Михаил Зощенко - Не может быть! (Сборник))

Брат. Небель продана — об чем толковать. (Сестре.) Ну что, развелась? Только быстро отвечайте.

Жена. Развелась. А кухонную посуду соседям продала.

Сосед (визгливо). Как кухонную посуду?! Зачем вы мою кухонную посуду продаете? А мы из чего кушать будем?

Брат (сестре). Какой паскудный у вас жених попался. Мы так славно расторговались, а он все недоволен — кричит, как сова. А мне как раз нездоровится сегодня — у меня голова болит.

Жена. Чего ж нам с ним довольным-то быть?

Сосед. Вот именно. Тогда пущай нам наши деньги отдает.

Брат. Ладно, заткнися. Сказал — дам половину. (Ломовику.) И вот это. Это тоже выносите.

Сосед. Прямо, у меня голова как в тумане. Чего-то я ничего не понимаю.

Брат. Хоть к невесте-то подойдите. Стоит, как болван.

Жена. Чего вы на них кричите — видите, совсем запугали человека. (Подходит к нему.)

Нежно разговаривают. Целуются.

Брат. А ну, сестра, пригласите там каких-нибудь гостей — охота маленько станцевать.

Сестра уходит.

Сосед. Ей-богу, я танцевать не буду. У меня сегодня настроение какое-то неподходящее — чего вы мне танцы навязываете.

Брат. А зачем женился? Не надо было жениться.

Входит Горбушкин

Горбушкин (поет). «Колокольчики-бубенчики звенят, звенят. Про ошибки моей юности твердят…».

Жена. Гриша!

Горбушкин (не замечая разгрома в комнате). Очень вежливо поступили. Очень. «Извиняемся, говорят, что повестку не по почте прислали, очень, говорят, вы срочно нам понадобились свидетелем». — «Ага, говорю, конечно, я с этим и шел — свидетелем. Я, говорю, колокольчики-бубенчики… По какому делу, говорю, я свидетелем?» Они говорят, и так вежливо, красиво: «Расскажите, говорят, нам, чего знаете про Щукина. Он, говорят, в короткое время проворовался». — «Пожалуйста», — говорю. Беру ступ, присаживаюсь этак вот к сто… (Испуганно смотрит на полупустую, развороченную комнату.) Это чего? Это, я говорю, чего?

Брат жены на цыпочках осторожно смывается.

Жена. Это… это мы думали… Это мы, Григорий Иванович…

Сосед. Прямо голова как в тумане.

Горбушкин (орет). Это чего?! Это чего в моей камере происходит?

Входит ломовик.

Ломовик. Все, что ли?

Трое стоят, раскрывши рты.

СВАДЬБА

Комедия в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Отец.

Мать.

Дочь.

Жених.

Приятель жениха.

Гость.

Жена гостя.

Мещанская комната. Три двери. В углу накрытый стол. У стола отец пьет рюмку водки. Левая дверь открыта. Там гости танцуют под гармонь. Входит мать — нестарая молодящаяся женщина в шелковом платке.

Мать. Ну что ж это такое? И пирог сейчас будет готов. И гости собравшись. А наших молодых еще нет…

Отец. А пущай хоть совсем не являются… Вот мое родительское слово: я стою против таких браков. Три дня знакомы, и вдруг — здравствуйте, пожалуйста, — муж и жена. Примите поздравление. Кушайте пироги. Бис и ура.

Мать. Где бы радоваться, что дочка замуж вышла, а он… Да ты что, обалдел — водку-то лакаешь, гостей не дождавшись!

Отец. «Лакаешь»! Ну, пропустил одну баночку. Для равновесия. Тем более я, может, против таких скороспелых браков. Меня, может, такие браки не удовлетворяют… Три дня знакомы.

Мать. И не три, а неделю.

Отец. Ну, неделю. Может, жених толком еще и не разглядел свою супругу? Может, он придет сейчас и от нее откажется? Эва, скажет, я думал, что она такая, а она без шляпки и без пальто вон какая. Что вы, скажет, такую муру выдаете…

Мать. А ну тебя к лешему! Надрался уж… А по-моему, очень хорошо. Ты у меня никак семь лет был женихом, а что толку-то? Эва, сидит какая зюзя! И нос синий.

Отец. У тебя голубой! Ты лучше не тронь мое самосознание.

Звонок.

Эвон никак приперлись.

Входит дочь в пальто и в шляпе.

Дочь. Платье готово?

Мать. Ну а твой-то где? Жених-то.

Дочь (снимает пальто). Он в парикмахерскую зашел за своим приятелем. И заодно причесаться. Сейчас придет. Дайте мне скорей переодеваться.

Отец (издеваясь). Очень мило. Невеста одна является. Молодой в парикмахерскую зашедши. Не мог заранее оболваниться. Очень мило. Очень современный брак. Да я, черт возьми, может, за месяц готовился к таинству брака! Может, я за полгода сходил в баню и в парикмахерскую!

Дочь. Ага, надрались уже. Поздравляю.

Отец. «Надрались»! Грубый век. Грубые нравы. Романтизму нету — человеку спокойно выпить не дают — задергивают.

Дочь. А ну вас к черту! Не мешайте мне переодеваться.

Звонок.

Ах, кажется, он… Дайте сюда платье. (Убегает в правую дверь.)

Входят гости — мужчина и женщина.

Мать. А, милости просим, — заходите. Уже все собравшись.

Отец. Только молодой в парикмахерской шевелюру завивает.

Мать. Здесь польта кладите.

Гость. Примите наше поздравление. Очень рады…

Жена гостя. Так неожиданно. Быстро. А правда, говорят, они в трамвае познакомились?

Мать. И вовсе нет. Не в трамвае.

Гость. А нам говорили — в трамвае.

Мать. Нет, они увиделись в трамвае. А познакомились они, кажется, потом.

Отец. Ха! Три дня…

Жена гостя. Прямо феерично…

Голос дочери: «Мать, а мать, да пойдите же сюда. Помогите мне причесаться». Звонок.

Мать. Ну, прямо, мне не разорваться. Сейчас, сейчас. (Гостям.) Пройдите сюда к гостям.

Входят жених и приятель.

Приятель. Да сюда ли мы зашли? Жених, а не знаешь, куда идти.

Жених. Кажись, сюда. Или нет. Нет, погоди — какие-то незнакомые хари.

Приятель. Сюда, что ли?.. Жениху-то.

Мать. Ах, боже мой… Это ж молодой. Извиняюсь, я вас сразу не признала.

Приятель. Да что вы, помилуйте… Это они — женихи… А я ихний приятель.

Мать. Ах, извиняюсь… Я сразу не признала…

Жених. Я жених, я… Где же признать — мельком виделись. Мамаша? Очень рад.

Голос дочери: «Мать, а мать, да пойдите же сюда».

Мать. Извините. Сейчас. Иду. Кладите польта сюда. (Мужу.) Займись с ними. Побеседуй. Проводи к гостям. У, зюзя! (Уходит в правую дверь.)

Отец. Очень рад. Не желаете ли трахнуть по маленькой? Присаживайтесь. А к гостям завсегда успеете выйти.

Жених. Мерси-с.

Приятель. Это никогда не помешает.

Отец. Ах, господа, господа! Романтизму нету — выпить спокойно не дают. Нет прежней красоты. В прежнее время невеста в ногах бы у меня валялась. А сейчас: «Ах, надрались». (Кричит.) В прежнее время жених у меня бы в пыли лежал!

Приятель бежит одеваться.

Жених. Ну уж, знаете, вы, папаша, слишком загибаете. Я в пыли не согласен лежать.

Приятель. Ах, нет, это они так — фигурально выражаются. Ваше здоровье…

Отец. Кушайте на здоровье.

Жених. А к примеру — где же моя молодая супруга? (Ломится в дверь.)

Отец. Она прибирается.

Голоса: «Нельзя, нельзя».

Да вы плюньте на нее. Знаете чего: вы мне очень понравились. Я желаю с вами выпить на брудершафт. (Шепчет.) Там у меня бутылка шампанского в ванной комнате. Знаете, от гостей припрятал. Пойдемте ее поскорей раздавим… А приятель пущай к гостям пройдет. На всех не напасешься.

Уходят в среднюю дверь.

Приятель (один). Какой сволочной старикан. Нет того, чтоб и приятеля пригласить. Ну, погоди, я им тут наверну. (Озираясь, пьет и закусывает.)

Правая дверь открывается. Показываются мать с дочкой.

Приятель жениха шмыгает в левую дверь, к гостям.

Дочь. Ай, да не нервируйте меня, мамаша! Человек в первый раз будет меня видеть без пальто, а платье как из помойки вынутое…

Мать. Платьице очень изумительное.

Дочь. Где же изумительное! Простая дерюга.

Мать. Ну что ж, и дерюгой можно любоваться.

Дочь. «Любоваться»!

Мать. Тогда накинь мой платок сверху. Вот оно и не будет видать.

Дочь. Дайте хотя платок. (Набрасывает на плечи платок.)

Мать. Ну вот, сейчас совсем изумительно.

Дочь. «Изумительно»! Теперь платья почти не видать.