Александр Федотов - Макароны по-флотски (сборник)
Пока я шарил по электростанции в поисках аварийных чёпиков, Коля набрал охапку разномастной ветоши.
– Шура, помоги донести.
– Пошли.
По дороге в гальюн Коля всё сокрушался.
– Там всё забито, Шура. Ты не представляешь. Сливную трубу, что идёт через машинное отделение за борт, так загадили – не прокачаешь. Мы с Юлдой больше часа бьёмся.
В гальюне моему взору предстала картина горного пейзажа: все семь дучек завалены, что называется, «с горкой».
– Видишь, с чем имеем дело, – сокрушался, обводя взглядом своё хозяйство, Коля. – Чтоб на такую высоту нагадить – это ещё уметь надо.
– Ну народ у нас талантливый. Подпрыгивали, наверное.
– Разве, что с разбега.
Дизайнер кормового гальюна команды был, наверное, человек общительный, с юморком. Дучки расставил буквой Г, как на показ, одну от другой их разделяли только низкие, по колено, перегородки с ручками, чтобы не свалиться во время качки. Сидишь, качаешься, за ручку держишься, и дела делаешь, и с товарищами общаешься – красота!
Мне сразу вспомнилось, как месяца два назад Большому Заму пришла в голову гениальная идея – положить в красном уголке томики трудов Ленина для чтения. Идея была и впрямь хороша, а особенно экипажу пришлось по душе то обстоятельство, что красный уголок находился прямо по дороге в гальюн. Собрания сочинений вождя рабочих и крестьян и всего мирового пролетариата печатались тогда на очень мягкой бумаге. За месяц, пока Большой Зам не сообразил в чём дело, толщина томиков уменьшилась вдвое-втрое, но зато резко возросла политическая сознательность матросских масс. Войдешь, бывало, в гальюн, а там народ сидит, на дучках покачивается: Ленина читает…
Колина идея с чёпиками была до гениального проста (сработала деревенская смекалка): забить все дучки, кроме одной, наглухо чёпиками, а в незабитую вставить пожарный шланг и прокачать. Стараясь не забрызгать свою свежестиранную голландку выплескивающимся после каждого удара фекалиями, Коля деловито увесистой деревянной киянкой наглухо законопатил шесть дучек чёпиками. В последнюю, седьмую, он вставил здоровенный пожарный шланг, обмотанный для герметичности ветошью. Всё было готово. Остальную работу сделает напор воды. Разум восторжествует над стихией.
Успех операции зависел от плотности забивки чёпиков в дучках. Коля это понимал и решил это звено операции контролировать сам. Доверить это дело Юлде он никак не мог. Коля взял в руки деревянную киянку и встал на вахту возле дучек, чтобы по необходимости подбивать выпирающие под напором воды деревянные чёпики обратно.
– Юлда! – торжественно обратился Коля к своему гальюнному джигиту.
– Что, Коля?
– Тебе самое ответственное задание. Справишься?
– Что делать, Коля, скажи.
– Вон, видишь, в коридоре пожарный вентиль?
– ???
– Красное колесо – видишь?
– Вижю.
– Когда дам команду, начинай это колесо проворачивать. Только по чуть-чуть. Четверть оборота. Усёк?
– Усок, Коля. Все сделаю.
Коля поднял киянку на изготовку, занял стратегическую позицию около центральной дучки и стал ждать, когда Юлда подойдёт к пожарному вентилю в конце коридора.
– Юлда, готов? – крикнул Коля в коридор.
– Готов, однако.
– Давай! Понемногу. Четверть оборота.…
– Харашо, Коля. Четверо абарота…
– Стой!!!.. Бля-я-я-я-я-я…!!!
Коля не договорил. Под мощнейшим напором воды, увесистые деревянные чёпики вздрогнули, напряглись и… сдало слабое звено! Так уж вышло, что слабым звеном оказался центральный чёпик, тот, возле которого занял свою стратегическую позицию Коля. Прежде чем Коля успел среагировать, чёпик выстрелил из дучки, как из пушки. И взметнул гейзер! Гейзер говна! Потолок сработал, как отбойник. В фонтане разноцветных брызг с трудом, но все-таки можно было различить одинокую фигуру, напоминавшую молотобойца со скульптуры Мухиной. Одно можно было сказать с уверенностью, за свою свежестиранную голландку Коля мог больше не беспокоиться. А Юлда мне не даст соврать: применение для своей деревянной киянки Коля в тот день всё-таки нашёл.Шары
Оторвали Ваньке встаньку.
(Горе)
От несоблюдения техники безопасности, человек может не только умереть, но и родиться.
(Фольклор)
На флоте подготовка к дембелю начинается уже с момента призыва. Сначала, «по карасёвке», всё, что ты реально можешь для этого сделать, так это считать, сколько дней осталось до приказа о дембеле. Арифметика поначалу неутешительная, даже удручающая, потом становится немного легче.
Когда отслужишь года полтора и появляется свободное время, начинается второй, главный, этап подготовки. Он, этот этап, длится до самого конца службы. Подготовка состоит в доведении до совершенства всех основных дембельских атрибутов; собственно, их всего два – форма и фотоальбом. Но чтобы их подготовить, как полагается, нередко уходят все оставшиеся полтора года. Гражданскому человеку трудно понять и оценить, сколько труда и фантазии вкладывается в это дело.
Бляхи для ремня мы с моим другом Колей Кондрашовым две недели выпиливали из медной гильзы от снаряда; и ещё месяц доводили до совершенства, полируя и закрепляя накладные якоря. Бляхи стали предметом белой, ну, а иногда и чёрной, зависти на корабле. Таких блях до сих пор только две в мире. Вообще мы с Колей всё делали в двух экземплярах. Только когда он заказал себе в городском ателье дембельские брюки-клеш шириной 60 сантиметров, я сказал «пасс». До сих пор помню лицо портнихи принимавшей заказ: она Колю несколько раз переспросила: – «Вы уверены что 60 – это ширина? Может всё-таки длина? Они же при ходьбе винтами вокруг ног гулять будут!» Но Коля был неумолим. Он мечтал вернуться домой на рязанщину в настоящих широченных матросских «клёшах».
В дембельской форме важен каждый элемент: ленточка, краб (кокарда), бескозырка, ремень, бляха, погоны… Даже лычки на погонах. Ленточка, например, должна обязательно быть тиснёной и только с золотыми буквами. До службы я и не подозревал, что существует такое множество видов ленточек, отличающихся по тиснению букв и оттенкам краски. «Золотая» – тиснёная, с золотыми буквами – самый редкий вид. «Бронзовая» – не тисненная с бронзовыми буквами – самая «левая». Гражданский человек, даже если очень захочет, различия не увидит. Но для настоящих моряков различие неоспоримо. Уходить на дембель с чём-либо другим считается до того «чмошно», что даже самые задрипанные моряки уходили на дембель только с «золотыми» ленточками. И вообще, увидеть «золотые» ленточки можно только на дембелях. Никто даже не дерзнул бы использовать такую драгоценность в повседневной жизни. Это всё равно, что в мазутные цистерны в костюме лазать. Ленточки бережно хранились в потайных шхерах, дожидаясь заветного дня дембеля.
Дембельский фотоальбом – это вообще произведение искусства. Чего только стоят рисованные тушью парусники на разделительных кальках!
Готовясь к дембелю, мы готовимся к гражданке, а кто нас там ждёт кроме друзей и родных? Ну, конечно, девушки! Во всяком случае, так нам это представлялось с корабля. С доведением до совершенства дембельской формы и фотоальбома, естественно совмещается процесс совершенствования самого себя. Здесь понятие «совершенство» каждый воспринимает в силу своего кругозора и фантазии. Один таджик, например, мечтал вставить себе все золотые зубы. Но в основном, конечно, котировались накачка мускулов, татуировки и… шары.
– Слышь, Крот, – полторашник Строев потрепал за плечо Олега Кротова. Он как раз дремал в машинном отделении: развалился на промасленной ветоши, набросанной поверх полукруглого кожуха, прикрывавшего вал, вращавший корабельные винты.
– Чё?
– Ну ты даёшь – харю мочить… И как это ты с этого кожуха не свалишься?!
– Давай короче, чего надо?
– Про последнее достижение эротический науки слышал? Шары. Бабы от них тащатся!
– Не понял. Какие шары? – привстал на локте Олег.
– Во. В член вставляешь! – Строев выплюнул изо рта на ладонь две блестящих пилюле-образных капсулы из полированного красного пластика: – Бабы тащатся!
– Так и тащатся?
– Конкретно. Визжат.
– А чего ты их во рту держишь?
– Полирую. Из зубной щетки сделал, три дня шкурил, теперь вот уже второй день во рту полирую.
– Не хрена себе! … А почему их два?
– С двух сторон поставлю.
– А что не с трёх?!
– Вот ты смеешься, а Ребров вообще себе кукурузный початок сделал. И ничего. Пока, правда, ещё не испытывал… Ждёт увольнения… Я думаю для начала двух хватит, – сказал Строев, подумав. – …Потом ещё добавлю…
– Блин! Я тоже хочу, чтобы визжали.
– Ну так в чём дело? У тебя же зубная щетка есть – вперёд! – Строев снова засунул в рот пластиковые капсулы. Он помолчал, погонял их языком за щекой и спросил, немного шепелявя:
