Борис Егоров - Маски
Когда в редакции «Деревенских будней» обсуждали арбузную реплику, один сотрудник сказал:
— Это опять дело рук Кости Сверчкова. Все знает человек, во всем разбирается! Но мне секрет его эрудиции, кажется, известен…
Слово «секрет» заставило всех насторожиться.
Сотрудник продолжал:
— Вчера мы разгромили на своей летучке пресловутую арбузную статью. После этого ее повесили на черную доску, в «Тяп-ляп», и рядом приклеили комментарии… А потом к нам, кажется, забегал Сверчков с записной книжкой… Это, конечно, еще предположение, и его надо проверить.
— А как? — нетерпеливо спросила секретарь-машинистка.
— Очень просто. Возьмем наш сегодняшний номер. Ну вот, например, статья о прививке огурцов на тыквах. Мы пишем, что это дает возможность получать высокие и устойчивые урожаи огурцов. Статья правильная. Мы вывешиваем ее в «Тяп-ляп», делаем приписку, что это бред, чепуха, маниловщина, и ждем завтрашнего дня…
…На следующий день «Вечерняя заря» выступила с едкой репликой в адрес «Деревенских новостей».
Блистая своей эрудицией, автор реплики писал:
«Помните ли вы, дорогой читатель, как редактировал сельскохозяйственную газету Марк Твен? Как известно, он советовал: „Брюкву не следует рвать руками, от этого она портится. Лучше послать мальчика, чтобы он залез на дерево и потряс его“.
О, как бы порадовался великий сатирик, если бы прочитал во вчерашнем номере „Деревенских будней“ статью о прививке огурцов любого сорта на тыквах!
Вызывает удивление, что эта почтенная газета занимается маниловскими прожектами, вместо того чтобы…»
Это была последняя творческая вспышка всезнающего и грозного автора реплик. Весь день он бегал по издательству — заполнял обходной листок.
Эрудиция подвела!
ФЕЛЬЕТОНЫ
Письмо Борису Егорову
30 миллионов читателей США ежедневно видят и читают в газетах остроприключенческие комиксы — серии рисунков с короткими подписями. Среди героев этих комиксов — бравый командир американской подводной лодки Баз Сойер, командир советской подводной лодки Борис Егоров и его жена Липа Джампски. Естественно, я не мог не откликнуться на эти комиксы, — хотя бы потому, что я тоже Борис и тоже Егоров, — и решил обратиться с письмом к командиру таинственной советской подлодки.
Дорогой Борис!
Очень рад был узнать, что у меня существует еще один знаменитый тезка. До сих пор я знал только двух — прославленного врача-космонавта и московского слесаря, Героя Социалистического Труда.
Теперь появился третий. Это Вы — командир советской шпионско-диверсионной подводной лодки, действующей у берегов Соединенных Штатов.
У меня, как у сатирика и фельетониста, не могло не вызвать улыбки название Вашей подлодки — «Кавиар», что, как известно, в переводе на русский означает «икра». Это — остроумное, но все же недостаточно удачное название. Можно было дать грозной субмарине другие, более аппетитные питейно-гастрономические названия, с истинно русским колоритом: «Столичная», «Перцовка», «Похлебка», «Запеканка», «Селянка», «Окрошка», «Ботвинья», «Тюря», «Кулебяка», «Капуста», «Селедка», «Редька со сметаной». Это было бы, кстати, и более конкретно, определенно. А то вдруг — «Икра». Какая икра? Черная? Красная? Зернистая? Паюсная? И вообще — зачем метать икру у берегов Соединенных Штатов?
Зато меня очень порадовало действительно русское имя Вашей жены — Липа. Что касается фамилии — Джампски, то она также очень распространена у нас в России, особенно на Валдае, в Киржаче, Сарапуле и Баковке.
Ваша Липа — женщина безусловно очаровательная, чертовски обворожительная. Будучи балериной Большого театра, она так виртуозно владеет своими бедрами, что не очень стойкие защитники американских свобод сразу поддаются ее пленительным чарам. И тогда прощай их буржуазная идеология!
Я уже не говорю о морали.
Таким манером Липа, разумеется, могла бы совратить с капиталистического пути все пятьдесят штатов, если бы не супермен, командир американской подлодки, непреклонный и ужасно волевой Баз Сойер. На зовущие улыбки Вашей супруги и на движения ее соблазнительных бедер он никак не реагирует. Козни опасной дамы, красной агитаторши, цели своей не достигают. Эмоции стойкого супермена могут возбудить, видимо, лишь отечественные, голливудские женские формы. Вот он, стопроцентный американец! Его на Липе не проведешь!
Теперь о Вас. Вы, капитан Борис Егоров, действуете, конечно, отважно. Судя по прессе, вы опытный и опасный морской волк. Но Баз Сойер все же опытнее. Он постоянно преследует Вас и наносит «Икре» удары то по носу, то по корме, демонстрируя мощь и несокрушимость американского оружия и поднимая тем самым у читателя боевой антикоммунистический дух.
Признаться, я ожидал от Вас большей находчивости и изобретательности. Вы представлены как коварный большевик, так и будьте коварным. Неужели не могли Вы, допустим, подкупить База Сойера паюсной икрой, которой, как надо понимать, полны отсеки «Кавиара»? Если он остался равнодушным к Липе, то перед икрой он бы наверняка не устоял.
Иди можно было бы по подземным коммуникациям проникнуть на подлодке в самый центр Америки и взорвать изнутри ее канализационную сеть. Вот был бы потоп! Да к тому же весьма своеобразный.
Неплохо было бы также переоборудовать «Икру», чтобы она стала одновременно и подлодкой, и самолетом, и вездеходом.
Тогда Вы быстренько закидываете База Сойера глубинными бомбами, он идет на дно, к рыбкам, Вы летите на Вашингтон и сбрасываете на Капитолий свою неотразимую Липу. Липа так очаровывает конгрессменов, что они, потеряв здравый мужской рассудок, немедля голосуют за присоединение Соединенных Штатов к Кашкадарьинской области.
Конечно, одной Липе будет трудно. Тогда на Капитолий надо сбросить целый десант — весь кордебалет Большого театра плюс манекенщиц из Московского Дома моделей.
Представляете, появляется над Вашингтоном «Икра» («Селянка», «Запеканка», «Окрошка», «Ботвинья») и под музыку танца маленьких лебедей начинает метать парашютисток в балетных пачках и манекенщиц в элегантных нейлоновых пижамах. Они окружают конгресс, и Капитолий капитулирует.
Да мало ли что может быть в американских газетных комиксах, героем которых Вы, по несчастью, оказались!
Понимаю, многое не в Ваших силах. Все в руках авторов комиксов.
Но между нами, тезками, говоря, возможно, Вы что-то сумеете посоветовать им? Ведь комиксы с Вашим участием, с участием Вашей жены и База Сойера разглядывают 30 миллионов американцев. Надо бы авторам как-то взбодрить свою фантазию, придумать что-то поинтеллектуальнее. Жили ведь когда-то в Америке остроумные люди. Неужто перевелись? Посмотришь на эти комиксы — очень уж примитивненько. Так, дешевая антисоветчина. Типичная липа.
Очень сожалею, что Вас впутали в эту трехцентовую историю.
Привет Вашей очаровательной супруге, по которой так безутешно тоскуют зрители Большого театра.
Очень часто вечерами у его массивных колонн можно слышать разговоры любителей хореографического искусства.
— Скажи, милок, а пошто Липа-то Джампски нонче не пляшет? — спрашивает один. — Уж больно на Липу поглядеть хотца, балетушки хотца.
— Ты откуда приехал? — удивленно отвечает другой. — Не знаешь, что ли, на подводной лодке Липа по Москве-реке уплыла в Нью-Йорк. С секретным подрывным заданием от Тимирязевского райисполкома. Американца агитировать.
Вот так-то, дорогой тезка!
С пожеланием быстрее окончить затянувшуюся морскую дуэль с Базом Сойером и счастливо возвратиться на Н-скую базу подводных лодок в степи под Талды-Курганом.
Борис Егоров
Новые эксперименты Роусса
Целую неделю в Нью-Йорке шли разговоры о предстоящем выступлении профессора Роусса.
— Слыхали? Знаменитый ученый…
— Да, да, он приехал в Штаты. Будет демонстрировать новые эксперименты…
В назначенный час зал был переполнен. Здесь находились редакторы крупных газет и журналов, обозреватели, три члена палаты представителей и даже один сенатор.
— Джентльмены! — начал профессор. — Два мои эксперимента были в свое время описаны Карелом Чапеком. Вы, надеюсь, помните, в чем заключается мой метод: я произношу слово, а вы должны тотчас же произнести другое слово, которое вам придет в этот момент в голову, даже если это будет чепуха и вздор. В итоге я на основании ваших слов расскажу вам, о чем вы думаете и что скрываете.
Все это основано на ассоциативном мышлении, заторможенных рефлексах и прочем. Короче говоря, я проникаю в глубины вашего сознания. Как вам известно, во время эксперимента, о котором писал Чапек, я беседовал с неким Суханеком, подозреваемым в убийстве шофера такси, причем в преступлении обвиняемый не сознавался. Между мною и им произошел такой диалог, или, точнее, перекличка: «Дорога» — «Шоссе», «Спрятать» — «Зарыть», «Чистка» — «Пятна», «Тряпка» — «Мешок», «Лопата» — «Сад», «Яма» — «Забор», «Труп»… При последнем слове, произнесенном мною, он стал нервничать.
