Анатолий Трушкин - Пятница, 13 число (сборник)
Раз повесили его над пропастью – тут уж совсем не до денег, страх один. И он час висит, другой – вроде на поправку пошел. Что же, воздух чистый, горный! Такой воздух не купишь ни за какие… деньги. Ну и всё опять – уже воздух такой, что никому даром не нужен.
Короче, страшная болезнь. Всё, конец ему. Он перед смертью пошел последний раз порадоваться жизни. На троих с двумя бомжами взяли бутылку водки, плавленый сырок. На хлеб уже у него денег не осталось, хотя на протяжении всего демократического переустройства общества воровал изо дня в день.
Выпили, он расплакался – тяжело расставался с жизнью, – рассказал о своем горе. Один бомж вдруг и говорит ему:
– А ты продай свою болезнь.
– Кому?
– Государству. Оно выявит возбудителя болезни, сделает порошок.
И сразу у соседа в мозгах прояснило. Олигарх приходит к государству: «Продай ради Христа завод или какую-нибудь гидроэлектростанцию!» Государство ему: «Выпей со мной на брудершафт – продам», – и незаметно в стакан ему порошка побольше. Он выпьет, только подумает о сверхприбылях – тут болезнь его и настигнет.
А если у всех олигархов будет аллергия на деньги?! Мы сможем с пятьдесят восьмого места по уровню жизни уйти на восьмое!
С коррупцией государство хотело бодаться, все некогда начать. Кто берет, кто не берет?.. Дать всем чиновникам по пилюле и сразу ко всем пустить посетителей. Те деньги на стол, и всё! И не надо звать собак, искать, кто берет на лапу, кто нет. И мы уже на втором месте по уровню жизни!
В Госдуме, перед тем как они начнут голосовать то ли просто за лучшую жизнь, то ли за лучшую жизнь только для себя, каждому по таблетке! Конечно, перед этим окна все настежь! Однозначно.
В ЗАГСе можно будет легко узнавать, кто по любви, кто по расчету. Да мало ли где! Точно выйдем на первое место, если, конечно, государство в этом будет заинтересовано.
Сосед в тот же день написал несколько объявлений от руки, повесил возле Госдумы, Совета Федерации, Совета министров, рядом с Администрацией Президента: «Продаю большой понос за хорошие деньги». Или «хороший понос за большие деньги». Как-то так.
Пока звонков нет. А зря! Дождутся – народ еще какое-нибудь средство придумает, порошок не понадобится, а результат будет тот же самый.
Себе на уме
Народ стал себе на уме. Не на все реагирует адекватно. Ждешь, что адекватно, а он себе на уме.
Сейчас вот все сидят в Интернете. Если человек не в Интернете, значит, он сидит… в туалете. Вреда много от Интернета.
Приятеля решил разыграть в день его рождения. Говорю: «Сайт новый открылся – «Однофамильцы». Загляни».
Он туда. Там нашел «Педруновы». Фамилия его Педрунов. Сергей Петрович. Его портрет; сказано, что родился в деревне Старые Педруны – всё как есть. И вдруг: «Злостный неплательщик алиментов, – (он даже не женат!) – просьба оказать содействие в задержании». Розыгрыш такой. Народ же должен на просьбу отреагировать адекватно.
Он утром на работу идет, дрожит – сейчас начнут задерживать. А он еще работает агентом
по рекламе: стоит у метро со щитом на спине, народу кругом тьма.
Никто даже близко не подошел. Ну, пальцем тычут, детям показывают, плюются, а задержать никто не пытается.
Вечером у него день рождения справляем – сидим… в Интернете, думаем, что с народом стало, почему никто не пытался задержать. Он говорит:
– Давай теперь попробуем на тебя дать ту же информацию, только напишем еще «За помощь в поимке – хорошее вознаграждение».
Я ему говорю:
– Это ничего не даст, народ на просьбу «задержать» не реагирует.
Но информацию заслали уже глубокой ночью.
Утром я вышел во двор мусорное ведро вынести. Собственно, как вышел? Три шага сделал – меня хоп под руки, и в отделение милиции… алкаши местные… можно сказать, друзья.
Привели меня в отделение. Дежурный ничего не знает, сидит, тоже хочет опохмелиться. Начальство уехало, вознаграждение не оставило.
Алкаши говорят:
– Не надо нам миллиона, дай на пиво, и мы ушли.
Он их тоже в камеру.
Через час начальство объявилось, еще через час разобрались, отпустили меня. На работу опоздал, голодный, в майке, с мусорным ведром. Ну, пошел домой. Собственно, как пошел… три шага сделал – меня хоп под руки… другие уже люди… и в отделение. Хорошо, начальство на месте. Через час разобрались, я им говорю:
– Сопроводите меня, пожалуйста, с собакой в парикмахерскую, я там внешность поменяю.
Привезли меня в салон красоты, отдали победителю конкурса на лучшую прическу недели, вышли покурить. Через десять минут заходят…
Милиционеры:
– Где человек, которого мы привезли?
– Вот он.
– Нет, которого мы привезли.
– Вот он.
Понял?.. Оболванили так, что собака не узнала.
Ну, уехали они, я пошел домой. Собственно, как пошел?.. Три шага сделал – меня хоп под руки.
К вечеру разобрались, ведро мусорное пропало и мусор пропал, остался я в майке и трусах. Холодно. Что хорошо – на улице темно, глаз коли. Фонари у нас горят только днем. Ну и слава богу, пошел домой.
Собственно, что значит пошел?.. Три шага сделал – меня хоп под руки и в отделение. Быстро разобрались, но уже четыре ночи. Рисковать не стали, отвезли меня домой.
Женя сперва не пускала:
– Зачем мне чужой мужчина? Скоро свой объявится, пошел ведро вынести.
В смысле – не стоит менять шило на мыло. Объяснили ей всё, она тогда пустила… в шесть утра.
В половине седьмого я уже был у Сереги. Опять поудивлялись, что народ неадекватно себя ведет, и решили посмотреть, что будет, если на обоих дать информацию «Опасные преступники, хорошо вооружены, за помощь в задержании баснословное вознаграждение».
Серега сказал:
– В десять нас начнут ловить сетями.
Я сказал:
– В девять на нас везде поставят капканы.
В половине восьмого к нам очередь стояла на километр… за помощью. Кто, чтобы теще отомстить, кто, чтобы повлиять на начальство, кто, чтобы помогли у государства взять свое.
Народ опять повел себя неадекватно. Деньги к нам рекой. Мы, правда, ничего не делаем. Что само получается, за то деньги себе оставляем, что не получается – возвращаем. Нам хватает… отдохнуть от безделья… на Канарах.
И только на Канарах нам наконец стало ясно, что от Интернета… много пользы!
Поxожи
Что-то много стало людей, похожих друг на друга. Конечно, едим одно и то же… только разной свежести, в Интернете на одни и те же сайты заходим – «Одноклассники» и «порнография», – ужасы по телевизору смотрим одни и те же, даже голосуем все время за одних и тех же.
Еда очень сказывается. У нас один из подъезда весной дачу купил, а оказалось, рядом с пасечником. Подружились. У него теперь мед на завтрак, на обед, на ужин.
Осенью смотрим – вылитый Лужков. Даже на лбу появился след, как от кепки, хотя он всю жизнь шляпу носит.
Так это слава богу, что на Лужкова похож. Он теперь с утра на рынок с двумя пустыми корзинами зайдет – через полчаса выйдет с полными доверху. Нет, он платить-то платит. Нельзя не платить. Ну как же! Нарисовал несколько купюр по сто тысяч рублей. На одной стороне Медведев в Кремле, на другой Путин в кимоно. А на просвет – вроде Путин в Кремле, а Медведев в кимоно. Такая у них степень защиты… у денег.
И что?.. Он купит на тысячу, а ни у кого сдачи с утра нет – «Ладно, берите так». Кто поумнее, конечно, дает сдачу… девяносто девять тысяч. В общем, удачно у него получилось.
А другой из нашего же подъезда купил дачу рядом со свалкой. По документам всё вокруг экологически чисто, в пределах санитарных норм, то есть по документам жить можно. Ежи, птицы, черви у них не водятся, они не знают, что там можно жить. А сосед знает, и он живет, ест, что в местном магазине продают. Ест месяц, другой. На третий смотрим на него – вылитый Гитлер: челка, усики, взгляд сумасшедший. То есть по документам Сидоров, а так – Гитлер. Не повезло ему здорово. По документам повезло, а на самом деле не очень – теперь каждый его старается толкнуть посильнее, занять у него побольше и не отдать никогда. Сейчас хочет продать дачу – а кто у Гитлера купит?
А еще один из другого подъезда стал есть только овощи и фрукты. Начал расти, лицо стало загорелое, но его теперь то и дело останавливают на улице: «Геннадий Петрович! Геннадий Петрович!» С Малаховым путают. «Скажите, пожалуйста, я что-то стал жены пугаться. Какую траву мне заварить?»
Он, чтобы отделаться, начал налево-направо советы давать. А он же не Малахов, напутал все. Многим теперь жены, кроме травы, ничего есть не дают, и конечно, они стараются его подкараулить.
Но больше еды на похожесть влияют Интернет и телевидение. Внутренний мир у всех один и тот же, проще сказать – никакой, а он сказывается на внешности. Я-то не особо в Интернете, но чую. И думал, меня не коснется. Но недавно на улице женщина подходит, говорит:
– Ты, паразит, домой думаешь возвращаться?
Я говорю:
– Я – паразит?!
Потом вижу – женщина красивая, говорю:
– Я – паразит.
