Александр Бачило - 33 квадратных метра. Рэкет
- Куда же вы ручонки, ручонки, ручонки!... - продолжал папа, отмахиваясь.
- А я тебе говорила - назидательно сказала бабушка, - не выходи замуж за пьющего!
- Что же теперь, вообще за мужика замуж не выходить?! Сергей! Вставай! Иди проспись!
- П-пойду п-просыпаться! - согласился папа, с трудом поднимаясь на ноги. - Я думал, там вода, а там сы-магон! Хы!
- Где самогон?! - маме едва удавалось поддерживать в нем равновесие.
- Где-где! В ведре! - папа ткнул пальцем в сторону лавочки.
Мама и Бабушка посмотрели туда же.
Ведер на лавочке не было! Остались только два мокрых пятна.
13.
А у забора, тем временем, уже полным ходом шла дележка доходов теневого бизнеса бабы Дуси.
- Она как увидела топор, сразу всё отдала! - хвалился Андрон.
- И сколько же у неё было? - спросил Миха.
- Два ведра!
- Чего два ведра?
- Самогонки!
- Какой самогонки? - опешил Миха. - А деньги?
- А денег у неё не было. Говорит, пропила все.
- И ты поверил?!
Миха перегнулся через забор и долго растерянно смотрел на жидкость сомнительного цвета, медленно колышущуюся в ведрах. Ну как с такой молодежью работать? Учишь их, учишь...
- Ладно, давай половину!
Сынуля, кряхтя, передал ему одно ведро.
- Теперь слушай, - сказал Миха, воротя от ведра крючковатый нос. - Никакой картошки и самогонки! Чистые бабки. Дело - верняк!
Он придвинулся поближе и прошипел сынуле на ухо:
- Разведка донесла, что тут одному мужику зарплату повысили. А это значит - что?
- Надо делиться! - отрапортовал Андрон.
- Молодец, - похвалил Миха, - усвоил! Запоминай приметы...
14.
Когда папа проснулся, солнце уже клонилось к закату. Держась рукой сразу за печень, почки, желудок и голову, папа вышел на крыльцо. Мама возле умывальника мыла посуду. Бросив на папу испепеляющий взгляд, она ничего не сказала и отвернулась.
- Ой, - жалобно протянул папа. - Башка раскалывается! А желудок-то как палит! Ох-ох-ох!
- Ещё бы! С утра приложился! - мама по-прежнему не глядела на него, будто разговаривала сама с собой.
- Тань, ну я же не знал, что в ведре самогон!
Мама в сердцах бросила тряпку.
- Ты ничего умнее придумать не мог? Скажи ещё, что в водопроводе водка течёт!
- Ты что, мне не веришь?! - папа был оскорблен до глубины души. - Да я тебе сейчас докажу! Где ведра?
- Откуда я знаю? - мама пожала плечами. - Пропали!
- Как так пропали?! Ну, нет, шалишь... - папа зло прищурился на заходящее солнце. - Самогон бесследно не пропадает!
Он понюхал дверной косяк, затем опустился на колени, обнюхал крыльцо и очень быстро напал на след, уходящий в кусты.
- ...Найду! - бормотал папа, уползая по следу в заросли смородины. - Заодно поправлюсь...
15.
Зеленый коридор, по которому полз папа, неумолимо приближал его к бандитскому логову. Мог ли Сергей Геннадьевич предполагать, что по пятам за ним ползет один из активных членов местной преступной группировки?
- Так, - бормотал Андрон, вглядываясь в ползущую впереди фигуру, - среднего роста, волосы прямые с проседью. На ногах - тапочки. Точно, он!... Кого-то он мне напоминает...
У забора папа наткнулся на ведро и остановился.
- Ого! Второго-то уже нет! - сказал он, поднимась и отряхиваясь. - Лихо кто-то погулял! Ну ничего, я не лошадь, мне и одного ведра хватит!
Однако не успел он снова склониться к ведру, чтобы сделать хороший глоток, как позади него выросла массивная фигура рэкетира и накинула на шею веревку.
- Делиться надо! - проверещал подозрительно знакомый голос.
Некоторое время юный бандит и его жертва шумно топтались на одном месте, пока кто-то из них случайно не задел ногой ведро. Оно коротко звякнуло, опрокидываясь. Папа и сын замерли. Самогон волной разбежался по траве и ушел в землю, неся ощущение праздника в кротовьи норы.
Медленно-медленно преступник и жертва повернули головы и впервые взглянули друг другу в лицо. Сейчас же душераздирающий нечеловеческий вопль разнесся над дачным поселком. Но поселок уже начинал привыкать к воплям.
16.
В сумерках по улице мимо звездуновской дачи шел небритый тип в черных очках, с золотой цепью на шее и перстнем-гайкой на пальце. Это был крестный отец и глава местной преступной группировки (из двух человек) по кличке Миха. На ходу он строил далеко идущие планы:
"Вот возьмем бабки, и подамся в город. Андрон пусть дачи контролирует, а я наберу пацанов посмышленее, да пройдемся по ларькам. Только надо будет кликуху сменить, чтобы местные не возникали. Скажем, буду теперь не Миха, а Михась! Гениально!"
Из-за забора послышался тихий свист.
Новоокрещеный Михась остановился.
- Андрон, ты?
За забором завозились.
- Угу.
Миха подошел ближе.
- Деньги взял?
- Угу, - повторил голос.
- Давай половину!
Миха перегнулся через забор, протянул руку. Неожиданно могучая сила оторвала его от земли и одним махом перетащила с улицы в огород. Оттуда сейчас же донеслись глухие удары, визги, хруст разбиваемых очков, зубовный скрежет. Время от времени в воздухе мелькали ноги в модных корочках, веревочные петли и грязная мешковина. Наконец, над забором показались головы Сергея Геннадьевича и Андрюши.
- Я ему покажу преступную группировку! - сказал папа, вытирая пот.
Они с сыном еще попинывали что-то повизгивающее, когда со стороны улицы к забору подошел участковый инспектор лейтенант Мегро.
- Кабанчика режете? - спросил он, глядя одним глазом на папу, а другим - на сынулю.
- Ну что вы! - радостно засмеялся папа. - Пока только гладим!
- А! - участковый понимающе улыбнулся. - Ну, будете резать - меня позовите!
- Обязательно позовем!
Папа помахал вслед удаляющемуся милиционеру и повернулся к сынуле:
- Ну чего встал?! Раздувай утюг!
К О Н Е Ц
