Енё Рэйтё - Тайна алмазного берега
– Обалдуй, кретин, идиот!.. И как только таких безмозглых ослов земля носит!
Наконец он с досадой оттолкнул меня.
– Не понимаю, с чего тебе вздумалось обзываться! – теперь уже зашелся я. – Изволь объяснить, что к чему… – И я извлек большущий нож.
– Спрячь свое перо, верблюд безгорбый! Чтоб тебе раньше сказать, мы бы уже давно были у цели!
– А при чем здесь этот мошенник, про которого я сперва напрочь забыл, но потом все же вспомнил?
– Потемкин, что ли? Неужто ты не знаешь, кто это?
– Потише, не разоряйся! – осадил его Хопкинс. – Я, например, тоже его не знаю.
– Российский министр.
– В таком разе откуда мне его знать? В оранские кабаки нечасто забредают российские министры. В нынешнем году, пожалуй, ни одного не было.
– Но это же знаменитая история! Этот самый Потемкин, в угоду царице, из ничего, буквально на ровном месте, строил фальшивые деревни, изукрашенные – загляденье, только жить в них было нельзя. Да там никто и не жил… Бутафорские, театральные домики. Поглядела царица, проехала мимо – и деревне конец… Авантюра, нашумевшая на весь мир.
– Откуда мне было об этом знать? – расстроился я. – Бог весть сколько дней газет в руках не держал.
– А ну, пошли! – взволнованно воскликнул Альфонс.
Он взбежал на возвышение, мы – за ним. То, что мы увидели при свете занимающегося дня, наполнило нас чувством триумфа…
Перед нами расстилалось селение, хорошо знакомое по фотографиям Мандлера. Весь центр его занимало грандиозное сооружение на сваях, похожее на пагоду и с островерхим шпилем. Тамарагда!
Мне казалось, я схожу с ума.
Альфонс Ничейный скрутил цигарку и закурил.
– Теперь тебе ясно? Потемкин всему виною, поскольку идея исходит от него: построить точную копию настоящего селения, где никто не будет жить…
– Значит, это оно и есть?
– Точная копия Тамарагды. Иными словами, потемкинская деревня.
6
Кому ясно, а кому вовсе ничего не ясно. Если этот русский министр давным-давно дал дуба, то как, спрашивается, он мог построить в джунглях деревню?
И вообще, с какого боку припёка здесь взялась Россия? Я видел, что Хопкинсу не дают покоя те же самые вопросы. Мы исподтишка обменялись взглядами, и он недоуменно пожал плечами. Однако приставать к Альфонсу с расспросами мы не решились: разорется опять, ну его к лешему!
– Что будем делать? – поинтересовался Хопкинс.
– Спустимся в деревню. Выдадим себя за беглых легионеров и не станем задавать никаких вопросов, – сказал Альфонс Ничейный.
Недурной план. Мы поспешили в Тамарагду. Толстый, полуголый негр при нашем приближении ударил в гонг, в результате чего сбежались аборигены и уставились на нас. Толстяк, соблюдая достоинство, шагнул нам навстречу.
– Каким ветром занесло вас сюда, белолицые воины? – поинтересовался он.
– Ты вождь племени, которое обитает в этой деревне?
– Нет, я всего лишь глава фирмы. Вождь вон в той большой хижине.
Слыханное ли дело? У голых черномазых свой «глава фирмы»!
– Кто, говоришь, тот толстый черный человек?
– Руководитель фирмы, мой господин. Ведь здесь у нас не племя, а «туземная фирма» – новое изобретение. А я заправляю фирмой.
– А кто эти полуголые дикари, что скачут по деревне?
– Это акционеры, мой господин.
От таких сногсшибательных новостей у нас голова шла кругом. Альфонс Ничейный хлопал глазами, пытаясь вникнуть в смысл происходящего.
– Скажи мне, о руководитель фирмы, что это за акционерное общество такое?
– Конституционное королевское акционерное общество, господин мой… Вроде как самостоятельная страна… Оно даже платит проценты, и никто не работает…
Кое-кто из «акционеров» рискнул подойти поближе.
– Нам хотелось бы отдохнуть у вас.
– Отдохнуть можно, господин, только работать нельзя. Запрещается.
– Почему?
– Устав так распорядился.
– А кто составлял этот «устав»?
– Никто не составлял. Это не бумага, а живой человек, Большой Начальник. Все дела полагается обсуждать с ним лично.
– Веди нас к нему, глава фирмы. Надеемся, он не откажется принять нас.
– Все зависит от того, принесли ли вы заколдованные картинки – карты рёми называются.
– Что-о?
– Устав, наш Большой Начальник, во что бы то ни стало хочет их заиметь, поэтому костерит на чем свет «исполнительную комиссию» и пинками награждает.
Глава фирмы ткнул в сторону кучки затюканных «акционеров», и те грустно кивнули, подтверждая сей печальный факт.
– Ну, что же, любезный, отведи нас к Большому Начальнику, хотя мы и не сможем порадовать его нужными картами.
– Такого даже мой дедушка не слыхивал! – диву давался Чурбан Хопкинс. – Акционерное общество голоштанников.
Между делом он угостил пинком нескольких членов исполнительной комиссии, пожелавших поближе познакомиться с нашим багажом.
Мы подошли к большой хижине. Глава фирмы, поспешивший доложить о нашем приходе, возник на пороге.
– Большой Начальник ждет вас.
Навстречу нам поднялся человек европейской наружности, в рваной рубахе, грязных белых бриджах и тропическом шлеме.
– Пардон, господин король! – начал Альфонс Ничейный. – Просим у вас защиты и хотели бы отдохнуть.
– Отдыхайте хоть до скончания века. Господин руководитель фирмы! Эти трое – наши враги. Списать их в расход.
Мы схватились было за оружие, но опоздали. Все члены исполнительной комиссии, глава фирмы и самолично чокнутый «Устав» взяли нас под прицел.
– Разоружить и связать их! – распорядился он. – Давненько мы вас поджидали, нам было известно о вашем прибытии. Утром, когда пожалует прокурор акционерного общества, мы проведем вас всех по статье «убытки»… Принесите мне выпить!.. – Он тяжело вздохнул, вытащил монокль из темной, глубоко запавшей глазницы и тотчас снова вставил его. Безжизненный, тусклый взгляд был обращен в пространство перед собой.
Возражать, протестовать было явно бесполезно. У нас отобрали оружие, связали всех и повели куда-то.
– Вы что, убийцы?
– Нет, господин, – бойко затарахтел глава фирмы, – мы всего лишь чиновники, не более того, но дело свое знаем. Делаем зарубку на столбе прихода, а утром, когда вас убьют, вы перейдете на кассовый столб. Это колдовство называется двойной бухгалтерией. Ведь все время производится переучет, и, если сальдо не сходится, Большой Начальник отыгрывается на исполнительной комиссии…
– Вот как? А почему вы решили отложить казнь до утра?
– Потому что прокурор утром явится с рудника. Он человек очень жестокий, сперва помучает вас как следует, чтобы вы выложили ему все, что знаете. А потом мы вас расстреляем и ограбим, – с довольной ухмылкой сообщил он. Милые люди, ничего не скажешь!
Но мы не теряли надежды. Если Матеас и проводник поспешат, глядишь, и Ламетр с союзными племенами подоспеют к утру.
Нас подвели к сколоченной из досок будке, перед которой стояла четверка вооруженных стражей. Глава фирмы распахнул дверь, и мы вошли в хижину.
На столе горел плавающий в масле фитиль.
– Приветствую вас, друзья мои! Мы застыли от неожиданности.
У стола сидел капитан Ламетр. Связанный.
7
Дверь захлопнулась.
– Присаживайтесь, друзья, – сказал Ламетр.
– Стоит ли? Долго тут не засидишься!
– Как вы здесь очутились? – спросил Альфонс.
– Полагаю, так же, как и вы. Дорогой на нас напали врасплох, связали и притащили сюда.
Последняя наша надежда лопнула.
– Заблуждаетесь, господин капитан, – сказал Альфонс Ничейный. – Мы пришли сюда, руководствуясь указаниями карты. – И он рассказал Ламетру все, как было.
– До чего же все просто, а ведь никто не додумался! – заметил Ламетр. – Вам есть чем гордиться, друзья мои!
– Этот лорд Пивброк, судя по всему, спятил, а мелкие жулики подыгрывают его мании величия… – сказал Альфонс.
– Зачем им это понадобилось? – недоумевал Чурбан Хопкинс.
– Алмазные рудники наверняка где-то здесь поблизости, из-за этого весь сыр-бор и разгорелся.
Мы умолкли. Прогретые, волглые стены хижины источали удушливые пары. Всякие мерзкие козявки ползали по нам в свое удовольствие.
– Первым делом надо сжечь карту и заметки – все, что может скомпрометировать генерала Рубо.
С помощью фитиля мы уничтожили все копии. В хижине было не продохнуть от удушливого дыма, который никак не хотел рассеиваться в жарком неподвижном воздухе. Все мы кашляли и задыхались.
Но честь генерала де ла Рубо была спасена.
Глава четырнадцатая
1
Мы поспали, насколько позволили нам неугомонные ползучие твари. Когда за нами явился голый и пьяный вдребадан член исполнительной комиссии, мы в первый момент даже не сообразили, где находимся.
– Извольте выходить! – радостно приветствовал он нас. – Сейчас мы вас будем убивать… ой!
Ойкнул он уже за порогом, поскольку Хопкинс, всегда просыпавшийся с трудом, от души дал ему пинка ногой, так что тот вылетел вон.
