Джонатан Линн - Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

Вооруженное вторжение американцев в страну Содружества с целью защиты свободы и демократии? Большего унижения для Британии трудно себе даже представить! Дворец объявит самый настоящий траур…

– Но почему американцы ничего мне об этом не сказали? – спросил я Дэвида. Мне казалось, он ничего не знал. Нет, оказалось, знал.

– Они тебе не доверяют, – сочувственно улыбнувшись, объяснил он.

Вот это новость, так новость.

– Интересно, почему?

– Потому что ты доверяешь вашему МИДу.

Что ж, их вполне можно понять. Даже винить особенно не за что. Но зато Дэвид, очевидно, пытаясь хоть как-то смягчить гнетущее впечатление от его слов, тут же дал мне поистине бесценный совет.

– Послушай, Джим, у вас, кажется, имеется батальон ВДВ в Германии, который находится в полной боевой готовности, но в данный момент не планируется его участие в военных учениях НАТО.

– Откуда тебе это известно? – удивился я.

– Известно, – коротко ответил он. Причем весьма уверенно. – И если ты незамедлительно отправишь его на Святой Георгий, то практически наверняка отпугнешь восточных йеменцев. Они просто не осмелятся на вторжение. Хотя, конечно, не израильскому послу давать советы премьер-министру Британии. – И его глаза хитро сверкнули.

– Который, само собой разумеется, никогда не последует такому совету, – широко улыбнувшись, ответил я, торопливо направляясь к телефону, чтобы немедленно ему последовать.

Сняв трубку, я попросил девушку на коммутаторе соединить меня сначала с министром иностранных дел, а потом с министром обороны. Именно в таком порядке.

Ожидая, пока их найдут, я напряженно думал, пытаясь понять, почему же МИД в этом вопросе не подстраховался. Обычно они никогда не забывают это делать. Нет-нет, надо повнимательнее посмотреть корреспонденцию. Держа трубку у уха, я покопался в принесенном спецкейсе и на самом его дне действительно обнаружил одну очень толстую папку – «Северный район Индийского океана: ситуативный отчет», – которую явно не успел просмотреть. 128 страниц! Ничего себе… И тем не менее, с ней надо ознакомиться. Сегодня же!

В трубке наконец-то зазвучал голос Дункана. Я довел до его сведения свое настойчивое желание получить от президента Святого Георгия официальное обращение к Британии с просьбой направить на остров батальон ВДВ с визитом доброй воли. Пусть это будет считаться демонстрацией дружеских отношений.

У него не было никаких возражений. Естественно, не было – он ведь вряд ли понимает, что, собственно, происходит. Заметил только, что для визита доброй воли восемьсот вооруженных до зубов десантников – это многовато. Я ответил, что доброй воли много не бывает.

Его голос почти сразу же сменил в трубке голос Поля (Поль Сидгвик, министр обороны – Ред.). Поразительно! Просто поразительно, насколько быстро система умеет находить любого из нас. Лично меня, говоря откровенно, это не может не воодушевлять…

Я сообщил ему, что, насколько мне известно, в Германии расквартирован наш батальон ВДВ. Он находится в полной боевой готовности, и я намерен срочно отправить его на Святой Георгий. Поль почему-то слегка замялся, а затем вдруг не без явного удивления поинтересовался, откуда мне известно, что «в боевой готовности». Наглец! Забыл, с кем разговаривает?

– Известно, и все тут! – коротко отрубил я.

Тогда, тяжело вздохнув, он спросил, а где, собственно, этот Святой Георгий. Поразительное невежество!

– Где-то между Африкой и Индией, – объяснил я и посоветовал ему на всякий случай свериться с картой. Хотя ему-то какое дело, где этот чертов остров? Не все ли равно?

Но на этом дело не закончилось. Поль также выразил сомнение в том, что это будет простым визитом доброй воли, однако я терпеливо заверил его в полнейшей искренности наших намерений и проинструктировал его незамедлительно отдать приказ поднять батальон в воздух не позднее, чем через шесть часов.

Кроме того, я дал ему указание сообщить прессе, что это самый обычный, так сказать, рутинный визит вежливости. Правда, повторяя мое указание, Поль переделал его в «неожиданный рутинный визит», однако меня это нисколько не смутило. Неожиданный так неожиданный. Никакой разницы. Главное, что рутинный! Ему также почему-то очень хотелось знать, как все это объяснять журналистам и общественности. Я посоветовал сказать, что официальное приглашение было сделано еще неделю назад, но военные учения НАТО помешали нам вовремя его выполнить. Зато сейчас, когда наши десантники пока не нужны в Германии, их можно спокойно отправить на остров Святого Георгия. С визитом доброй воли…

Как ни странно, но Поль вдруг вздумал возражать (это премьер-министру-то!), что все совсем не так. Я раздраженно заметил, что никто, кроме нас, не знает, что все не так, и к тому же, заявления в прессе не делаются «под присягой». Я еще раз напомнил ему, что батальон должен взлететь не позже полуночи, иначе… И бросил трубку на рычаг.

Сейчас, когда я начитываю минувшие события на диктофон, уже час ночи. Десантники действительно вылетели еще до полуночи – я не поленился проверить все лично. Чувствую себя полным энергии и сил, усталости нет и в помине, настроение по-настоящему боевое…

Я от всей души поблагодарил Дэвида Билу за его поистине бесценный совет. Мои немедленные и решительные действия произвели на него, как он сам выразился, «неизгладимое впечатление».

– Джим, теперь ты не только отпугнешь воинственных йеменцев, но и нагонишь страху на свой МИД, – с довольной улыбкой заметил он, выходя от меня через боковую дверь.

Он прав, тысячу раз прав! Я сам с огромным нетерпением жду, что будет дальше. Наше министерство иностранных дел – это самый настоящий рассадник трусости и нерешительности!

Победа! Полная и безоговорочная победа. Я был настолько возбужден, что, несмотря на усталость, долго не мог уснуть. Тем не менее, сегодня с раннего утра уже был у себя в офисе. Я просматривал последнюю почту, когда дверь неожиданно открылась и в кабинет вошел Хамфри.

Очевидно, МИДу не потребовалось много времени, чтобы сообщить секретарю Кабинета о происходящем, поскольку он сразу же отправился ко мне.

– Если не ошибаюсь, – произнес он голосом, в котором безошибочно угадывалась враждебность, – наш германский батальон ВДВ уже в воздухе.

– А где же еще ему быть? – с откровенной ухмылкой произнес я. И даже пожал плечами.

Секретарь Кабинета холодно посмотрел на меня.

– И кажется, взял курс на остров Святого Георгия?

– Совершенно верно, – охотно подтвердил я. – Должен там приземлиться где-то часа через два.

Моя простая и откровенная манера разговора, похоже, его нисколько не успокоила.

– Не слишком ли все это неожиданно, господин премьер-министр? – недовольно поморщившись, спросил он.

Я согласно кивнул.

– Да, неожиданно. Но не слишком. Просто мне вдруг захотелось проявить хоть немного доброй воли, Хамфри. Знаете, иногда так хочется сделать что-нибудь в этом духе.

– Чего никак не скажешь о нашем МИДе, господин премьер-министр. Во всяком случае, сегодня утром.

– На самом деле? – с невинным видом спросил я. – Интересно, почему?

– Визит «доброй воли» до зубов вооруженного батальона ВДВ в государство со столь нестабильной политической обстановкой может рассматриваться как в высшей степени провокационный. Подобного рода ситуация чревата взрывом.

Я же ухватился за его слово «взрыв».

– Но, Хамфри, вы же сами, причем совсем недавно, уверяли меня, что там нет никаких проблем, так ведь?

Обреченно вздохнув, он все-таки попытался выбраться из угла, в который сам себя загнал.

– Да. То есть нет. Никаких проблем. Но ситуация, тем не менее, взрывоопасна… Потенциально. Любое передвижение войск…

– Да будет вам, Хамфри. Мы чуть ли не каждую неделю передвигаем наши войска вокруг нашей Солсберийской равнины. По-вашему, это что, тоже потенциально взрывоопасно?

В наш разговор неожиданно вмешался Бернард. Думаю, искренне желая помочь секретарю Кабинета «спасти лицо».

– На Солсберийской равнине осталось много неразорвавшихся снарядов. Еще с войны, господин премьер-министр.

Я поблагодарил его за ценный вклад и вполне вежливо попросил Хамфри как можно точнее объяснить мне, что, собственно, могло так обеспокоить наш МИД. В тот момент меня больше всего интересовано, как он все это будет аргументировать.

– Видите ли, господин премьер-министр, это очень чувствительная часть земного шара, – осторожно начал он.

– Но меня неоднократно заверяли в ее абсолютной стабильности.

– Да-да, естественно, в стабильности. – Его глаза вдруг сузились до китайских щелок. Он понял, что снова загнал себя в угол. – Но, к сожалению, очень нестабильной стабильности. Поэтому…