Джек Аллен - Последний звонок
Гелерт смотрит из дверного прохода, не понимает, какая болезнь мучает Отца-Катализатора. Он видел такое раньше, у коров, когда у них в мозгу заводятся черви. Всё, что он может, — стоять, смотреть и ждать, когда его страдания прекратятся.
Но злость Калеба и боль в сердце ещё не угасли. Что ещё может он сделать, чтобы избавиться от мук? Распахнутые пустые глаза живого трупа обшаривают сцену. Вбирают вид побоища и разрушений. Останавливаются на горящем газе в викторианском камине, и ответ приходит. Можно ли придумать лучший способ всё уничтожить? Их с Кай мечты и стремления. Желание обеспечить Джейн и Джеймсу нормальную жизнь. Теперь всё кончено. Растает в дыму. Пустить всё под откос, и начать сначала. Окончательная жертва? Доказать, что собственность не имеет истинной ценности! Пятый Уровень Осведомлённости! Видеть всё, значит, понимать всё. [Стокгаузен говорит: «уничтожить что-то, что ты истинно любишь, это не акт вандализма, а, скорее, проявление внутренней красоты и истины через осознание, что собственность мало чего стоит в гробу. У савана нет карманов», — добавляет он.] Калеб улыбается, складывая обломки в камин. Книги, фотографии, картины. Стулья и викторианские столы из красного дерева. С них огонь разойдется. Поджигает газ и смотрит, как языки пламени разбегаются по дереву. Огонь пожирает жизнь.
Довольный тем, что план заработал, он тихо уходит в ночь. Наконец, свободен от цепей, что держали его. Под мышкой — его любимое приобретение. Единственное, что он не предал огню. Единственное, что имеет подлинную ценность. Коллекция монет, выпущенных в 1970 году, с английской командой, выигравшей Кубок Мира 1966 года! Герои, все как один!
Гелерт спокойно хромает у него в кильватере. Горд тем, что в трудное время рядом с Отцом-Катализатором. Своими глазами увидев его деяния, Гелерт хотел бы, чтобы Отец-Катализатор был сомалийцем. Они бы всем показали во время гражданской войны. Когда мятежные войска стучали в дверь. Его мать с отцом были бы живы, и он бы унаследовал трон! Гелерт клянётся могилами мёртвых родителей, что защитит Отца-Катализатора ценой собственной жизни. Пусть бережётся тот, кто встанет у него на пути. Он будет убит!
Глава 21
После травмирующих событий вчера вечером Калеб вернулся в штаб-квартиру АОМН. Чтобы передохнуть и подзарядить батареи заслуженным отдыхом и сном. Зевая и оглядывая комнату, он понимает, что успокоить раны сердца одним сном не получится. Ему снова хочется испытать радость вчерашнего утра, когда он был хозяином всего, что видел. Ему хочется наркотического драйва. Загнать в ноздрю дорожку кокса. К счастью, ещё осталось. Эррол выдал ему месячный запас в счёт арендной платы. А обдолбанным Калеб чувствовал себя куда лучше! Бодрым и весёлым. Ему не терпится нагрузиться и отжечь. Он открывает дверь и шагает в коридор. Тут же летит вверх тормашками. Споткнулся о дротик, который держит Гелерт, охраняя дверь в комнату. Защищая Калеба от Сил Зла, которые могут прийти и украсть его планы уроков.
Отец-Катализатор решает вознаградить Гелерта. Дарит ему серебряный горн, спёртый Козюлей Гринэмом у местных скаутов. Гелерт надевает шёлковый шнурок на шею, потом падает на колени и целует ногу Калеба. Тот подобного не желал. Прежде чем ему стать Богом, предстоит одолеть долгий путь.
Вместе они патрулируют коридоры кафедры К.О. и проверяют, что творится. Хотя ещё пять-тридцать утра, в здании уже появляются признаки жизни. Разносчики земли уже заняты делом. Отчаянно хотят заработать бонусные пачки из-под чипсов и выиграть приз в сто фунтов. Стимул смешанной экономики от Новых Лейбористов. Полностью поддерживай, голосуй «за»!
Кивком приветствует входящего маэстро, шатающегося под весом коробок с кассетами и пластинками. Проигрыватель накрепко прикручен к спине. Сегодня полуфинал и финал, и Сэр Джон хочет быть уверен, что музыка льётся ровно. Пришёл рано, чтобы установить технику. Он кажется более довольным и расслабленным, когда Желтоголового нет поблизости. Тёмная лошадка Сэр Джон. Однажды он признался Калебу, что, будучи великим дирижёром, он всё равно работает на второй работе. Ещё он тайный агент. Работает на «не могу сказать вам, сэр». Разведчика в нём выдаёт лишь громадный латунный телескоп, болтающийся у него в ногах. О который он постоянно спотыкается.
— Доброе утро, Джон. Хочешь о чём-нибудь доложить?
Тот яростно мигает через линзы толщиной в дюйм. У него очаровательные манеры крестьянина. Подтверждающие мнение Стокгаузена. [Стокгаузен утверждал, что интеллект передаётся по телу через сердечно-сосудистую систему. Он говорил, что в каждом человеке абсолютно одинаковое количество крови, а именно 9,3 литра, из-за чего у крупных людей появляются проблемы с мозгом. В качестве примеров он приводил боксёров-тяжеловесов и форвардов второго ряда в Союзе Регби. В голову приходят такие выражения, как «Герт тяжкая клятва», или «Спокойный великан». С другой стороны, у обиженных ростом людей мозг работает лучше, потому что кровь гуще, и их интеллект проявляется сильнее. В доказательство Стокгаузен предлагает тот факт, что коротышки в жизни чаще добиваются успеха, чем большие люди, именно по вышеуказанным причинам. Умнейшие люди в мире, говорит он, крайне ограничены ростом. В голову сразу приходят имена Дугласа Бадера и Длинного Джона Сильвера. На замечание, что Длинный Джон является выдуманным персонажем, Стокгаузен ответил, что это лишь ещё лучше доказывает его точку зрения. Раз уж выдуманный персонаж оставил в истории такой след, это говорит о потрясающем качестве его крови!]
— Никак нет, сэр.
Он делает паузу, чтобы ещё раз всё обдумать. В голове щёлкает очередная шестерёнка.
— Хочу одно вам рассказать, сэр, что случилось вчера вечером. Даже проблемы были.
Калеб искренне заинтересован.
— Что же случилось, Джон?
— Моя мать сдохла на хуй.
В голосе ни капли грусти. С такой же бесстрастностью он мог бы рассказывать, что «Роуверс» проиграли. Калеб ошеломлён.
— О, мне очень жаль это слышать, Джон. Ужасные новости. Могу я чем-нибудь помочь?
— Всё в порядке, сэр. Отец всё сделает. Лучше, чем постоянный срач дома, ага?
Джон выдаёт эдакое подхихикивание. В таком варианте он видит что-то смешное. Уходит, посмеиваясь про себя.
Калеб и Гелерт продолжают обход. Гелерт трубит в горн, сигнализируя об их приходе. Уже может связать пару нот. Один раз останавливаются, чтобы пометить на трубе сегодняшний день и проставить присутствие на оставшуюся неделю. Все на месте, всё в порядке. Потом будет меньше геморроя, и ублюдок Рис не сможет возбухать.
Идут в котельную, раздать задания на день. Калеб обнаруживает, что дверь заперта. Забавно. Кто-то должен быть внутри. Ночная смена длится ещё час. Он отстукивает кулаком тайный код. Изнутри испуганный шёпот. Капрала Гринвуда.
— Кто там?
— Бвана Дак, открывай!
Звук отодвигаемых засовов, ключ поворачивается в замке. Калеб вваливается внутрь. Оставляет Гелерта охранять снаружи. Слава Тебе, Господи! Потрясающее зрелище! Шесть сверкающих рельсов. Каждый минимум двадцать футов в длину, лежат на ступеньках, ведущих вниз, к котлам.
— Молодцом, ребята! Изумительно!
Калеб безумно смеётся. Тело трясёт от возбуждения успеха. Чудесная, великолепная попытка! Капрал Гринвуд со своими людьми сгрудились в углу и тихо сидят. Бледные, кривящиеся от титанических усилий прошедшего вечера лица. Вокруг них атмосфера мрачности и уныния. Грязная одежда, взъерошенные волосы. Вокруг Гринвуда сидят Козюля Гринэм, Засранец Ширн, Крейг Винсент и Лапаль Ньюэлл. Все на грани обморока. Командующий Дак пытается их приободрить.
— Давайте, ребята! Веселей! Я горжусь вами. Рельсы ускорят выкапывание тоннеля. Подождите, вот Эррол и его команда увидят! Идите, сделайте себе по чашке чая, и сегодня отдыхайте. Поберегите силы на вечер!
Гринвуд, не веря, смотрит на остальных.
— В каком смысле, Бвана, на вечер?
— Нам нужно больше рельсов, капитан Гринвуд.
На лице Гринвуда озадаченное выражение, но когда слова потихоньку начинают доходить, он расплывается в самодовольной улыбке.
— Капитан?
— Да, капитан Гринвуд. Ты это заслужил. Я отмечу в донесениях, чтобы тебе и твоим людям выдали дополнительную пайку и бонус — по пять пустых пачек из-под чипсов каждому. Хорошая работа.
Калеб подходит к каждому по очереди. Пожимает каждому руку. Потом доводит до них планы на вечер.
— Рельсов хватит до стены игрового поля. А нам еще надо прорыться под спортплощадкой.
Гринвуд никнет головой. Стонет под непомерным гнётом. Явно переживает. Ширн влезает с советом.
— Расскажи ему, капрал. В смысле, капитан. Может, он ещё не знает.
Калеб бросает на него озадаченный взгляд.
— Что такое, капитан? Что-то случилось?
Гринвуд прочищает горло. Поднимает усталые покрасневшие глаза.
