Борис Карлов - Приключения Мурзилки
Но вот запоздало сработала автоматика, и по громкой связи загремели предупреждения о том, что на корпусе обнаружен посторонний предмет. Открылся входной люк, и чудом не улетевших в космическую бездну детективов через шлюзовую камеру впустили обратно на корабль.
Мямлик, не выпустивший изо рта трубку, напрочь потерял невозмутимость. Трубка свистела с такой яростью, что агент Шустрик косился на патрона с некоторой тревогой.
– Кажется, кое-кто из вас решил, что меня можно вышвырнуть за борт вместе с мусором, – проговорил он, метая молнии на выстроившийся перед ним экипаж. – Теперь настало время выяснить, кто же в действительности является мусором на этом корабле. И не только мусором, но и опаснейшим преступником, почти убийцей. Прошу всех немедленно собраться в кают-компании.
Капитан Зоркий, штурман Кротик, психоаналитик Мимоза и доктор Скарабей поспешили в кают-компанию и расселись в креслах. Было восемь часов утра, время завтрака, поэтому каждый из них взял чашку и заварил себе чаю, воспользовавшись водой из кипятильника.
– А вы, коллега, – обратился Мямлик к своему приятелю, начиная некое театрализованное представление, – не желаете ли вы тоже выпить чаю?
– Нет! – откликнулся Шустрик удивлённо.
– Разумеется. Ведь вы сделаны из железа, и если способны чем-то питаться, то разве что электрическим током…
Мямлик неспешно расхаживал на фоне огромного иллюминатора. Пока ещё было не ясно, куда он клонит. Стоит всё-таки отметить, что одной из последних книг, прочитанной Мямликом, была шекспировская трагедия «Гамлет».
– Отказавшись от чая, вы естественным образом отвергли исполнение ни в коем случае не свойственных вам функций. Вы отказались совершить действие, способное нанести вред как вашему организму, так и, возможно, организмам окружающих. Ведь под воздействием влаги ваши процессоры могли бы выйти из повиновения разуму…
Заподозрив, что патрона занесло не в ту сторону, Шустрик начал жестами успокаивать присутствующих.
– Кстати, мадам, – Мямлик неожиданно обратился к Мимозе, – что вы делали возле главного компьютера в тот момент… когда увидели меня за стеклом иллюминатора?
– Какое вам дело? – ответила дамочка заносчиво. – Допустим, у меня в каюте почему-то вдруг забарахлил компьютер.
Шустрик виновато замигал красной лампочкой.
– Я так и подумал, – кивнул Мямлик. – Не сомневаюсь, что это произошло на самом интересном месте…
Мимоза покраснела.
– Но я отвлёкся. Развивая свою мысль, замечу, что ни я, ни мой уважаемый коллега, ни, по крайней мере, двое из вас – не пытались уверить окружающих в своей способности выполнять несвойственные им функции.
– Выражайтесь яснее, у нас мало времени, – сказал капитан раздражённо.
– Хорошо, – согласился Мямлик. – Один момент…
Достав из кармана бумагу и карандаш, он нацарапал несколько слов.
– Я думаю, это объяснит многое.
Мямлик шагнул к капитану и протянул записку.
– Читайте. Читайте, прошу вас. Читайте вслух, если можете.
Некоторое время Зоркий смотрел на Мямлика, будто желая испепелить его взглядом, затем взял бумажку и невольно приблизил её к глазам.
– Даже не пытайтесь. Сейчас вы просто держите её вверх ногами. Прошу вас, господа, убедитесь, что здесь написано достаточно для того, чтобы сделать кое-какие выводы.
Мимоза встала, подошла к капитану и выхватила из его рук записку.
– «Капитан Зоркий слеп как крот в ясный день», – удивлённо прочитала она вслух.
Все ахнули.
– Увы, господа, это так, – Мямлик повысил голос. – Капитан Зоркий в действительности – не зоркий… Он не имеет права не только быть командиром звездолёта, но и вообще летать в космос. Это и есть та самая вопиюще не свойственная ему функция, которую я имел в виду в своём маленьком вступительном слове.
– Как! – вскочил с места штурман Кротик. – Этого не может быть! Капитан, почему вы молчите? Скажите ему, что это неправда!..
Но капитан молча закрыл лицо руками и опустил голову.
– Какое чудовищное надувательство… – злорадно и торжествующе прошептала Мимоза. – А вы! – повернулась она к Скарабею. – Вы, доктор! Вы не могли, вы не имели права этого не знать! Вы скрыли! Я вас… Вы пойдёте под суд!..
– Мадам, не стоит так кипятиться, – примирительно заметил детектив Мямлик. – Доктор Скарабей не имел права предать гласности сведения о состоянии здоровья любого из членов экипажа. И он достаточно страдал по этому поводу, поверьте. Он знал, что капитан врёт, но не мог уличить его, не нарушив при этом врачебной тайны. И не его вина, что Зоркий каким-то образом научился водить за нос медицинскую комиссию, из года в год допускавшую его к полётам.
– Простите, но какая же связь между плохим зрением нашего капитана и пропажей стартового ключа? – высказал недоумение Кротик.
– Вы. Вы и есть невольное звено этой связи.
– Я?! Каким образом?
– Капитан видел в вас своего преемника. Своего соперника и конкурента. Он опасался, что после разбора последнего полёта, в течение которого вы работали как за себя, так и за него, вас назначат капитаном.
Мимоза злорадно скривила губы:
– Ни минуты в этом не сомневалась. Но какой пассаж! Наш честнейший и принципиальнейший стянул ключ и подложил его Кротику.
– Благодарю вас, – кивнул Мямлик. – Вы сказали то, для чего я никак не мог подобрать нужную фразу.
Некоторое время все ошеломлённо молчали.
– Что же произошло в действительности? – воскликнул Скарабей. – Мы каждый день обсуждали ситуацию, но не смогли ни в чём разобраться.
– Вы не смогли разобраться потому что приняли условия задачи, предложенной капитаном Зорким. В таком виде задача не имела никакого решения. Мы же с коллегой сумели найти истинные данные в условии, и после этого с лёгкостью её решили.
Коллега Шустрик горделиво приосанился.
– Не было в действительности никакой анонимной записки, не было удаляющихся по коридору жёлтых носков злоумышленника. А самое главное – всё произошло раньше того времени, которое навязал вам в условии задачи капитан. Всё случилось не в полночь, а около восьми часов вечера.
– В это время у нас бывает ужин, – заметил Скарабей. – Мы все сидим здесь, на виду друг у друга.
– Вы случайно не припомните, кто появился в кают-компании последним?
– Капитан! – моментально вспомнила Мимоза.
– Благодарю вас. В то время, когда капитан Зоркий сел за стол, ключ уже лежал у него в кармане.
– Ах вот оно что… Да-да, это многое объясняет!
– Но теперь ему было необходимо под каким-то предлогом выйти из кают-компании, чтобы подбросить ключ в каюту штурмана Кротика. И тогда он разыграл этот бездарный спектакль с приступом кашля. Бездарный потому, что в результате он поперхнулся по-настоящему и потерял свои контактные линзы. Самым дурацким образом они оказались в его тарелке.
Капитан на мгновение поднял на Мямлика удивлённые глаза.
– Поразительно! – сказал доктор Скарабей. – Как я сам этого не понял?
– Кашляя на ходу и протирая глаза, капитан не сразу заметил потерю. Он забежал в каюту Кротика и спрятал ключ. Но в темноте сослепу он, вероятно, стукнулся головой обо что-то или упал, потому что позднее, поняв, что линзы потеряны, он не раз возвращался в эту каюту и пытался разыскать их на ощупь. Вы, господин Кротик, совершенно верно заметили, что в ваше отсутствие кто-то нарушает строгий порядок разложенных у вас на полу чертежей и инструментов.
– Если дело только в этом, я не в претензии… – заметил Кротик.
– Ну, а дальше капитан придумал историю с запиской, которая всех сбила с толку. Да, ещё один штрих… Направляясь из центра в кают-компанию (с ключом в кармане) и проходя мимо каюты Кротика, он переворачивает вверх ногами табличку с номером «девяносто шесть». Теперь этот номер выглядит как «шестьдесят девять», то есть, как его собственный. Таким образом он рассчитывает в случае чего от всего отпираться, утверждая, что ошибся дверью и в темноте сунул ключ в ящик чужого стола.
– Почему же он заодно не подбросил в каюту ключ? – спросил Скарабей.
– Потому, что он ещё не был уверен, что там пусто. Прежде он должен был увидеть всех сидящими за столом. А пока он просто перевернул табличку.
– Да, действительно, – согласился Кротик. – потом я привинтил её на место.
– Теперь ещё несколько зарисовок, относящихся, возможно, к области моей фантазии.
Мямлик походил взад-вперёд и посвистел трубкой.
– Вероятно для того, чтобы запутать всё окончательно и безнадёжно (а на самом деле только ради того, чтобы насолить капитану), госпожа Мимоза крадёт у господина Кротика его пресловутые жёлтые носки и подсовывает их капитану. Зоркий плохо видит, но он всё ещё различает цвета. Он легко обнаруживает в своих вещах инородное тело и выбрасывает жёлтые носки в мусорный контейнер.
