Сью Таунсенд - Адриан Моул: Годы капуччино

— Я беспокоюсь за маму, папа. Как она справится?

Я перевел разговор на Газзу[102].

— Поставит ли его Ходдл на игру? — спросил я.

— Нет, папа, Газза — слишком жирный, — предсказал Гленн.

Уильям надавал нам с Гленном тумаков в честь «первого дня месяца». От меня не укрылось, что Гленн инстинктивно прикрыл гениталии, едва Уильям приблизился на опасное расстояние. Женщины не понимают, как им повезло, что их половые причиндалы упрятаны глубоко внутрь тела.

Рецензия в разделе книг газеты «Санди таймс». Под шапкой «Коротко» говорится:

Гермиона Харпер. «Любовь при искусственном освещении».

Откровенная повесть о любви во время Крымской войны

Спайк Мак-Артни. «Дерьмо».

Слегка завуалированная автобиография о жизни в канализации Глазго

Адриан Моул. «Потрохенно хорошо. Книга!»

100 способов приготовить потроха — уморительно.

Купил в магазине «Бритиш петролеум» шесть экземпляров «СТ». Мальчики горды тем, что мое имя появилось, по словам Гленна, «в одной из этих дико толстых газет». В 10 часов вечера позвонила мама и спросила, видел ли я «ее» рецензию.

Сегодня вечером встретил в магазине «Бритиш петролеум» Леса Бэнкса, он покупал сигареты. Спросил о здоровье его жены. Он посмотрел мне прямо в глаза и сказал:

— Ей плохо, ее отец вчера вечером рухнул замертво.

Я рассмеялся горьким циничным смехом и ушел.

Бэнкс крикнул мне вслед:

— Бесчувственная скотина!

Испытал потрясение, увидев в сегодняшней «Лестер Меркьюри» фотографию Леса Бэнкса с семьей. Заголовок гласил: «Что дальше? — вопрашивает несчастная семья Бэнкс».

Не смог заставить себя прочесть статью. Пожалел, что обратил внимание на подпись под фотографией миссис Бэнкс: «Лидия Бэнкс, 41 год, храбрая женщина, пережившая ампутацию».

Сегодня вечером Гленн спросил, где находится Косово. Я протянул ему Атлас мира от «Таймс» и велел посмотреть в указателе. Гленн тупо уставился на меня. Он не знает, что такое указатель.

Позвонил Лесу Бэнксу и извинился. Он сказал, что придет завтра, «если позволит погода». Я спросил, что может ему помешать. Он сказал:

— Все, что сможет сдуть меня с крыши.

Весь день дует сильный ветер. Сегодня утром присутствовал с мамой в суде на слушании ее дела «Моул против Туфлемании»

Фигляр-крючкотвор Чарли Давкот внушил маме, будто у нее есть шанс получить значительную компенсацию за нанесение физического и морального ущерба за то, что она сломала каблук-шпильку, взбираясь на вершину горы Сноудон, где хотела встретиться со знаменитым актером, сэром Энтони Хопкинсом. Когда судья спросил маму, почему она надела такую неподходящую обувь, она сказала:

— Я надела их только перед самой вершиной, так как не хотела, чтобы сэр Энтони увидел меня во взятых напрокат альпинистских башмаках.

Чарли Давкот устроил перекрестный допрос представителю «Туфлемании» Джастину Свейворду.

— Мистер Свейворд, имелось ли на вышеозначенных шпильках предупреждение, что они представляют угрозу для здоровья?

— Разумеется, нет.

— Разумеется, нет? Почему?

— Потому что всякий разумный человек с первого взгляда поймет, что эта обувь непригодна для…

— Ну да! Разумный человек, возможно, и поймет. Но, мистер Свейворд, моя клиентка миссис Моул в тот момент не была разумным человеком. Она была женщиной среднего возраста с климактерическим нездоровым интересом к киноактеру сэру Энтони Хопкинсу, которые недавно пожелал ухнуть один миллион фунтов на покупку вышеупомянутой горы.

Маме присудили компенсацию в размере 2000 фунтов плюс судебные издержки. Судья-магистрат сказал, что «Туфлемания» «намеревалась посредством использования слова „мания“ возбуждать и поощрять впечатлительных женщин к совершению неразумных и неподходящих покупок».

Честно говоря, я испытал отвращение при виде столь вопиюще неуместного использования наших и без того загруженных гражданских судов.

Элеонора приступила к работе в муниципальном колледже имени Кита Джозефа. Она отвечает за работу с отстающими.

— Но ничто не помешает мне еженедельно посещать Крепостной Вал. Я живу ради пятниц, — сказала она мне.

Позвонил Лес Бэнкс и сказал, что вчера его собаку переехал автофургон. Я благоразумно выразил соболезнования. Он сказал, что пришлет субподрядчика Билла Бродвея.

— Очень умелый строитель, мистер Моул.

Я выразил надежду, что его собака полностью поправится.

Сегодня утром Дэв Сингх засветился в утреннем шоу Ричарда и Джуди, рекламируя «Потрохенно хорошо. Книга!»

Немедленно связался по телефону с Бриком Иглбергером и записал на его автоответчик сообщение с самым решительным протестом по поводу узурпации Дэвом Сингхом моей роли.

На крыше Билл Бродвей включил на полную громкость вульгарное Радио-2. По акценту Билла я догадался, что его родители родом с Ямайки. Косы у него почти совсем седые, хотя ему всего лишь тридцать семь. По его словам, строительство отнимает у него много нервов. Билл боится высоты.

Пока мальчишки не встали, я на славу потрудился над радиосериалом «Королевские Арчеры». Ради эксперимента ввел в сценарий супружескую чету Блэров.

Затихающая пасторальная музыка в исполнении волынки

Звук: Вертолет садится на ячменное поле.

КОРОЛЕВА: Еще бекона, Филипп?

ФИЛ: (Ворчливо ) Кто сажает вертолет на мое ячменное поле, когда я завтракаю?

КОРОЛЕВА: Я сейчас перейду от плиты к окну, не выпуская из рук сковородку, выгляну и скажу. О, это Чарльз и с ним кто-то еще… женщина в бриджах.

ФИЛ: Кто это, Лиз? Кто это с нашим старшим сыном?

Переход к ДНЕВНИКУ ЧЕРИ И ТОНИ

Звук: Моют банку из-под йогурта.

ЧЕРИ: (С глубоким вздохом ) Я не могу извлечь из банки вирус йогуртовой парши, Тони (вздох ).

ТОНИ: А это нужно, Чери?

ЧЕРИ: (Кричит) Если я не его не извлеку, весь Амбридж может пасть жертвой йогуртовой парши!

ТОНИ: Ну и пусть, Чери. Ну и пусть.

(Пасторальная музыка, исполняемая на волынке.)

Весьма мощное начало, как мне кажется.

Когда настало время, я спустился на кухню и заплатил Элеоноре. Предложил ей выпить стаканчик «Бычьей крови». Она согласилась. Мы сидели у камина и обсуждали успехи Гленна. Он добился большого прогресса и теперь может прочесть почти все слова на спортивных страницах «Сан». Элеонора неотрывно смотрела на пламя и тяжело вздыхала. Я уточнил, что случилось.

— Борюсь с демонами внутри себя, — сказала Элеонора.

Но в подробности вдаваться не стала. Я рассказал ей о своем страхе перед сетками. До сих пор никому об этом не говорил. Книга «Ребенок и уход за ним» была библией моих родителей. Они боготворили доктора Спока и маниакально следовали его советам. Когда в возрасте восемнадцати месяцев я несколько раз за ночь вылезал из кроватки, в предметном указателе этой ужасной книги они отыскали рецепт, как бороться с моей дурной привычкой. Спок посоветовал моим безмозглым родителям лишить меня на ночь свободы, набросив на кровать бадминтонную сетку и привязав ее к ножкам (к ножкам кровати, а не к моим). Родители рабски последовали этому дьявольскому совету, хотя существует документальное свидетельство (письмо Эдны Мей Моул, матери Джорджа Моула, адресованное миссис Сагден, матери Полин, от 2 мая 1968 года) категорического несогласия моей бабушки Моул. В письме она утверждает: «Хороший шлепок по тыльной части ног сделал бы его спокойнее».

Я отчетливо помню, как пытался выбраться из-под бадминтонной сетки. Возможно, суждения доктора Спока относительно войны во Вьетнаме и отличались здравостью, но по поводу бадминтонной сетки он глубоко заблуждался. Из-за этого человека я никогда не сумею насладиться битвами на Уимблдонских кортах. Один только голос уимблдоновской распорядительницы Вирджинии Уэйд вызывает у меня испарину. Из-за этой детской психологической травмы я позволяю Уильяму засыпать в любом месте, а затем отношу его в кровать.

Гленн уже больше четырех недель живет на Крепостном Валу. Вчера вечером спросил его, где и с кем он хочет жить. Он ответил:

— Здесь, с тобой, папа.

Не могу сказать, что я именно это хотел услышать. Я с нежностью отношусь к мальчику, но…

Сегодня утром позвонил Шарон и спросил, нельзя ли нам побеседовать о будущем Гленна. Разговор был трудным: в дальней комнате плакал Кейстер, а где-то рядом с телефоном ссорились Бредфорд и Кент. Не удивительно, что Шарон казалась несколько рассеянной. Когда я упомянул имя Гленна, она переспросила: