Пол Винсент - Я и мои гормоны
– Она была прикольной, – продолжал Тестостерон. – Помните, как Билл и Сильвия вместе писали в кино?
– А потом их затошнило, и они блеванули в одно ведерко из-под попкорна, – подхватил Адреналин.
– А когда Билл проголодался, он полез в ведерко…
– Да-да, мы все прекрасно помним, – резко прервал воспоминания Гистамин.
– Эвелин никогда не позволила бы себе ничего подобного.
– Никто не позволил бы, кроме Билла.
– Она слишком зажатая.
– Эта Эвелин даже напиться нормально не может.
Все снова стали вспоминать старые добрые деньки.
– Билл никогда не забудет Сильвию, – вздохнул Феромон.
– Это просто невозможно, – фыркнул Гистамин.
Внезапно встрепенулся Тестостерон, который до того, казалось, напряженно о чем-то думал. Ему требовалось подтверждение собственным догадкам.
– А как же шведки? – спросил он – Шведки-то, точно все нимфоманки, ведь так?
– Ну, конечно, шведки – нимфоманки, – ответил ему Феромон.
– То есть все это касалось только француженок?
– Да, только француженок.
Глава 4
Биллу удалось соблазнить Сьюзи прогуляться до бара после работы. Главным образом, этому способствовало предложение обсудить кое-какие деловые вопросы. По этому поводу гормоны пребывали в полном замешательстве – в результате на Билла обрушился шквал неприятных симптомов: головная боль, сердцебиение и даже нервный тик, заставляющий его верхнюю бровь постоянно подпрыгивать.
Сьюзи казалась невозмутимой, правда, она не представляла, как долго может продолжаться эта встреча. Билл не сделал ровным счетом ничего, чтобы успокоить ее. Он промычал про бар что-то невразумительное, дважды позабыл, что она заказала, а когда сел за столик, тотчас вскочил обратно, якобы за меню. Девушка отказалась от ужина, но Билл так волновался, что не мог просто сидеть рядом с ней – ему постоянно надо было куда-то сбегать. В конце концов выяснилось, что еду сегодня не подают, – гормоны с трудом поверили в такое совпадение.
– Просто заставьте его сесть! – рявкнул Гистамин.
Весь вспотевший от беготни, Билл наконец уселся на свое место.
– Адреналин! Я просто глазам своим не верю, прекрати этот пот немедленно!
Гистамин был вне себя от ярости. Польза от этого свидания до сих пор представлялась ему сомнительной, но такое провальное начало доконало его. Словно для того, чтобы добить Гистамина окончательно, Билл начал со слов, которые не предвещали ничего хорошего:
– Вот что я хотел сказать, Сьюзи… Рад видеть тебя во внерабочей обстановке.
Несколько мгновений он изучающе вглядывался в ее лицо, потом сказал:
– Ух, ты! А я и не замечал, что у тебя нос проколот! Ты давно носишь этот гвоздик?
– Кретин, это не гвоздик! Это прыщ!!! – бушевал Гистамин.
Билл нагнулся, чтобы получше рассмотреть пирсинг:
– А что это? Это такая маленькая жемчужина? Сьюзи наконец вынуждена была признаться, что это в действительности был прыщ. Билл не расслышал ее слов и продолжал:
– Выглядит лучше, чем обыкновенный гвоздик. И крупный какой! Не болит?
– Только если выдавить! – заходился Гистамин.
– Это прыщ, – сказала Сьюзи громче.
Гормоны придали лицу Билла насыщенный красный цвет. Несмотря на то, что Сьюзи едва притронулась к своей водке и пиву, Билл поинтересовался, не хочет ли она еще чего-нибудь выпить. Сьюзи отказалась и. скрестив ноги, сказала:
– Билл, мне кажется, мы хотели обсудить какое-то дело…
– Дурной знак, дурной знак! – заволновался Тестостерон.
– А облом с пирсингом – это, по-твоему, доброе предзнаменование? – нагнетал обстановку Гистамин.
Трясущейся рукой Билл поднес стакан с выпивкой к губам.
– Так. Кто трясет его руку? – спросил Гистамин.
Адреналин захныкал – это было уже чересчур.
– Может, поедим чего-нибудь? – предложил Билл.
– Да на кой черт тебе это? – взревел Тестостерон. – Спроси, не хочет ли она перепихнуться!
У Феромона было предложение получше:
– Узнай, ложится ли она в постель, после первого свидания. Поинтересуйся, как далеко она готова пойти.
– Как далеко ты готова пойти? – спросил, наконец, Билл, сам не понимая, почему у него возник именно этот вопрос.
– Что? – озадаченно спросила Сьюзи.
– Что? – хором воскликнули гормоны.
– Я имею в виду – как далеко ты хотела бы пойти в нашей компании. Какие у тебя планы?
Последовал всеобщий вздох облегчения, но Сьюзи все еще выглядела озадаченной.
– Ты вообще-то как – честолюбивая? – продолжал допрос Билл.
– Не знаю.
Внезапно Адреналин почувствовал прилив возбуждения:
– Начинается! Я чувствую это. Он уже покраснел и готовится сделать первый шаг.
Гистамин хотел было предложить Биллу поинтересоваться, не являются ли соски Сьюзи, проступавшие через топик, еще одной разновидностью прыщей, но в этот момент выяснилось, что Адреналин был прав, так как Билл внезапно поменял тему разговора:
– Сьюзи, ты очень привлекательная девушка…
Она заволновалась, потому что эти слова прозвучали чуть увереннее, чем обычные мимолетные комплементы. Несколько секунд Билл не дышал, а гормоны молча ожидали продолжения.
Гистамин, ошарашенный больше других, предположил, что, возможно, Сьюзи предпочла бы, чтобы ее называли не девушкой, а женщиной.
– Не думаю, – ответил Феромон.
– Он должен выказать ей хоть какое-то уважение, – возразил ему Гистамин. – Наш эгоистичный урод мог бы как минимум…
– Очко в нашу пользу, – сказал Феромон.
– Вряд ли кто-нибудь из вас сегодня получит хотя бы одно очко, – встрял Адреналин. – Ради всего святого, мы ведь на свидании. Впервые за последние двадцать лет. А из-за вашей дискуссии мы не слышим, что говорит Билл.
Когда гормоны прислушались к словам Билла, то не могли поверить своим ушам.
– Вероятно, лучшая дорога во всей Великобритании – это шоссе В6255 от Инглтона до Хоуэса, – говорил он. – Эта трасса поднимается у Фелса, но там очень хорошее покрытие, хотя многие думают, что после дождя там довольно опасно.
– Что он несет? – закричал Гистамин.
– А еще есть трасса А17 до Норвича, – продолжал свой увлекательный рассказ Билл. – Я знаю многих людей, которые считают, что это дорога для настоящих водителей. Разумеется, проще проехать по A1…
– О боже! – зарыдал Гистамин. – У нас слабоумный хозяин.
– По этой дороге лучше всего прокатиться на «ауди» или «лотусе». Она твердая и вдохновляет…
Потрясенные, гормоны слушали в полном молчании. Затем Феромон спросил:
– Как он умудрился перейти от «Сьюзи, ты очень привлекательная девушка» к «Самым знаменитым трассам Великобритании»? Он что, пытается загипнотизировать ее или довести занудством до полуобморочного состояния?
Безо всякой иронии Адреналин предположил, что Билл таким образом пытается завлечь девушку.
– В общем, – подытожил Билл, – мне придется поехать по В6255, хотя я понимаю, что это и спорное решение.
Затем, почувствовав, что выступление пора сворачивать, он спросил:
– А ты как думаешь, Сьюзи?
– Она думает, как бы поскорей застрелиться, дружище, – ответил за девушку Феромон.
Сьюзи молчала, поэтому Билл вновь взял инициативу в свои руки:
– И если бы я слукавил, сказав, что сомневаюсь в своем выборе, то мой нос моментально вырос бы.
Наконец Сьюзи нашлась, что ответить:
– А почему твой нос вырос бы?
– Ну знаешь, как у Пиноккио.
– У кого?
– Это итальянская сказка про деревянного человечка, у которого нос становился длиннее, когда он врал.
– И ты опасаешься, что раз об этом говорится в итальянской сказке, то это может случиться и с тобой?
Для того чтобы осмыслить последнюю фразу, гормонам потребовалось некоторое время. Первым ожил Адреналин, радостно воскликнувший:
– Ура! Ура! Она просто тупая!!!
Все искренне радовались этому, кроме Тестостерона, который недоумевал:
– Постойте, по-моему, Билл просто не полностью объяснил ей эту штуку про нос. Носы ведь так не растут.
Все сошлись во мнении, что Тестостерону следовало просто заткнуться.
Однако Гистамина уже занимал другой вопрос:
– А что, собственно, хорошего в том, что она тупая?
– Будь по-другому, мы не смогли бы затащить ее в постель к такому уродливому, самоуверенному, комичному…
– И страшно занудному типу! Не будем забывать о нашем последнем открытии, – добавил Феромон.
– Да, но секс с такой дурочкой – просто аморальный поступок, – настаивал Гистамин.
– Обожаю аморальные поступки, – пустил слюнку Феромон. – Посмотри вокруг: сколько людей из тех, кого мы знаем, имеют связи на стороне?
– Практически все, – уступил Гистамин.
– Подумай, насколько более привлекательным кажется любовник по сравнению с супругом. Люди изменяют из-за множества причин: скуки, похоти, потому что не понимают свою лучшую половину, потому что их супруг не желает понимать их. От любовницы никто не ждет, чтобы она была более привлекательной, или очень умной, или лучше подходила тебе. Неужели ты думаешь, что красивая, умная женщина захочет встречаться с довольно-таки неприглядным женатым мужчиной?
