Джером Джером - О великой ценности того, что мы намеревались сделать
Зачем так упорно пугаете вы нас, несчастные, бледные призраки! Разве мы не ваши дети? Так будьте же нам мудрыми друзьями. Расскажите мне, как любили юноши в ваши юные годы? Как отвечали девушки на их любовь? Как по-вашему, очень ли изменился мир? Не встречались ли даже в ваши времена новые женщины, девушки, ненавидящие вечные пяльцы и прялку? На много ли хуже жилось челяди ваших отцов, чем свободным гражданам, которые живут в трущобах нашего Ист-Энда и по четырнадцать часов в день шьют домашние туфли, зарабатывая девять шиллингов в неделю? Как по-вашему, заметно ли усовершенствовалось общество за последнее тысячелетие? Стало оно хуже или лучше? Или осталось, в общем, приблизительно таким же, разве только что мы называем вещи другими именами? Поделитесь со мною своими наблюдениями!
Впрочем, при слишком частом общении даже призраки могут надоесть.
Представьте себе, что человек проохотился целый день и очень устал. Он мечтает только добраться до постели. Однако не успел он переступить порог своей спальни, как из-за полога кровати раздается замогильный хохот, и усталый охотник подавляет глубокий вздох, готовясь к неизбежному: два-три часа проговорит с ним старый буян сэр Ланваль — тот самый, с волшебным копьем. Мы знаем наизусть все его истории, но он будет рассказывать их и притом орать вовсю. А что, если в соседней спальне наша тетушка, от которой мы рассчитываем получить когда-нибудь наследство, вдруг проснется и все услышит! Эти рассказы были несомненно хороши для рыцарей Круглого Стола, но мы уверены, что тетушка наша их не одобрит: взять хотя бы историю о сэре Агравене и жене бочара! А уж призрак непременно ее расскажет.
Или представьте себе, что горничная входит в комнату и докладывает:
— С вашего позволения, сэр, там вас ждет дама под вуалью.
— Как, опять! — восклицает ваша жена, отрывая глаза от работы.
— Да, мэм. Прикажете провести ее наверх, в спальню?
— Спросите хозяина, — отвечает жена. Ее тон предвещает вам несколько весьма неприятных минут, как только горничная выйдет из комнаты; но что вам остается делать?
— Да, да, пригласите ее наверх, — говорите вы, и горничная выходит, закрывая за собой дверь.
Жена складывает свою работу и встает.
— Куда ты идешь? — спрашиваете вы.
— Иду спать в детскую, — следует холодный ответ.
— Это будет очень неучтиво, — убеждаете вы. — Мы должны быть вежливы с бедняжкой; ведь это, можно сказать, ее комната. Она издавна там появляется.
— Очень странно, — отвечает ваша возлюбленная супруга, — она никогда не появляется в твое отсутствие. Просто непонятно, где же она бывает, когда ты в городе.
Это несправедливо. Вы не можете сдержать возмущение.
— Что за чепуху ты говоришь, Элизабет! — восклицаете вы. — Я всего лишь вежлив с нею.
— У некоторых мужчин такие странные понятия о вежливости, — отвечает Элизабет. — Но, ради бога, не будем ссориться. Мне просто не хотелось бы вам мешать. Там где двое, третий лишний.
С этими словами она удаляется.
А наверху дама под вуалью все еще ждет. Интересно бы знать, сколько времени она здесь останется и что произойдет после ее ухода.
Боюсь, что в нашем мире для вас, призраки, нет места. Помните, как они явились к Гайавате — призраки милых сердцу людей? Он молил их вернуться к нему, утешить его. «И в вигвам они явились, к очагу безмолвно сели, леденя дыханьем воздух и улыбку Миннегаги».
В нашем мире нет места для вас, о несчастные, бледные призраки. Не тревожьте нас. Погрузитесь в забвение. А вы, полная пожилая матрона, теперь, когда ваши поредевшие волосы стали седеть, потускнели глаза, расплылся подбородок, а голос огрубел от резких замечаний и воркотни, без которых, увы, нельзя вести дом, — теперь, прошу вас, оставьте меня. Я любил вас, пока вы были живы. Как были вы милы, как прелестны. Я вспоминаю вас в белом платье, среди цветущих яблонь. Но вы умерли, и ваш призрак тревожит мои сны. Лучше бы он меня не посещал.
И ты, старик, скучно глядящий на меня из зеркала, когда я бреюсь, зачем ты неотвязно маячишь передо мной? Ты — призрак веселого парня, моего давнего хорошего знакомца. Останься он в живых, он достиг бы многого. Я всегда верил в него. Зачем ты преследуешь меня? Лучше бы мне вспоминать его таким, каким он был. Я никогда не думал, что он превратится в столь жалкий призрак.
1898
Примечания
1
Автор известного в свое время учебника английского языка.
2
Музей прикладного искусства в Лондоне.
3
Традиционный английский праздник в память раскрытия «Порохового заговора» (1605). Отмечается шествиями, фейерверками и пр.
4
Петр-отшельник (1050—1115) — проповедник, один из вдохновителей и участников первого крестового похода.
