Бандитский Екатеринбург - Федор Галич
— Ну, раз я тебе понравилась, может быть, тогда мы будем считать этот поцелуй не прощальным, а авансовым? И чтобы мой «задаток» был полноценным и не вызывал в тебе сомнений, я готова щедро внести остаток «аванса» и высосать из тебя вместо сердца кое-что другое. И в отличие от твоего недавнего предположения, я не стану ничего выплёвывать себе под ноги, а проглочу… — томно прошептала в ухо «Бледного» гостья и крепко схватила набухающее в его штанах «хозяйство».
«Бледный», не веря своим глазам в то, что это происходит с ним наяву, а не во сне, опустил руки на талию гостьи и, проведя ими по стройным бёдрам, продолжая растворяться в её серо-голубых глазах, возбуждённо задрал вверх коротенькое платье и начал жадно мять её упругую задницу. Через мгновение, они слились в ещё более страстном поцелуе. С грохотом роняя со стола всякие канцелярские принадлежности, «Бледный» взгромоздил свою гостью на стол и овладел ею.
Глава 4
После безудержного и страстного секса, в самом центре разгромленного офиса, в одиночестве, с вытаращенными от счастья глазами, совершенно голый, с расцарапанной до крови спиной, весь в засосах, на столешнице офисного стола сидел «Бледный» и задумчиво курил.
Геометрические размышления на тему «любовных треугольников» рисовали в его голове путаные схемы отношений, в которых он пытался разобраться и понять, связаны они каким-то образом между собой или нет. Любовный треугольник «БЛЕДНЫЙ-АНТИГРИППИН-АНЯ» и любовный треугольник «БЛЕДНЫЙ-МУСОРЩИК (он же мент) — ТАНЯ» (она же гостья и жена «Мусорщика») на первый взгляд не имели ничего общего кроме того, что одна сторона этих совершенно разных «треугольников» была одинаковой и этой стороной был «Бледный». Конечно, в идеале «Бледный» мечтал «разбить» эти треугольники и создать новый любовный треугольник «БЛЕДНЫЙ-АНЯ-ТАНЯ», но для этого нужно было куда-то подевать оставшиеся стороны — «Антигриппина» и «Мусорщика». Хотя с «Мусорщиком» всё было намного проще. Его-то и «заказала» Таня, при условии её звёздного будущего, в котором она его не видела рядом с собой. А вот устранить «Антигриппина» было равносильно развязыванию криминальной войны с вытекающими отсюда последствиями и мозгами из бандитских голов, что с той, что с другой стороны.
Вдруг вспыхнувшие в памяти, как две синие лампочки, голубые глаза Тани осенили «Бледного»:
— А что если столкнуть эти две «стороны» между собой и натравить МЕНТА на БАНДИТА? Тогда, они «укокошат» друг друга, и Аня с Таней обретут свободу, чтобы тут же её променять на сексуальное рабство и добровольно вступить в его «мини-гарем».
Теперь оставалось придумать, КАК организовать их «дуэль», чтобы самому не оказаться между ними на линии огня. Подбросить им красное «яблоко раздора» и заставить «бычков бодаться» из-за баб, было сложно. Бабы при подобных разборках — мелкая разменная монета, которую с лёгкостью можно обменять на новую. Поэтому, «Бледный» решил нанести им удар не ниже пояса, а прямо в сердце и вывести на «гладиаторскую арену» их родителей. Для этого «Бледный» через подставных лиц «подбросил» старикам «Антигриппина» идею ограбления стариков «Мусорщика». По имеющейся сфабрикованной ложной информации они якобы являлись обладателями единственной в мире полной коллекции «Золотнянных солдатиков», вылитых как обычно не из олова, а из чистейшего золота высшей пробы. Великая армия Суворова, численностью в тысячу солдат, не считая коней, «тянула» приблизительно на тридцать килограммов общего веса, являясь бесценным произведением искусства и достоянием всего человечества. Естественно, старики «Антигриппина» «заглотили» такую жирную наживку и уже через несколько дней стояли у «ворот» этого золотого «Клондайка».
Позвонив в заветную дверь, дед с бабкой осмотрелись по сторонам и сняли пистолеты с предохранителей.
Дверь открыл хозяин квартиры — отец «Мусорщика» и, рассматривая сквозь очки незнакомых гостей с ног до головы, спокойно спросил:
— Вам кого?
— Я Сергей из параллельного класса! Помнишь в десятом классе я «отбил» у тебя «тёлку»? Так вот… Меня замучила совесть, и я решил её тебе вернуть. Вот, забирай, — сказал дед и подтолкнул в сторону открытой двери, стоявшую рядом с ним, бабку.
Бабка, споткнувшаяся о порог и упавшая в объятия офигевшего от неожиданности хозяина квартиры, повисла на его шее и скрипучим голосом запела:
— Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде, девяносто мне уже…
— Я учился в Суворовском училище и там «тёлок» не было. Там учились одни только мальчики, будущие офицеры, — пытаясь скинуть с себя бабку, разоблачил гостей хозяин квартиры.
— А-а-а, теперь понятно, откуда у тебя такая любовь к «суворовцам», — хитро подмигнув, догадался дед. — Познакомишь нас со своими «золотыми однокашниками»?
Бабка, поняв, что их хитрый план проникновения в квартиру под видом одноклассников «посыпался», выхватила пистолет и, всунув его в рот хозяина квартиры, предупредила:
— Попробуй только вякнуть, очкарик, и я тебя сразу отправлю к великому полководцу, в чью честь была названа ваша солдафонская «учага».
Войдя в квартиру, дед сразу оборвал телефонные провода и отправился на поиски супруги хозяина квартиры, которого, прижав к стене, продолжала держать на прицеле бабка, не вынимая пистолет из его рта.
— Ты мне только руку с пистолетом не откуси, мой зубастенький и богатенький «Буратино», — приговаривала, бабка, зловеще хихикая.
— А вот и «Мальвина»! — раздался радостный возглас деда из кухни.
У плиты стояла супруга хозяина квартиры и варила кашу.
— Вы кто? — растерянно спросила она и перестала помешивать кашу.
— Я — «Кот Базилио», а в коридоре с твоим мужем любезничает моя боевая подруга «Лиса Алиса». Мы пришли проведать: не слиплась ли попа у нашего богатенького «друга» и не сыплется ли из неё золотой песок? Спокойно ли и мягко ли вам спится на «золотом руне»? А может ты согрешила с кем, и у твоего «оленя» прорезались золотые рога? В общем, строй давай мамаша всю вашу армию на столе, будем принимать парад.
— Какую армию? Я не понимаю, о чём вы говорите? — трясущимся голосом произнесла хозяйка и испуганно присела на табурет, поглядывая на пистолет, торчащий в руке деда.
— Потеря памяти — это первый симптом «золотой лихорадки». Так ведь и умереть от жадности можно. Предлагаю по-хорошему поделить армию пополам, заключить перемирие и отметить это дело поеданием вашей подгоревшей каши. Согласны?
— Вы, наверное, есть хотите? — догадалась хозяйка. — Забирайте кашу и уходите. Мы о вас никому не скажем.
— Не зли меня, «Мальвина»! Я тебе эту кашу сейчас в жопу затолкаю и другие продукты тоже, если ты мне не скажешь, где расположен «гарнизон» вашей «золотой орды», — заорал дед.
— Я не знаю ни одной военной тайны. Мой
