Артур Гафуров - Учитель Истории
На берегу Волги (здесь она была совсем не широкой и уж точно не походила на самую большую реку Европы) расположилась местная жемчужина — белокаменный Свято-Успенский монастырь XVI века. Говорят, здесь родился первый патриарх всея Руси. Может, так оно и есть, я не проверял. Сейчас у ворот монастыря тесно от припаркованных машин — туристы и просто любопытствующие ломанулись смотреть на свежеобретенное национальное достояние — то самое сокровище Юрьевских, про которое мельком упомянул Паша. Надо будет тоже заглянуть. Если верить газетам, заплесневелые безделушки старого поместного рода, издревле владевшего здешними землями — самая настоящая сенсация.
Сразу за монастырем — чуть подняться наверх по круто загибающейся улице — расположилась городская гостиница, нареченная в честь города: «Младов».
— Простите, мест нет, — толстая тетя-администратор, как две капли воды похожая на комендантшу общежития, сочувственно похлопала по лежавшей перед ней гостевой книге. — Много приезжих, все номера заняты, бронь на неделю вперед.
— Зашибись…
— Вы бы выбирали выражения, молодой человек! — тут же построжела женщина.
— Да, простите… А еще гостиницы в городе есть?
— Нету.
Ожидаемый ответ.
— А где есть? — на всякий случай уточнил я.
— Ближайшая во Ржеве — пятьдесят километров по шоссе на юг. Она большая, не чета нашей. Там места есть точно.
— Ну, спасибо…
Сев в машину, я раздраженно хлопнул ладонью по рулю. Ехать ночевать в другой город? Ну уж извините! Хотя, какие еще варианты. Можно вернуться в общежитие и потребовать себе комнату. Студентов сейчас почти нет, наверняка имеется куча свободных коек. На пару ночей перекантоваться хватит, пока хозяева в отлучке.
Зазвонил телефон.
— Алло, Филипп Анатольевич? Добрый день! С вами говорит Елена Ильинична. Да, Телига. Вы уже приехали? Невероятно! Нет, это не сарказм, просто я немного удивлена, что так рано. Рано, в смысле, я вас ждала только завтра, а не то, что уже обеденное время. Да, обеденное время — это уже не рано. У вас все хорошо? В любом случае жду вас у себя! Я сейчас в школе. О, так вы возле гостиницы! Это совсем близко, запишите, как проехать…
Битва за место для ночлега откладывалась, чему я был даже немножко рад. Ругаться с комендантшей? Да она мне потом жизни не даст, у нее на лице написано: такие дамы даже к друзьям беспощадны. Чего уж говорить о врагах.
Школа оказалась неожиданно приличной, что объяснилось очень просто: когда-то ее выпускником был сам мэр города (об этом эпохальном событии вещала большая памятная доска возле входа). На фоне грязно-серых потрепанных пятиэтажек она производила впечатление только что возведенной новостройки. Но, конечно же, это было не так — просто своевременный ремонт. Трехэтажное кирпичное здание, выкрашенное в белый и желтый цвета, над входом огромная табличка «Добро пожаловать!» — все как в моем собственном детстве. Даже холодок по спине пробежал, когда поднимался на широкое бетонное крыльцо: словно вернулся во времени лет на двадцать назад. Ностальгия.
Внутри светло и опрятно, но тихо: занятия начнутся только с завтрашнего дня. Пустующий гардероб, скамейки для переобувания вдоль стен, чисто вымытые полы…
— А, вы уже приехали!
Я поднял глаза и увидел невысокую чуть полноватую женщину в зеленом строгом платье. Она как раз спускалась по лестнице со второго этажа, и секундой позже, не окликни она меня, я и сам бы заметил ее.
— Приехал, — отозвался я. — Елена Ильинична, полагаю?
— Да, совершенно верно, — женщина подошла ближе, и оказалось, что она очень привлекательна внешне. — А вы Филипп Анатольевич?
— Можно просто Филипп. Я еще не настолько стар, чтобы обращаться ко мне по отчеству.
— А я, значит, стара? — дружелюбно улыбнулась она.
— Вы педагог, — машинально ответил я. — А педагогов всегда называют по имени-отчеству.
— Тем не менее, можете называть меня просто Леной.
Женщина протянула мне руку: помедлив немного, я легонько пожал ее. Ну не целовать же!
Повисла неловкая пауза.
— Поднимемся в учительскую? — наконец спросила Елена Ильинична, точнее, просто Лена. — Я введу вас в курс дела, заодно расскажу, что собой представляет наше заведение. Я так рада, что Павлик согласился выделить одного из своих сотрудников, чтобы помочь мне! Да и не только мне — всей школе! Честное слово, так сложно найти хорошего специалиста в нашем захолустье…
— Боюсь, вы во мне разочаруетесь: весь мой педагогический опыт ограничивается исключительно собаками.
— Если честно, — вздохнула она. — Порой мне кажется, что дети недалеко от них ушли.
— Все так плохо?
— Не возьмусь описать, насколько… Когда я училась, все было совсем не так: желание, энтузиазм, соревновательность. Мы стараемся изо всех сил, бьемся за каждого ученика, но… Осторожнее, здесь высокий порог. Перед самыми каникулами Кирилл Щербаков все передние зубы себе выбил. Просила же убрать, раз в месяц кто-нибудь да споткнется. Дети носятся, как угорелые — неужели сложно выдернуть два гвоздя?
— Да уж… — неразборчиво пробормотал я.
— Ой, — вдруг спохватилась она. — Вы не подумайте чего, я тут прямо с порога начала жаловаться. У нас хорошая школа, лучшая в городе… Из тех трех, что имеются. А я наговариваю всякого.
— Ничего, ничего…
— Просто усталость накопилась, вот и не всегда получается сдержаться. В праздники не отдохнула толком, одни нервы: учителя правоведения найди, дополнительные кружки для первоклассников организуй, сантехника нового из запоя выведи, чтобы он туалет на втором этаже починил — все на завуче. Еще квартира эта последний месяц покоя не дает. Как Юлиан заявился под новый год — так и все, туши свет. Ни сна, ни покоя. Я сейчас тебе документы покажу, ты просто обалдеешь. Это надо же такое написать! Дочка тоже узнала, ходит сама не своя. Они с отцом никогда особо не ладили, теперь же я боюсь, как бы она ему чего не сделала. Яна девочка хорошая, но подросток, а у них каша в голове. Учиться совсем не хочет, ей бы только свою музыку слушать да с друзьями тусоваться. А у вас есть дети? А планируете?
Она болтала без умолку, перескакивала с темы на тему, с «ты» на «вы» и обратно, так что, когда мы, наконец, добрались до учительской, я уже немного притомился. Однако там меня ждала награда: горячий чай со сладостями. После чаепития я был оперативно посвящен в суть имущественного спора, разразившегося между Еленой и ее бывшим супругом. К счастью, исковое заявление имелось в письменном виде, обошлось без пересказа методом «испорченного телефона».
— Ну, что думаешь? — спросила Елена, когда я бегло пробежал глазами короткий текст иска.
А что тут думать? Дело изначально представлялось сложным, а выяснив правовую позицию своего оппонента, я совсем расстроился. Собственность была оформлена на экс-супруга, и теперь он собирался прописать в квартире свою нынешнюю жену и еще двух дочерей. После чего в его планы входило приватизировать недвижимость и продать по долям. Разумеется, ни Лену, ни ее дочку такой вариант совершенно не устраивал — при сложившемся раскладе они бы имели право только на одну треть от своей нынешней жилплощади. Но бывший муженек полностью в своем праве, как тут добиться признания утраты права владения? По данным делам положительная практика — один иск из тысячи. И тот горит уже на стадии апелляции.
— Мда… — наконец, изрек я, перечитав бумажку еще раз (исключительно для того, чтобы потянуть время). — Тут все не очень хорошо… Есть трудности, но…
— Но…?
Это были явно не те слова, которые она рассчитывала услышать. А я что? Пространный ответ — лучшая самозащита от последующих упреков на случай провала. Поле для маневра, так сказать.
— Но я возьмусь за это дело.
Елена тут же снова заулыбалась.
— Я уверена, что вы справитесь! Вы ведь справитесь? Ты справишься. Не пустишь их к нам в дом? Я не хочу, чтобы они селились у нас.
Не хотелось расстраивать женщину, поэтому я лишь неуверенно кивнул, но затем почти сразу добавил:
— Пятьдесят на пятьдесят.
— Это хорошо! — обрадовалась она. — А здешний юрист сказал, что шансов никаких…
— Что он понимает…
«Честный человек, побольше бы таких среди нашего брата».
Настроение испортилось: похоже, я приехал сюда напрасно. Пашиной сестре едва ли удастся помочь, я только зря ее обнадежил. Но раз уж взялся за гуж, будем дюжить. Предварительное слушанье через пять дней — посвятим их работе. Авось, что-нибудь да найдется.
— А что насчет курсов правоведения, — спросил я, убирая документы в портфель. — Когда начнутся занятия?
— Курсы правоведения, — Лена тут же переключилась со своих проблем на школьные. — Я думаю поставить занятия на пятницу шестым-седьмым уроками. Это будет факультатив для старших классов, с девятого по одиннадцатый, а в пятницу как раз у всех свободный час. Следовательно, первый урок у вас четырнадцатого. Успеете подготовиться?
