Юлия Вознесенская - Жила-была старушка в зеленых башмаках…
На форуме «тусовались» поэты различных направлений, и в том числе группа «куртуазных поэтов», к которым принадлежала Лика Казимировна. Впрочем, публиковалась она под псевдонимом (по-интернетски — «ником») Орхидея Нежная, а в качестве аватара (это такая картинка, которая помещается рядом с ником) вместо портрета у нее была помещена фотография розовой орхидеи. Стихи она писала изысканные, соответственно направлению. Например, такие:
Вдали растаяла Альгамбра,От слез кружится голова,Но мне уже до канделябраТвои прощальные слова!
Или вот еще такие:
Наш бедный сад совсем заглох,Зарос бурьяном, снытью, пижмой.На днях я зацепилась фижмойЗа пурпурный чертополох.
Я уронила свой парикВ фонтан, но он сухим остался,Поскольку бег струи прервался —Иссяк питающий родник.
Подружки, Агния с Варварой, над куртуазными стихами Лики потешались вовсю, но ее это не особенно волновало: на форуме «Кастальский ключ» они пользовались неизменным успехом. Более того, Орхидею Нежную форумчане любили, к ее мнению прислушивались, с нею делились бедами и радостями. Впрочем, когда к ней обращались за советом по житейским делам, она бежала к Агнии Львовне и спрашивала у нее, запоминала ответ и затем выкладывала его на форуме.
Однажды на форуме появился новый поэт, выступивший под псевдонимом Парсифаль. Он писал рыцарские стихи.
Плащ мой вьется за спиною,Панцирь блещет на груди.Просишь ты: «Побудь со мною!»Плачешь ты: «Не уходи!»
«О прекрасная маркиза, —Мой ответ ей был суров,Ради твоего капризаДолг забыть я не готов».
Позвала меня идея,Я умчался на коне.Но росою орхидеяТихо плачет обо мне.
Прочтя эти вирши, Лика Казимировна, она же Орхидея Нежная, тихо вскрикнула и схватилась за сердце. Потом выпила корвалолчику, успокоилась, села за клавиатуру и в очередные стихи о разлуке с вечно куда-то отъезжающим возлюбленным вставила следующие строфы:
От печали я вся холодеюИ схожу потихоньку с ума:На прощание орхидеюЯ ему подарила сама!
Видно, годы еще мне терзаться,Вспоминая свой глупый каприз:Что бы. стоило мне догадатьсяПодарить ему кипарис?
Проезжая долиной нездешнейОн, конечно, забыл про меня,Уронив мой цветок почерневшийПод копыта родного коня.
С замиранием сердца трепещущая Орхидея выложила сии вирши на сайте. И ответ пришел незамедлительно.
В летучем войске БодуэнаЯ был и рыцарь, и пиит.И замирала ОйкуменаОт звуков песен и копыт.
Но пораженья и успехиЧередовались у меня:Утратил я свои доспехи,И даже потерял коня!
Но твой подарок — орхидеяМне одному принадлежит.И никакого прохиндеяРука сей дар не осквернит.
Не сохранить ни шарф, ни вымпел,Но дар твой вечен под луной:Я высушил цветок и выпил,Его настой всегда со мной.
Пусть я лечу, палимый жаждой,К очередному миражу,Но я молекулою каждойТебе одной принадлежу!
Орхидея что-то там пролепетала в ответ — и Парсифаль опять ей ответил точно в тон. И так они перекидывались изысканными стихами, словно играли в порхающий волан, и, похоже, оба этой игрой безмерно наслаждались. Но вот однажды Парсифаль намекнул — о, только намекнул! — что не худо бы им встретиться «в реале», то есть не в Интернете, а в жизни. Они могли бы, писал он, встретиться где-нибудь в городе: сходить в кафе, поговорить, почитать друг другу стихи. К этому времени уже выяснилось, что оба они живут в Петербурге: он — на набережной Невы, а она — возле Музея Арктики. Лика Казимировна заволновалась, перепуталась и кинулась за советом к подружкам.
— Ой, девочки, что же мне теперь делать?
— А что тут особенного? Назначь свиданье, сходи на него и познакомься, — сказала Агния.
— А если это совсем молодой человек? Увидит меня и станет хохотать. Мне потом будет и на форум не выйти!
— Не глупи, Лика! — засмеялась Агния. — Ну, какой современный молодой человек знает, что такое Ойкумена и кто такой король Бодуэн? Скорее всего, он твой ровесник или чуть младше.
— И может, это твоя судьба! — не без ехидцы ввернула Варвара.
— Ты, Варежка, всегда так говоришь, стоит только у меня появиться поклоннику! — обиделась Лика.
— Не говорю, а говорила. Ты вспомни, голубка моя, когда тебе последний раз назначали свиданье?
— Лет пятнадцать назад, наверное… — с лирическим вздохом сказала Лика. Варвара хмыкнула, а Лика вспыхнула: — Ах, да не помню я когда! Что ты мне все время напоминаешь о моем возрасте, Варежка? Это не великодушно! Я всего на год старше тебя!
— Да нет, ты гораздо, гораздо младше меня! Какие-то романтические игры затеваешь, поклонников заводишь, а потом пугаешься и бежишь к нам за советом. Признавайся, ты уже согласилась на свиданье?
— Согласилась… — убитым голосом сказала Лика и виновато опустила белую пушистую головку.
— Ну, так я и знала! Вот дурища… Ты что, отказать не могла?
— Мне не хотелось обижать хорошего человека…
— Она и в молодости всегда так делала: назначит свиданье, а потом струсит, — с улыбкой сказала Агния Львовна. — Ты вспомни, Варенька, сколько раз нам с тобой приходилось за нее на эти свиданья ходить и разбираться с ее ухажерами!
— И все без толку — так нам и не удалось спихнуть ее замуж. Ей всегда хватало одной романтики. А расхлебывали, между прочим, мы с тобой!
— Ой, девочки! Правильно! Это выход! Спасибо тебе, Агуня, ты настоящая подруга!
— Ты чего это «взыграла радостьми», Ангелина? — подозрительно спросила Агния Львовна.
— А ты что, не понимаешь? — усмехнулась Варвара Симеоновна. — Она хочет по старой памяти отправить на свое свиданье одну из нас — посмотреть на ее поклонника и дать ему мягкий, но решительный от ворот поворот.
— Да, Варежка, да! — прижимая руки к груди, сказала трепетная Орхидея. — Это же выход, правда, девочки?
— Ну нет! — сказала, покачав головой, Агния Львовна. — Это вы, пожалуйста, без меня! У меня уже правнук родился, а я стану на свиданья бегать, посмешище из себя строить? Да ни за что на свете.
— Варежка, ну ты-то меня выручишь? — заканючила струсившая Орхидея. — Ты только объясни человеку, что я уже старушка, что мне кроме стихов ничего не надо, что я просто увлеклась, ну, заигралась…
— Да уж нашла бы что сказать, если бы пошла. Только я ведь не пойду ни за какие коврижки.
— Ну Ва-а-аренька!
— Не пойду.
— Варенька, солнышко, сходи, а?
— Я сказала — нет, и точка! Ты только представь себе, а если это какой-нибудь молодой красавец-романтик — как я буду перед ним выглядеть? Явилась бабка на свиданку!
— Ну Варюшечка-ватрушечка!
— Я могу только сходить на место встречи, взглянуть издали на твоего поклонника, а потом рассказать тебе, как он выглядит.
— Варенька, ты ангел! — Орхидея, ликуя, кинулась обнимать подругу. — А уж в зависимости от того, что это за человек, я сумею потом объяснить ему, почему нам не надо встречаться «в реале»!
— Старая ты дурочка! — покачала головой Варвара. — Зачем же ты тогда затевала всю эту романтическую волынку?
— А она без этого не может стихи писать, — сказала Агния. — Лика, конечно же, романтик, но романтик она бумажный: у нее все чувства еще в юности ушли в рифму. Потому-то нам и не Удалось ее замуж выдать. Послушай, Варя, а вдруг это и впрямь судьба? А что, если это окажется приличный одинокий человек нашего возраста? Вот бы нам нашу дурочку замуж устроить, хоть на старости лет, а?
