Палата на солнечной стороне. Новые байки добрых психиатров - Максим Иванович Малявин

Атеист

Кое-кто склонен утверждать, будто высшая сила безошибочно находит персону, готовую принять божественную волю, подчиниться и следовать ее указаниям. Моисей, Жанна д’Арк, Мухаммед… Может быть, это действительно так. А может быть, случаи встречи сверхъестественной сущности с убежденным атеистом просто не вошли в историю. Один оказался недостаточно огнеупорным, другой просил слишком много за услуги пророка, а третий оказался настолько самодостаточным, что мог бы и сам основать течение созерцательного пофигизма, но ему было настолько влом…

Константин Петрович (назовем его так) ни в богов, ни в демонов, ни в ставшие модными с конца восьмидесятых годов эзотерику и оккультизм не верил в принципе. Есть наука, есть методы исследования, есть теории, которые можно подтвердить и опровергнуть экспериментально, а все остальное – нет, даже не от лукавого. От глупости, невежества, мракобесия и нежелания докопаться до истины. Суеверия – от слабости и готовности поднять лапки перед суровой реальностью. А человеку, получившему университетское образование еще в СССР, все это, по его твердому убеждению, чуждо, несвойственно и вообще не комильфо.

– Что есть Бог? – рассуждал Константин Петрович, беседуя со мной на приеме. – Антропоморфическая персонификация целого ряда закономерностей, свойственных окружающей реальности. А черти и демоны? Та же персонификация – только всего, что касается энтропии и законов подлости! Впрочем, зачем я вам это рассказываю, вы человек образованный, вы все это знаете и так.

– Насколько я понял, вы пришли с проблемой, касающейся как раз религии, так ведь? – спросил я.

– Именно! Именно! – Константин Петрович поправил очки на переносице и виновато развел руками. – Никогда бы не подумал, что придется обратиться к вам с этим вопросом. Но человек предполагает, а…

– Антропоморфическая персонификация законов мироздания располагает, это вы хотели сказать?

– Вот видите, вы меня прекрасно понимаете! – обрадовался Константин Петрович и продолжил: – Дело в том, что ко мне обратился некто, именующий себя богом. Нет, даже не так – Богом!

– Лично? Или через Метатрона?

– Во всяком случае, голос, что я слышу, утверждает, что он – Бог.

– И что ему от вас нужно?

– Хочет, чтобы я в него поверил, – удрученно ответил Константин Петрович. – Уверяет, что все подробности – потом.

– А вы? – спросил я.

– А я не могу! – всплеснул руками Константин Петрович. – Нельзя вот так вот, по чьей-то просьбе вдруг взять и поверить. Более того, это противоречит всей моей системе взглядов!

– Он приводил какие-то доказательства? – попытался уточнить я. – Чудеса, факты, еще что-либо?

– Нет, – пожал плечами Константин Петрович. – Только слова. День и ночь. Никаких фактов, никаких чудес, сплошная демагогия. Заладил свое: сначала вера – потом предназначение.

– Не повезло ему с кандидатом, – улыбнулся я. – Из массы возможных вариантов он выбрал убежденного атеиста.

– И это еще раз доказывает, что речь о Божественном промысле не идет! – воскликнул Константин Петрович. – Я ему предлагал: обоснуй, что ты неимоверно крут! Давай, шарахни меня молнией! Яви свой гнев! Где? Где, я спрашиваю? Где огонь и сера с небес, где хотя бы банановая кожурка на лестнице?

– А он?

– А он знай себе талдычит: чудеса надо заслужить, будет вера – будут и чудеса. – Константин Петрович разочарованно поджал губу. – А я не банк, чтобы веру в кредит выделять! Но вы бы знали, как я устал! Учтите, я себя не считаю больным. Вы ведь сами видите, что я здравомыслящий человек!

– Конечно, вижу, – кивнул я. – Только, знаете ли, даже у здравомыслящего человека могут приключиться слуховые галлюцинации. Что тому причиной – сосуды, инволюционные процессы или же еще какие-то факторы, нарушившие работу мозга, – мы с вами постараемся выяснить. А сейчас давайте просто попытаемся сделать так, чтобы голос пропал.

– Вот это будет настоящим чудом! – обрадовался Константин Петрович. – Пишите рецепт, доктор. Мы с вами еще покажем этой антропоморфической персонификации места рачьих зимовок!

Это мои человечки!

Если вы спросите меня, как успокоить без лекарств, хотя бы на время, пациента в психотическом состоянии (не применяя к нему общей анестезии чем-нибудь тяжелым по голове, естественно), я скажу честно – не знаю. Потому что нет универсального рецепта. Кого-то надо отвлечь, кого-то, напротив, сосредоточить, с кем-то надо говорить тихо и ласково, с кем-то – брутально и с таким видом, будто готов дать по шее. Все приходится решать на месте и очень-очень быстро.

Этой историей со мною поделился Владислав Юрьевич, мой давний друг и коллега.

Отправилась как-то раз спецбригада забирать одного делирионавта. Тот пару месяцев подряд изнурял себя сорокаградусным совиньоном – вот бедный мозг и не выдержал. И позвал на помощь. А тут как раз белочка мимо пробегала – дай, думает, загляну, уж больно мужик убивается. И принесла ему охапку маленьких, в четверть метра ростом, полупрозрачных человечков – на, мол, развлекайся.

Человечки шустро забегали по квартире, чем привели товарища в неописуемое смятение духа: маленькие-то маленькие, а ну как сопрут чего? Или супругу уболтают на всякое непотребное?

Стал он их по всей жилплощади отлавливать, громко поминая минимальный размер оплаты труда какого-то

Ипатия. Ан не тут-то было: он человечка хвать – а тот сквозь пальцы просачивается и оттопыренный палец, гад, кажет, причем совсем не большой. Мужик от такого неуважения вконец разобиделся и стал кидаться мебелью – авось кого пришибет. Супруга, видя, что Мамай свой очередной поход решил начать с ее конкретно взятой квартиры, позвонила в скорую – присылайте, говорит, ваших рыцарей ордена Фланелевой Вязки, сил моих больше нет.

Приехали добры молодцы не сказать чтоб быстро: дед Шумахер, что был за рулем, водил машину аккуратно, вдумчиво и очень неторопливо и лишь на прямых участках дороги смело выжимал из барбухайки аж шестьдесят километров в час.

Мужик особо не сопротивлялся – раз, говорит, обещаете всех человечков повывести, я готов с вами до больницы прокатиться, и даже сам буду свою задницу на уколы в процедурный кабинет носить, только помогите.

В салоне барбухайки пациента ожидала неприятная оказия: там тоже сновали маленькие человечки. Причем ни доктор, ни санитар не обращали на них никакого внимания. Ну, они, поди, люди привычные, но ему-то каково! Стал мужик этих человечков по всему салону отлавливать. Доктор с санитаром переглянулись: вроде бы и вязать товарища как-то неловко – не буянит же, просто туда-сюда мельтешит и свой хватательный рефлекс честной компании демонстрирует, но все равно суетно и неуютно.

Ситуацию разрулил дед Шумахер. Он остановил машину, сунул голову в салон и, погрозив пальцем, строго сказал мужику:

– Человечков не замай! Це – мои!

Весь остаток пути мужик сидел тихо, с уважением поглядывая на водителя.

Я всегда это знал!

Идеи – штука устойчивая. Особенно если они вовремя подпитаны событиями, которые носитель идей счел достаточными для доказательства их истинности. Это давно