Максим Малявин - Записки психиатра (сборник)
Дорогу до областной психбольницы ему с радостью показали. Таксист, выслушав по дороге историю и полюбовавшись на размеры тесака, совершил аж два подвига: доехал до места без аварий и не взял денег: обижаешь, дорогой, какие деньги, деньги – это зло!
В приемном покое Валера сначала долго пытался привлечь внимание санитаров и фельдшеров, которые были увлечены процессом точения ляс и отмахивались от назойливого пейзанина как могли, а потом был вежливо и обходительно принят выглянувшим из кабинета дежурным врачом. Проконсультироваться? Завсегда пожалуйста. Голос в голове? Нет, не нормально. А что говорят? Силы зла мочить? А как, а чем? Вот этим? Екарный кенгуру, простите мой коренной австралийский! То есть прелесть-то какая! Просто гладиус, а не ножик (фельдшера и санитары тут же подскочили и стратегически правильно заняли окружающее пространство)! Валера, а может, вы у нас погостите? Что вы, нам совсем необременительно! Тишина, покой, еды навалом. Опять же, голос этот ваш не в меру инициативный урезонить бы надо. Вот и ладушки, вот и молодец.
Заключение
Говорят, что в России есть две специальности, представителям которых безработица не грозит: дорожные рабочие и психиатры. Возможно, когда-нибудь, в отдаленной и посему сугубо умозрительной перспективе, разум все же победит. И даже возьмет добро в супруги. Или хотя бы в партнеры. Вот тогда-то… Скажите честно, вы сами-то в это верите? Вот поэтому профессия психиатра вечна (скажу по секрету: раньше мы были жрецами, священниками, а когда становилось особенно жарко, то даже подвизались инквизиторами), а отпуск – шестьдесят два календарных дня. Дабы чуть-чуть оклематься от роскоши человеческого общения. Чтобы потом, со свежими силами, пополнившимся запасом человеколюбия и обострившейся финансовой необходимостью вновь заступить на боевое дежурство – гонять чертей, предотвращать инопланетные вторжения, разрушать заговоры сил зла, починять кровлю и собирать по камушку снесенные башни. Мы рядом, если что.
Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!
Вступление
Все-таки психиатрия – это болезнь. Точнее, болезненное пристрастие. Совершенно не могу себе представить, чем бы я мог еще заниматься и кем работать. Писателем – так это можно делать и в свободное от приема время. Барменом – велик соблазн начать делать особые коктейли: этому, унылому, – с антидепрессантами, этому, который начал с подозрением заглядывать под стол, – с галоперидолом[54], а тебе, мой юный психопатизированный друг, – неулептила[55] миллиграммов десять прямо в нефильтрованное пиво, не утомляй солидную публику.
А! Кажется, я придумал.
Хочу маленький остров. С маленькой психиатрической клиникой. С обязательным терренкуром, талассотерапией[56], вкусной кухней и ненавязчивым сервисом. С большой библиотекой и… впрочем, ладно, что-то я размечтался. Пора начинать очередной рабочий день. Да, напомню: любое сходство персонажей книги с реальными людьми является не столько нарушением врачебной тайны, основ этики и деонтологии со стороны автора, сколько бредоподобными фантазиями со стороны сие предположившего.
Сверхпредусмотрительность
Знал бы карму – жил бы в Сочи.
© Михаил УспенскийМы все, за редким исключением в лице счастливых имбецилов, строим планы и как-то прогнозируем свои действия, стараясь увязать их с наглой энтропией окружающей реальности. Немножечко портят жизнь милитаристские планы сверхдержав и тревога за судьбу беспризорного отечества, да и с концом света тоже одно расстройство. Ну, посудите сами: даже если известна дата, то каков будет сценарий? Амба всем и сразу, или просто воздух и вода по талонам на десять лет, на фоне новых бандитов-беспредельников? Не пора ли уже брать кредит, чтобы потом не отдавать? Стоит ли покупать коттедж на Алтае или же сразу два квадратных метра на престижном кладбище и гроб с кондиционером? Вопросы, вопросы… Впрочем, некоторые стараются предусмотреть сразу всё – даром, что наши пациенты!
Июль в этом году выдался таким жарким и солнечным, что мы, немного успевшие забыть прошлое лето, да и вообще каким это самое лето должно быть, как-то растерялись. В некоторых наиболее смелых и радикально мыслящих головах даже мелькнула мысль: выкопать объединенными усилиями докторов, пациентов и отловленных на медкомиссии экскаваторщиков большой плавательный бассейн, заказать для медперсонала белые форменные плавки и купальники с красными крестами и перенести амбулаторный прием в ту среду, где, по слухам, все и зародилось.
Мыслящие более трезво и рассудительно попросили все же не спешить. Ибо, несмотря на преобладание в общей массе медиков вполне совместимых с жизнью, рассудком и чувством прекрасного экземпляров, иногда попадаются и исключения. Так вот, этими исключениями вполне можно деморализовать ударный отряд боевиков. А если натянуть на эти формы белое, да еще и с красным крестом, то потери среди узревших это составят процентов восемьдесят. Стринги добьют остальные двадцать.
Словом, приходилось по старинке обходиться вентиляторами и сквозняками и почаще бегать к начальству с каверзными вопросами – у начальства в кабинете кондиционер, как у настоящих белых людей.
В один из таких дней ко мне на прием пришел Сергей (назовем его так). Сережа наблюдается в психиатрическом диспансере лет десять, и за это время четко усвоил связь между регулярным приемом лекарств и незначительным количеством госпитализаций. В этот раз все было как обычно: человек пришел показаться, рассказать, как дела, как самочувствие, получить рецепты бесплатных лекарств на месяц и сделать ежемесячный укол. Мы немного побеседовали – Сергей вообще, кроме родителей и доктора, ни с кем старается больше не общаться – и он уже собирался уходить, но тут я вспомнил, что давно хотел задать ему один вопрос.
Дело в том, что внешность у парня довольно запоминающаяся: копна густющих жестких темных волос, окладистая черная, чуть курчавая борода – словом, на его фоне латиноамериканские гуэрильяс[57] жидко ходят и мелко плавают. Добавьте сюда черные брюки и темную рубашку с длинным рукавом и застегнутым наглухо воротом – и тот же вопрос, что и у меня, родится у вас сам собой.
– Сергей, тебе не жарко так ходить?
– Жарко, Максим Иванович, особенно весь этот месяц. Дачи у нас нет, а квартира так сильно нагрелась, что просто нечем дышать.
– Наверное, все окна нараспашку…
– Вы что? – На меня смотрят непонимающе, даже с оттенком суеверного ужаса. – Как можно?
– Так ты что – даже на ночь окна закрываешь?
– Особенно на ночь, доктор. Особенно на ночь!
– Почему, Сережа?
– А ВДРУГ УДАРИТ ЗВЕРСКИЙ МОРОЗ?!
После работы пришлось побывать еще и на родительском собрании в школе. Все-таки хороший классный руководитель у старшей дочери. Суметь стойко вынести напор и бредовые измышления инициативной родительской группы – это достойно профессионала. Выразил скромное восхищение.
О вреде пословиц
Так уж получается, что самый свободный от предрассудков и стереотипов, непредвзятый и открыто глядящий на мир человек – это идиот. По той простой причине, что ни предрассудки, ни стереотипы (рефлексы на уровне павловских не в счет) в его голове просто не удержатся, да и элементарное мнение о чем-либо ему будет сформировать затруднительно, не говоря уже о предвзятом. Все же прочие, включая дебилов, гениев и нас с вами, находящихся где-то между, пребывают в той или иной степени несвободы. Нет? А бабка с бельмом на глазу и пустыми ведрами аккурат перед поездкой на рыбалку? О черных кошках, сборах на экзамен и о присесть на дорожку тоже не вспоминать? А уж пословицы с поговорками – вообще засада… Видимо, Олег (пусть его будут звать так) как раз в такую западню и угодил, решив, что, раз уж доктора нашли у него шизофрению, то алкоголизм ему точно не грозит. Логика? Железная, если исходить из устного народного творчества. Ну, вы сами в курсе – про два снаряда и одну воронку, про двум смертям не бывать – одной не миновать, про того, кому суждено сгореть и кто по этой причине точно не утонет.
Вот и стал он запивать лекарства то пивком, то водочкой – глядя по настроению и состоянию финансов. Красота: родители в другом городе, жена – только еще в проекте, причем даже до кастинга пока дело не дошло, так что устраивать шампанское по-домашнему (муж пьет, жена шипит) категорически некому. Доктор? Так к нему на прием раз в месяц, можно сделать усилие над собой и прийти трезвым и даже без перегара и щетины. Опять же, потом будет повод выпить – за медицину.
И ведь вот что интересно: раньше, до периода лечебного алкоголизма, голос в голове все про мировые заговоры плел, про спецслужбы, про прослушку, проглядку и зомбопередатчики. На них-то Олег пару раз и спалился: уж больно соседи по лестничной клетке ему вялыми да неживыми тогда стали казаться. Он так разок одному из них и заявил: мол, с зомбями пить – самому потом зомбенком быть, и вообще кыш с порога, нежить подзаборная! Чем спровоцировал у вознегодовавшей нежити акт творческого сквернословия и попытку придушить «прыткого гаденыша». Разнимал их уже участковый. Тот явно был с диаспорой зомби в преступном сговоре, поскольку наотрез отказался соседа повторно упокаивать, а самого Олега чуть было не упек в обезьянник, но, выслушав его рассказ с большим вниманием, чуть поменялся в лице и вызвал на подмогу спецбригаду.
