Джонатан Линн - Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера
Я поблагодарил его, сказал, что рад был узнать, что он полностью на моей стороне. И на этом, как мне казалось, наша беседа должна была закончиться, но нет! Оказывается, мой секретарь Кабинета просто горел желанием ознакомить меня со всеми аргументами, с которыми, как ему кажется, мне в любом случае придется иметь дело.
– Они также обязательно отметят, господин премьер-министр, что табачная индустрия является крупнейшим спонсором национального спорта. Спорт делает счастливыми миллионы британцев, а вы хотите их этого лишить! Вы только представьте себе, в каком положении окажутся спортивные программы «Би-би-си», если сигаретные компании не будут иметь возможности рекламировать на них свою продукцию! (Здесь Эплби допустил явную оговорку. «Би-би-си» вплоть до конца 1980-х упорно вводила страну в заблуждение, утверждая, что не допускает рекламу на свои каналы. Очевидно, секретарь Кабинета имел в виду следующее: в каком положении окажутся спортивные программы, если сигаретные компании не будут иметь возможности «спонсировать» спортивные события, которые показываются по каналам «Би-би-си». – Ред.)
Я снова напомнил ему, что мы обсуждаем вопрос о 100 000 смертей, происходящих в нашей стране каждый год. Из года в год! Хамфри и не подумал возражать.
– Да, конечно же, господин премьер-министр, но… на перенаселенном острове! На котором в любом случае и без того не хватает рабочих мест. Следовательно, выгоды от курения значительно перевешивают возможные негативные последствия: сигареты оплачивают более трети всего бюджета британского здравоохранения! Благодаря тем курящим, которые отдают свои жизни за своих друзей, мы имеем возможность спасать намного больше других человеческих жизней. По сути, курильщики – это наши национальные благодетели.
– Пока они живы, – мрачно напомнил я ему.
– Да, пока они живы, – согласился Хамфри. – А когда умирают, то экономят немало денег для остальных. А на смену им практически непрерывно приходят все новые и новые… К тому же никакой прямой причинно-следственной связи здесь, как я уже отмечал, пока еще никто не доказал.
Вся эта чушь собачья об отсутствии прямой причинно-следственной связи, честно говоря, начинала меня уже раздражать, поэтому я счел нужным и своевременным привести Хамфри авторитетное высказывание Главного врача государственной службы здравоохранения США:
«…Курение сигарет является основной причиной смертности в нашем обществе, которой вполне можно избежать, а также считается наиболее важной проблемой здравоохранения нашего времени».
В ответ Хамфри лишь пренебрежительно усмехнулся.
– В их обществе, может, и является. Но не стоит забывать, господин премьер-министр, что американцы просто обожают преувеличивать все возможное и невозможное. Да благослови Господь их чистые детские души!
Он также настоятельно рекомендовал мне постараться не совершать необдуманных поступков, сохранять твердую уверенность и быть очень осторожным при принятии решений.
Бернард перебил нас – пять минут до заседания комитета Кабинета, а затем ланч в палате общин, где со мной очень хочет переговорить наш министр спорта.
Да, новости действительно распространяются со скоростью света. Я бросил на секретаря Кабинета укоризненный взгляд.
– От кого они могли узнать обо всем этом?
Хамфри и Бернард посмотрели друг на друга. Затем на меня. Но при этом никто из них не произнес ни слова.
Пришлось произнести мне.
– Он ведь часть табачного лобби!
Эплби сделал вид, будто впервые слышит.
– Член вашего правительства?
Но для секретаря Кабинета это как-то мелковато. Что у министра спорта в табачном лобби свои, причем немаловажные, интересы, ни для кого не новость – все это спонсорство, ну и так далее… Более того, именно этот конкретный министр спорта (Лесли Поттс, член парламента. – Ред.) представляет интересы избирателей одного из округов Ноттингема, где проживают тысячи и тысячи работников табачной отрасли.
Я попросил Бернарда передать министру, что в его распоряжении будет десять минут в 2.30.
– С удовольствием передам, господин премьер-министр.
– А я не с удовольствием, Бернард, но, тем не менее, встречусь.
Лесли Поттс достался мне от предыдущей администрации. На редкость несимпатичный, непривлекательный образец человекообразного существа: низенький, крайне худой, с выпученными глазами, которые, очевидно, благодаря чудовищно толстым линзам его очков в массивной роговой оправе, создавали невольное впечатление еще большей выпученности, чем было предназначено матушкой-природой. Непрерывно кашляет, сморкается, препротивно сопит, курит сигареты одну за другой, поэтому его пальцы покрыты вечным слоем желтого никотина, и, словно древний вулкан, практически безостановочно посыпает все вокруг себя сигаретным пеплом. Картину дополняют его неопрятные, вечно сальные волосы, кривые желтые зубы и застоялый запах закрытого купе железнодорожного вагона второго класса для курящих. Можно только предполагать, что, назначая его на пост министра спорта, мой предшественник позволил себе проявить не совсем свойственное ему тонкое чувство юмора.
– Не возражаете, если я буду курить? – первым делом поинтересовался он. Противным скрипучим голосом.
Я отрицательно покачал головой, и у него во рту, откуда-то изнутри полусжатой ладони правой руки, мгновенно появилась уже зажженная сигарета. Он сделал глубокую затяжку, громко и натужно прокашлялся и спросил меня, верны ли слухи, будто я твердо намерен осуществить крупномасштабное наступление на табачную индустрию.
Мой ответ был и правдивым, и… не имеющим прямого отношения к его вопросу.
– Лично мне об этих слухах ничего не известно.
– На самом деле? – усомнился Лесли.
– Сейчас этот вопрос находится на рассмотрении министра здравоохранения, но конкретное решение, насколько мне известно, пока не принято.
– Дыма без огня не бывает, – многозначительно заметил Лесли.
Кому, как не ему, знать!
– Не волнуйтесь, с вами обязательно проконсультируются, – произнес я своим самым консультативным тоном. – Как министр спорта вы, не сомневаюсь, имеете в данном вопросе личный интерес.
– Плевать мне на ваш спорт! В моем избирательном округе более 4000 работников табачной сферы, вот о ком надо думать!.. Ну и как насчет моего округа?
– Ну и как насчет ваших легких? – вопросом на вопрос ответил я.
– С моими легкими все в порядке, – сердито огрызнулся Лесли.
– Он же дышит не через округ, – вполголоса заметил Бернард.
– Что вы сказали? – хрипло переспросил его министр спорта.
– О, – смутился Бернард. – Ваш округ. Понятно. Простите. Мне…
Стараясь не рассмеяться, я жестом заставил его замолчать и снова повернулся к Лесли.
– Мне известно, конечно, что в вашем округе имеется большая табачная фабрика, но ведь надо уметь смотреть на вещи шире.
– Дело совсем не в моем округе, – резко ответил он. – Немало таких маргинальных округов имеется также в Бристоле, Ноттингеме, Глазго, Базильдоне и Северной Ирландии. Там также хватает табачных фабрик. Не советовал бы также забывать о многочисленных пивоваренных городках, которыми владеют в основном производители сигарет.
– Да, со счетов их сбрасывать, конечно, не стоит, – неохотно согласился я. – Но ведь если надо сделать что-то более важное для всей страны, не считаете ли вы, что это следует делать в любом случае, невзирая даже на существенные, но, так сказать, все-таки частные интересы избирателей?
– Конечно же, правительство должно делать то, что положено, – не возражал Лесли Поттс. – Но только если при этом оно не ущемляет законных интересов маргинальных избирательных округов! Все, абсолютно все должно иметь разумный предел…
Я заверил его, что никакое решение еще не принято. Причем совсем не то решение, которого он, судя по всему, боится. Нет, лично мне требуется нечто совершенно иное! Однако Лесли не унимался, несколько истерически заявив, что ради блага нашей партии мне ни в коем случае не следует даже пытаться выступать против курения.
Мне никогда не нравилось, когда младшие министры моего правительства пытались учить меня, что следует и чего не следует делать! Особенно на фоне их зловонного дыхания и дыма дешевых сигарет. О чем я не преминул ему сказать.
– Простите, – извинился он, разгоняя рукой окутывавшие его сизые клубы вонючего дыма.
– Кстати, – поинтересовался я. – Если мне не изменяет память, вы являлись платным консультантом Британской табачной группы, это так?
Он царственно выпрямился во весь свой 155-сантиметровый рост и с непонятным пафосом ответил:
– Тот факт, что БТГ выплатила мне небольшой творческий гонорар, не имело и не может иметь к делу никакого отношения! – Я изо всех сил постарался сохранить беспристрастное выражение лица. – Это очень, очень щедрая корпорация, полностью осознающая свою ответственность перед обществом. Вы только посмотрите, какие деньги они вливают в развитие нашего спорта! И вы хотите лишить их возможности делать благое для Британии дело? Перекрыть этот мощный поток?
