Джо Листик - Сексуальный переворот в Оушн-Сити
– Плевать, что ты ему скажешь, – в голосе мэра зазвенела сталь. – Но учти, если тебя увидят на этой вечеринке… – он сделал выразительную паузу. – Надеюсь, ясно?
– Яснее некуда, – мрачно согласился Сэнди.
– Вот и прекрасно! – Николс-старший похлопал сына по плечу. – Пусть они узнают силу нашего клана.
Мэр не уточнил, кому именно и для чего необходимо демонстрировать силу семейства Николсов. Вместо этого он широко улыбнулся Стэйси и, посчитав свою короткую миссию выполненной, исчез за дверью.
Сэнди выглянул в окно и проводил отцовский «Линкольн» печальным взглядом. Убедившись, что они вновь одни, Стэйси принялась уточнять возникшие вопросы.
– Он говорил о поддержке… Мы что, должны помолиться за успех проекта?
Сэнди ответил не сразу, все еще переживая неожиданное крушение собственных планов.
– Отец хочет, чтобы мы присутствовали на этом заседании, – со вздохом пояснил он. – ; Там будут обсуждать план по дворцу, значит, у нас верный шанс заночевать в мэрии, – добавил Сэнди с невеселой ухмылкой.
– Что-о?! – не поверила Стэйси.
Сексуальный переворот в Оушн-сити
– Ничего не поделаешь, – снова вздохнул Сэнди. – От этого проекта зависит его карьера.
– Какая карьера? Ты же собирался удрать к Роллингсу? – Стэйси показалось, что муж хитрит.
– Я передумал: отец для меня важнее.
– Узнаю мужчину из клана Николсов, – в голосе Стэйси теперь слышалась насмешка. – Вы всегда отступаете, когда пахнет паленым!
– Дорогая, ты не права… – Сэнди, наконец, сообразил, что жена еще больше, чем он сам, не хочет идти на заседание Совета.
– Зато ты прав, – указательный палец Стэйси уперся в грудь мужа. – И потому целый день торчишь перед своим идиотским ящиком. Если, конечно, не гуляешь где попало с дружками! А твой отец…
Но Сэнди перебил:
– Не тронь отца!
– Вы похожи, как две капли воды! – Стэйси прищурила свои красивые серые глаза и сейчас больше всего напоминала злую дикую кошку.
– Похожи?! – тут же возмутился Сэнди.
– Невероятно! – подтвердила Стэйси. – Только он вместо ящика предпочитает бассейн, и не удивлюсь, если однажды у твоего папочки вырастут ласты. Как у тюленя! – она бережно взялась за живот и молитвенно закатила глаза. – Хвала Господу, у меня будет девочка.
Прозрачная вода сверкала на солнце и пузырилась. В бассейне ее было вполне достаточно, чтобы взрослый человек, отрешившись от суетного бытия, мог вновь почувствовать себя ребенком. Дэвид Николс сейчас как раз и был таким дитятей: он плавал, нырял, кувыркался под водой и, чем дольше это продолжалось, тем меньше ему хотелось расставаться с прохладной и дружелюбной стихией.
Жена Николса, Ханна, сидела в шезлонге у края бассейна под огромным разноцветным зонтом. Эта стройная голубоглазая блондинка в ярко-красном бикини терпеливо наблюдала за невинными шалостями мужа, изредка поглядывая на свои миниатюрные наручные часики. Большие, слегка прищуренные глаза на строгом, с высокими скулами лице выдавали в ней женщину недюжинной воли. Хотя жене мэра уже давно исполнилось сорок, мало кто догадывался о ее дивном сексуальном темпераменте, который с годами, похоже, лишь набирал силу.
Когда время купания истекло, миссис Николс подняла руку и мэр быстро, в три гребка, подплыл к поручням и вылез из воды. Взяв полотенце, он принялся неторопливо вытирать свое большое и крепкое тело.
– Милый, ты не забыл про газон? – мелодичный голос жены вывел Николса из состояния блаженной отрешенности.
– Газон?… – недоуменно переспросил он. – Ты можешь думать об этом сегодня, когда решается моя судьба?!
Заметив, что жена улыбнулась, он изменил тон:
– Вот увидишь, скоро об «Экзотике» заговорят по всей Калифорнии!
– А Совет? – улыбка исчезла с лица миссис Николс. – Ты уверен, что они поддержат проект?
– Надеюсь на это. А вообще… – Николс бросил полотенце на спинку пустого шезлонга. – Разве с этими умниками будешь хоть в чем-то уверен?!
– По крайней мере, Гловер на твоей стороне-Николе с сомнением посмотрел на жену:
– Боюсь, Дэнни погоды не сделает. Один Маккейн со своими идиотскими вопросами чего стоит!
– А Лео?…
Услышав о Глюкмане, Николс нахмурился.
– По-моему, этот парень только и думает, как провалить проект, – вздохнул он. – Черт побери, но ведь еще есть Фонтенбло, которая пока не поддержала ни одного моего предложения!
– Странно, что эта гусыня до сих пор в Совете.
– Ее последний муж всегда щедро жертвовал в городскую казну, – Николс накинул на плечи легкий купальный халат. – Хочешь – не хочешь, с этим надо считаться, – он замолчал, прикидывая что-то в уме, а потом невесело подытожил:
– И все-таки этот русский беспокоит меня больше других.
Николс хотел сказать о противнике еще какие-то малосимпатичные слова, но, случайно взглянув на красивые ноги жены, неожиданно переменил тему.
– Кстати, в чем ты собираешься идти?…
Вопрос не застал миссис Николс врасплох.
– С этим проблем не будет: я остаюсь дома.
– Ты с ума сошла?! – не сдержавшись, выпалил мэр.
– Напротив, – спокойно возразила Ханна. – Забыл взгляды вдовушки Фонтенбло на июльском балу?
– Когда тебя выбрали королевой? – вспомнил Николс. – И как же она смотрела?
– Так, словно я украла венец у Статуи Свободы и влезла на ее пьедестал!
– Ерунда! – отмахнулся мэр. – Тебе показалось.
Миссис Николс загадочно улыбнулась:
– Дорогой, ты плохо знаешь женщин…
– Черт тебя дернул идти на бал! – вспылил Николс.
– Кажется, в тот раз я поддалась на твои
уговоры…
– Вот как?! – мэр явно не ожидал подобного упрека.
– Дэйв, – мягко сказала Ханна. – Не стоит повторять ошибку.
– Но я настроился! Я уже мысленно усадил тебя у окна, чтобы лучше видеть лицо. – Николс все еще не мог поверить, что на поле боя не будет главного союзника.
– Не делай из этого трагедию, – Ханна Николс была явно практичнее мужа. – У окна может сесть Сэнди. Он будет на заседании?
– Конечно, – мрачно обронил мэр. – Стэйси тоже придет…
– Превосходно! Члены вашего мудрого Совета оценят ее поступок, – миссис Николс поднялась из шезлонга и подошла к мужу. – Дорогой, ты так напряжен, – прошептала она, прижимаясь к супругу.
– О чем ты? – удивился мэр, отвлекаясь от размышлений о вариантах предстоящей битвы в Совете.
– Да так… – пожала плечами Ханна и, обняв мужа за шею, обезоружила страстным поцелуем.
Когда несколькими минутами позже Николс на руках внес жену в спальню и затем бережно опустил на супружеское ложе, Ханна услышала, как он тихо пробормотал:
– Надеюсь, это не отразится на моей готовности сражаться…
Она не дала ему возможности развить мысль, подарив еще один поцелуй любви.
Джерри Джонсон осторожно высвободился из объятий своей ненасытной подруги и взглянул на браслет с часами.
– Шесть сорок?… – Черт! – Джонсон пулей вылетел из постели и, схватив со стула халат, ринулся в ванную.
– В чем дело, милый? – вопрос любовницы настиг его в двух шагах от цели, когда он уже собирался закрыть за собой дверь.
– Забыла, где я должен быть вечером? – Джонсон заскочил в ванную и забрался под душ.
Через пару секунд он уже вертелся под упругими водяными струями, подставляя им то худощавое улыбчивое лицо, то свои крепкие, хорошо развитые плечи, грудь или светловолосую голову.
– Боже… Заседание в мэрии, – с трудом вспомнила девушка.
Джерри говорил ей что-то об этом заседании, правда, еще до того, как они легли в кровать. А это, если верить часам, было целую вечность назад. Верджи вздохнула и, подложив руки под голову, уставилась в потолок спальни.
«Похоже, вечер придется провести 'в одиночестве…», – с тоской подумала она, разглядывая на потолке едва заметную царапину. Вёрджи О'Брайен уже успела привыкнуть к беспокойной жизни любовника, который в свои двадцать восемь сумел стать одним из ведущих журналистов «Оушн-сити ньюз» – самой читаемой городской газеты. Они с Джерри встречались больше года, и Вёрджи, которая была немного младше, высоко ценила его неоспоримые достоинства: приятную внешность и поистине неиссякаемый мужской потенциал.
До знакомства с Джонсоном эта темноглазая пышногрудая парикмахерша успела расстаться с двумя другими представителями сильного пола, которые при более близком знакомстве в ее спальне оказались не так сильны, как того хотелось Вёрджи. Когда Джонсон выскользнул из ванной, на ходу вытирая полотенцем мокрую голову, Вёрджи все еще лежала в постели.
– Это будет заметка?
– Нет, целая статья, – Джонсон швырнул полотенце под кровать. – О том, как мэр Николс сел в лужу!
– Ты обожаешь сгущать краски, – заметила девушка, с удовлетворением разглядывая ладную фигуру любовника.
– Ничуть, – Джонсон быстро натянул на себя легкие свободные брюки. – Наш мэр решил соорудить в Оушн-сити восточный дворец!
