Юлия Вознесенская - Жила-была старушка в зеленых башмаках…
А в это время кавалер в отставке уже успел сесть на Марсовом поле в нужный ему автобус и теперь обратным путем ехал в нем по набережной. Автобус переезжал мостик через Лебяжью канавку в тот самый момент, когда Варвара с улыбкой взяла в руки коробку с орхидеей. «Да она красавица! — подумал Егор Александрович, так звали кавалера. То ли мостик был крут, то ли он заволновался — но сердце его так и ухнуло вниз. — А какая коса! И холода не боится: шаль почти съехала с головы, а она ее даже не поправляет… И щеки румяные! Жаль, что она опоздала на свидание. Может, выйти на остановке да вернуться?». Но почему-то пошел не к дверям, а на заднюю площадку, чтобы еще раз издали взглянуть на седую красавицу.
Остановка была возле самых ворот Летнего сада, и тут многие пассажиры выходили из автобуса, а другие собирались на него сесть: и вот пока одни выходили, а другие входили, и все друг другу мешали и друг дружку задерживали в дверях, Егор Александрович еще раз вблизи увидел седую красавицу, шедшую по тротуару скорым широким шагом, но все с той же задумчивой и милой улыбкой на румяном лице. А в руках она несла, бережно прижимая к груди, его орхидею.
* * *— Какой ужас! — закричала вечером Лика, вбегая к Варваре Симеоновне. — Он тебя видел! Он подумал, что ты — это я! Он огорчен, что я, то есть ты, конечно, опоздала на свиданье и умоляет назначить новую встречу. Варенька, тебе придется идти!
— Положим, идти придется не мне, а тебе, и в добрый путь, дорогая! Это твой кавалер.
— Но он-то видел тебя! Значит, тебя он и ждет на новое свиданье.
— Ох, девочки, вы меня уморите! Придет на свиданье Лика — он удивится и скажет: «Это не она!» Придет Варя, а он вдруг попросит ее прочесть последние стихи — что читать будем, Варенька? Придется тебе выучить все стихи Лики из последнего цикла, чтобы не ударить в грязь лицом и не разочаровать вашего кавалера! — смеясь, сказала Агния Львовна.
— Ну уж нет, на такую жертву я точно не пойду! — засмеялась Варвара Симеоновна.
— Так и так — выхода нет! Придется мне просто покинуть «Кастальский ключ», ничего никому не объясняя, — замогильным голосом произнесла Лика.
— Варенька, мы не можем требовать от Ликуни такой жертвы. Придется тебе еще раз встретиться с вашим галантным кавалером и все ему объяснить.
— Это невозможно! Тогда мне все равно придется уходить с форума! — воскликнула Лика. — Он же мне не простит, когда узнает, что это не я приходила на свиданье и не я взяла оставленную им орхидею!
— Да, пропавшая с места свиданья орхидея — это ужасно! Ох, девочки, горе мне с вами, — сказала Агния Львовна. — Неужели вы обе не видите, как выйти из положения?
— А как? — эхом и дуэтом спросили подруги.
— Вы просто должны пойти на новую встречу вдвоем, вот и все.
— Тогда уж втроем! — тут же подхватила Лика. — Это будет не любовное свиданье, а дружеская встреча.
— В этом что-то есть… — сказала Варвара. — Агуня, пойдешь с нами?
— Ладно, нерешительные вы мои, быть по сему — пойду! — подвела итоги совещания Агния Львовна. — Пойду главным образом для того, чтобы приглядеть за вами. А то вы еще рассоритесь из-за своего проблематичного ухажера.
* * *Дружеский визит состоялся через несколько дней. Отправились на него все три старушки, не считая собаки. Квартира кавалера располагалась в бельэтаже, прямо над высоким цоколем старинного здания, и вход в нее был прямо с набережной — отдельный вход: у дверей висела табличка с номером квартиры и звонком над короткой надписью «Зубовы». На звонок дверь коротко прогудела и отворилась. Они вошли в парадную и увидели широкую лестницу в один пролет, ступени которой были наполовину закрыты деревянным настилом. На площадке их поджидал улыбающийся Егор Александрович. При входе подруг в квартиру Егора Александровича и Павла Зубовых сразу же разразился скандал, погасивший в зародыше возможную неловкость первых минут знакомства. Кот Василий, вышедший встречать гостей в прихожую, при виде Титаника превратился в огромный черно-белый пушистый футбольный мяч и грозно зашипел; Титаник звонко и весело залаял и рванулся к коту — знакомиться. С детства воспитанный ориновскими кошками в уважении к их племени, он хотел всего лишь продемонстрировать дружеские чувства, но кот Василий его не понял и рванул по пальто и курткам на шляпную полку высокой старинной вешалки. Вниз полетела барашковая папаха Егора Александровича. Титаник решил, что кот подарил ему ее для игры, подхватил папаху на лету и помчался по коридору прямо к раскрытой двери гостиной.
— Стой, стой, мерзавец! — закричала Варвара Симеоновна. — Сейчас же отдай шапку!
— Танечка, верни чужой головной убор! — крикнула Лика Казимировна, и они обе кинулись за песиком.
Агния Львовна осталась в прихожей, слегка смущаясь и кусая губы от смеха.
— Позвольте представиться — Егор Александрович Зубов, полковник авиации в отставке, — сказал хозяин.
— Агния Львовна Пчелинцева, — сказала Агния Львовна и подала руку.
— Разрешите, я за вами поухаживаю, пока они там отнимают добычу у вашего охотника, — поцеловав ей руку, сказал Егор Александрович.
— Извольте!
Скинув ему на руки шубку, Агния Львовна сняла песцовую шапочку, хозяин повесил шубу на вешалку, а шапочку положил на полку рядом с котом. Но Василий, зашипев, тут же брезгливо поддел ее лапой и скинул.
— Василий, что за манеры? Вот я тебя сейчас самого оттуда сброшу ко всем собакам!
— Ах, оставьте! — сказала, смеясь, Агния Львовна. — Да суньте вы ее в рукав, ничего ей не сделается! И помогите мне, пока они там воюют, разгрузить нашу сумку: там горячие пирожки. То есть они по идее должны быть еще горячими — мы их укутали. Я сама их раскутаю и уложу на блюдо, только покажите мне, где у вас кухня и где там что.
— Пирожки?! — радостно изумился Егор Александрович. — Неужто, в самом деле, настоящие домашние пирожки? А с чем, позвольте полюбопытствовать?
— С капустой, с рисом и грибами и с малиновым вареньем. Из лесной малины — мы ее сами собирали.
— Ушам не верю и уже вырабатываю желудочный сок! Идемте, я вам покажу наше с Павлом кухонное хозяйство. — Играючи подхватив тяжелую сумку на колесиках, он понес ее по коридору на кухню.
Кухонное хозяйство оказалось небогатым, но тем проще было Агнии Львовне сразу за него приняться, надев предложенный хозяином огромный фартук защитного цвета. Включив электрочайник, Егор Александрович извинился и пошел в комнаты — знакомиться с двумя другими гостьями и наводить порядок.
В гостиной уже был относительный порядок. Полулежа в инвалидном кресле, Павел успокаивающе гладил прибежавшего к нему в поисках спасения Василия и, сияя, рассказывал гостьям, какой это фантастически умный котяра: все понимает и только что не говорит.
— А вот и мой дедушка Егор Александрович! — сказал он, заговорщически улыбаясь. — Знакомься, дед: это Лика Казимировна, а это Варвара Симеоновна. А куда ты дел Агнию Львовну?
— Уже отвел на кухню и приставил к нашему холостяцкому хозяйству. — И добавил громким шепотом: — Пашка! Нам там горячие домашние пирожки к чаю привезли!
— Ой, быть не может! Бабушкины пирожки!
— Тс-с! Какие бабушки? Ты что?
— Да я имел в виду мою бабушку. С тех пор как ее не стало, я домашние пирожки только во сне вижу! — смутившись, сказал Павел и тут же перевел разговор на другое. — Дед, а тебе задача на весь вечер: ты должен угадать, кто из наших гостий Орхидея. Угадаешь — последний пирожок твой, не угадаешь — я сам его съем!
Все засмеялись, правда, все еще несколько натянуто и смущенно.
Вошла Агния Львовна с первым блюдом не остывших за дорогу пирожков, их даже не пришлось подогревать. Она сразу же отметила и чинный, явно недавно наведенный порядок все-таки холостяцкого жилья, и висевший в переднем углу большой образ святого Георгия Победоносца — с горящей лампадой! У нее сразу стало спокойно на душе — здесь жили свои люди.
И было чудесное чаепитие, и пирожки имели грандиозный успех, и никто не чувствовал себя не в своей тарелке. Даже кот Василий. Для Титаника Лика Казимировна захватила корм и мисочку под него, но Василий, уже пришедший в себя и переставший опасаться Титаника, показал ему, кто в этом доме хозяин: вскоре он сидел возле его миски и нахально грыз собачьи хрустики. Титаник же сидел напротив и дружелюбно на него смотрел, наклоняя голову то на одну сторону, то на другую: хрустиков он не жалел, а вот кот ему явно нравился.
После чая Павел попросил:
— Дед, сыграй нам что-нибудь! — и сразу же объявил гостьям: — Вы только не удивляйтесь, мой дедушка все свои концерты начинает с одной своей полковой песенки, а заканчивает — другой!
— Ну, сегодня можно сделать исключение… — с некоторым смущением проговорил Егор Александрович, садясь к пианино и открывая крышку.
