Джонатан Линн - Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

Бернард сменил замки на двери, соединяющей офис Хамфри с Номером 10, и теперь, чтобы попасть сюда, Хамфри будет просто вынужден испрашивать официальное разрешение. Более того, когда сегодня утром Хамфри позвонил, чтобы испросить такое разрешение, мой главный личный секретарь ему… от-ка-зал!

Вскоре после этого Бернард и Дороти услышали громкий стук в дверь, сопровождаемый не менее громкими криками:

– Откройте дверь! Немедленно откройте дверь!

Не получив никакого ответа, Хамфри выбежал из своего офиса через парадный вход на улицу Уайтхолл, завернул за угол, торопливо поднялся по Даунинг-стрит и, запыхавшись, подошел ко входу в Номер 10. Но стоявшие у двери двое полицейских категорически отказались его пропустить, потому что у него не было ни положенной гостевой карточки с приглашением, ни специального пропуска в Номер 10, а только пропуск в собственный офис.

Следуя строгим инструкциям, полученным им от самого Хамфри, на прошлой неделе Бернард ввел новые правила безопасности: теперь ни один человек не мог пройти в Номер 10, не имея при себе указанных выше карточки или пропуска. Или хотя бы если не был внесен в список для приглашенных.

Полисмены, конечно же, прекрасно знали секретаря Кабинета в лицо, поэтому один из них тут же позвонил наверх, чтобы получить необходимое разрешение, однако к тому времени и Бернард, и Дороти уже ушли в мой кабинет для беседы со мной.

Хамфри, очевидно, вернулся в свой офис, выпрыгнул через окно во внутренний садик Номера 10, пробежал через лужайку и цветочные клумбы и, словно вор-домушник, вскарабкался по стене на балкон моего кабинета.

Естественно, что я узнал обо всем этом, только когда через стеклянные двери балкона увидел взлохмаченную голову Хамфри. Я улыбнулся и приветственно помахал ему рукой. Он лихорадочно схватился за дверную ручку, энергично ее дернул, пытаясь открыть, и… нас всех моментально оглушил вой сирен. Буквально через несколько секунд в мой кабинет ворвалась целая орава полицейских в форме и с собаками, а также детективов в штатском.

Мы все закричали, что с нами все в полном порядке, что нас не надо защищать от секретаря Кабинета, каким бы разгневанным или обиженным он ни казался, что…

После чего сирены были сразу же выключены, а охрана покинула кабинет.

Сэр Хамфри подошел ко мне и вручил письмо, написанное его собственной рукой.

– Что это, Хамфри? – удивленно спросил я.

Но он был не в состоянии выговорить хоть слово: только молча стоял, сердито пыхтел, с трудом сдерживая слезы, пытаясь не потерять лица и сохранить достоинство. Единственно, что ему удалось сделать, это выразительно ткнуть пальцем на свое послание. Я внимательно его прочитал.

«Уважаемый господин премьер-министр!

Считаю необходимым в самых сильных выражениях выразить свои категорические возражения против введения новых правил, которые накладывают серьезнейшие и по-своему недопустимые ограничения на перемещения старших членов иерархии. Кроме того, в случае, если данные возмутительные и унизительные новации будут увековечены, следует неизбежно ожидать прогрессирующего ухудшения важнейших каналов коммуникации, результатом чего станет организационная атрофия и административный паралич, которые сделают практически невозможным логически последовательное и должным образом скоординированное функционирование правительства Ее Величества на территории Великобритании и Северной Ирландии.

Ваш верный и покорный слуга,

Хамфри Эплби».

Я внимательно его прочитал. Потом еще раз перечитал. Затем поднял глаза на Хамфри.

– Вы хотите сказать, что потеряли свой ключ?

– Господин премьер-министр, – с отчаянием в голосе произнес он. – Я вынужден настаивать на том, чтобы мне дали новый.

Мне стыдно признаться в этом, но меня забавляла возможность снова поиграть с ним, словно кошка с мышкой.

– В должное время, Хамфри, – ответил я. – При соответствующих обстоятельствах. Когда созреют требуемые условия. Ну а пока нам надо принять другое решение. Куда более срочное. О кабинете Дороти.

– Вот именно! – охотно подтвердила она.

Хамфри попытался в свойственной ему манере отмахнуться, но я не доставил ему такого удовольствия.

– Нет-нет, Хамфри, этот вопрос должен быть решен немедленно. В ту или другую сторону. Впрочем, равно как и с вашим ключом…

По его мгновенно напрягшемуся лицу было видно, что до него все дошло. Пока он мучительно боролся сам с собой, я попробовал дать ему возможность «спасти лицо».

– А знаете, мне бы очень хотелось услышать вашу личную точку зрения на все это. В каком-то смысле она имеет ключевое значение. Как вы считаете?

Он как бы глубоко задумался, якобы в поисках взвешенного решения и достойного компромисса. Затем медленно произнес:

– Знаете, господин премьер-министр, при здравом размышлении, мне тоже кажется, что… миссис Уэйнрайт на самом деле нужно сидеть где-то рядом с вашим кабинетом.

Слава богу, все наконец-то образовалось. Мы все вздохнули с облегчением.

– Значит, возвращаем ее на старое место? – спросил я. Он согласно кивнул. – Немедленно? Прямо сейчас? – Он снова кивнул.

Я попросил Бернарда дать ему новый ключ, поблагодарил за помощь и взаимопонимание и позволил им всем идти заниматься своими делами.

В тот же день, только несколько позже, Бернард сообщил мне, что звонил сэр Хамфри и просил разрешения поговорить со мной с глазу на глаз.

– Конечно же! Пусть приходит, – довольный, разрешил я.

Бернард великодушно пригласил его. Хамфри вошел в кабинет с куда большей степенью уважительности, чем раньше, и сразу же вежливо поинтересовался, решена ли другая проблема.

Другая проблема? Ума не приложу, что он, собственно, имеет в виду… Он прочистил горло.

– Могу я… э-э-э… спросить, кто будет главой государственной службы?

– Возможно, вы, – сказал я. Он расплылся в улыбке. – Или, возможно, сэр Фрэнк, – добавил я. Его улыбку будто стерли с лица. – Или, возможно, вы продолжите делить эти обязанности между собой. Как и раньше. Но, что бы не случилось, это будет мое решение, так ведь, Хамфри?

– Да, господин премьер-министр, – покорно ответил он; теперь передо мной стоял куда более печальный, но и более мудрый человек!

5

Настоящее партнерство

Сегодня я, слегка пошатываясь от усталости, поднялся по лестнице в нашу квартиру, чтобы перекусить. К счастью, Энни оказалась дома. Она бросила на меня всего один взгляд и сразу же поняла, что заседание Кабинета прошло из рук вон плохо.

– Есть у нас что-нибудь для смывания крови с ковров? – спросил я, с глубоким вздохом опускаясь в свое кресло с яркой ситцевой обивкой.

– Чьей крови? – поинтересовалась Энни, доставая графинчик.

– Всех и каждого.

Она спросила, налить ли мне порцию виски или двойную. Я предпочел тройную.

Главной причиной моей внезапной депрессии послужил отчет казначейства, который нам прислали только сегодня утром. Финансовый кризис оказался куда хуже, чем кто-либо из нас мог предположить. Никто не заметил, даже не почувствовал его наступления – меньше всего лично я – кроме одного человека: моего предшественника, последнего премьер-министра. Ничего удивительного, что он так неожиданно подал в отставку!

Энни это совсем не удивило.

– Я всегда удивлялась, с чего бы ему подавать в отставку, освободив место человеку, который старше его. Странно, не правда ли?

– Я совсем не старше его, – с обидой заметил я.

– О, вот как? – Она бросила на меня сочувственный взгляд. – Может, ты просто так выглядишь…

Я выгляжу так только сейчас, это уж точно! От свалившихся проблем у меня просто пухнет голова: прежде всего, что мне делать с необходимыми бюджетными урезаниями в расходной части? Далеко не все члены моего Кабинета будут готовы на них пойти. Наоборот, у большинства из них в голове амбициозные планы развития. Тем более, что в свое время я сам попросил их об этом.

До нас донеслись звуки медленных, тяжелых, каких-то безжизненных шагов на лестнице, и в гостиную вошел мой главный личный секретарь. Энни предложила ему виски.

– Тройной, пожалуйста, – уныло попросил он.

Энни сочувственно кивнула, но мудро предпочла промолчать.

– Бернард, – обратился я к нему, – почему Хамфри не предупредил меня о приближении кризиса?

Он сел на низенькую тахту и отпил из своего бокала.

– Вряд ли сэр Хамфри что-нибудь понимает в экономике, господин премьер-министр, у него ведь чисто классическое образование, сами знаете.

– Ну а сэр Фрэнк? Разве он не глава казначейства?

Бернард отрицательно покачал головой.

– Боюсь, он разбирается в экономике еще хуже, господин премьер-министр. Он ведь экономист.

Энни присоединилась к нашей беседе с бокалом вина в руке.