раз в год он берет в руки скальпель, что бы проверить, помнит ли он еще хоть что-нибудь.

Больной аппендицитом перед операцией:

— Доктор! А я на скрипке после операции играть смогу?

— Сможете.

— Честно смогу?

— Сможете, сможете.

— Подумать только, раньше никогда не играл, а теперь смогу!

Знаменитый хирург говорит больному:

— Это очень простая операция. Через полчаса вы уже сможете двигать ногами. Через час будете бегать вокруг кровати. А вечером пойдете пешком до дома.

— А можно мне хоть во время операции немного полежать?

У врача дома засорился унитаз. Вызвал водопроводчика. Он пришел, пару раз стукнул молотком, заменил прокладку, закрутил гайку. Потом говорит:

— Готово, все работает. С вас 500 рублей.