3 дня, которые не трясли мир, или Холодные закуски летом - Павел Курышев (PashCo)
Сашка спал сном младенца, если можно так назвать его богатырский храп и посапывание. Рядом на полу храпел Арс, привольно раскинув лапы в разные стороны. И ни один не отреагировал на приход смертельно уставшего и изрядно измотанного физическими упражнениями спортсмена. Обидевшись на этих лоботрясов и лентяев, я включил на полную мощность музыкальный центр. Сашка, ничего не понимая, слетел с кровати прямо на Арса, который, взвизгнув, кинулся в сторону и опять упал.
– Что не спится без Пашки, – зло, и в то же время, радостно закричал я прямо в Сашкино ухо. – Подъём! Всем строиться!
– Не ори, – простонал Сашка, держась за голову. – видишь, больным людям надо привести себя в порядок. Завтрак прошёл молча, я бы сказал, в тёплой дружеской обстановке.
– Знаешь, – прихлёбывая кофе и жмурясь на солнышко, сказал Сашка, – давай вести правильный образ жизни.
– Это как? – не понял я.
– А вот так. Пить больше не будем, вечером – прогулка с Арсом, пение строевых песен и в 22.00 – отбой.
– В этом что-то есть, – прислушиваясь к шуму в голове, произнёс я. – но, друг мой, это же тоже нагрузка на организм. Резко бросать нельзя. Надо постепенно выходить из этого состояния.
– Согласен с тобой, доживём до вечера, а там посмотрим. – сказал Сашка и пошёл собираться на работу.
Что думал по этому поводу Арс – история умалчивала, точнее, умалчивал сам Арс, который постоянно скрывал свои мысли под маской доброго и отзывчивого пса. Судя по всему, ему было хорошо в любом случае, т.к. его всегда ждала прогулка и ужин.
Трудовой день прошёл как обычно. Начальство давило из нас соки, а мы, соответственно, увиливали от этого давления, кто как мог. Весь день стояла жара, и мысль о холодной кружечке пива мучила постоянно воспалённый после вчерашнего возлияния мозг. Наконец наступил долгожданный вечер. Прибыв с работы, мы первым делом определили, кто будет готовить ужин, а кто будет выгуливать Арса, изрядно натерпевшегося и изголодавшегося по общению. Мне выпало быть мамой, и я стал готовить ужин. Сашка с Арсом радостными шмелями улетели на прогулку.
Ужин я приготовил бесхитростный, но сытный. Сварил макароны, сосиски. Всё это я залил кетчупом и посыпал сыром. Арсу я сварил быстроприготовляемую кашу Геркулес и вбухал туда же два яйца. Когда в квартире появились Сашка и Арс, дело было на мази, кухню наполняли вкусные запахи. Слюнки потекли у обоих, причём, у Сашки они текли более интенсивно. Я пригласил их к столу.
– Лапы со стола немытые! И прекратите вилять хвостами, а то у меня в глазах рябит.
Сашка, видимо умилённый тем, что ужин был готов, к тому же без его участия, потирая руки, предложил:
– Давай, для аппетита по 50 грамм, чтобы голова не болела. Но только по 50. И не надо на меня так смотреть. Я от прогулки с твоей собакой зверски хочу есть. Арс тоже, судя по его роже.
– Хорошо, – кротко сказал я и достал из холодильника бутылку водки Абсолют (как вы поняли, это был всё тот же Роял, просто разбавил я его в бутылке из-под водки).
– Ты знал, – радостно закричал Сашка, – ты знал… Хотя мог бы разбавить и поменьше.
– А я думаю, что это и на завтра. – совершенно невинно сказал я, разливая спирт по рюмкам.
Арс был с нами абсолютно солидарен, хотя он и не пил вовсе. Это был его жизненный принцип. Единственное, что наверняка он хотел, так это чтобы быстрей остыла его каша.
Мы выпили и жадно набросились на макароны. Первые семь минут за столом раздавалось лишь громкое сопенье, иногда прерываемое жутким гавканьем Арса. Ну, животное, что с него возьмешь. Утолив первый голод, мы переглянулись и, не сговариваясь, потянулись к рюмкам.
– Да, – сказал Сашка, оправдываясь, – видимо, 50 грамм для ослабшего организма мало. Ещё по одной и всё! Понял?
– А я что? Я – ничего, – пожал плечами я.
Когда в бутылке осталась половина, мы решили закурить и немного отдохнуть. Жизнь показалась не такой уж и мрачной. В желудке переваривались макароны, кровь грел Роял, и только Арс наглым образом развалился на всю кухню и плотоядно рыгал. Закурив и устроившись поудобнее, мы неспеша обменивались впечатлениями, но беседа так и не удалась. Раздался стук в дверь.
– Ха, – лениво произнёс Сашка. – Кого это несёт?
Он поплёлся открывать, а я подмигнул Арсу, который потихоньку засыпал. После небольшой возни в коридоре, на кухне появился Сашка, тщательно скрывая кислую мину, а за ним во всей красе своей широкой души Лёшка – Моряк.
О нём надо рассказывать отдельно, но чтобы не загружать вашего внимания, расскажу вкратце.
Лёшка работал вместе с нами в одном отделе и был одним из трёх настоящих военных, т.е. тех, кто заканчивал военные училища. В их числе был ваш покорный слуга, мой тёзка и наш общий друг Пашка и, конечно, Лёшка. Человек он был хороший, но вращение в околонаучных кругах наложило свой отпечаток. Будущее своё он видел в написании диссертации и почивании на лаврах славы. Но, видимо, военное образование не давало рекомендаций, как и о чём писать, поэтому Лёшка пытался выпросить помощи у наших гражданских специалистов, одним из которых и был Сашка. Поскольку Александр был по своей натуре человеком мягким и отзывчивым, Лёшку он всерьёз не принимал, хотя помогал ему честно и от души. Как оказалось, Лёшка довольно часто ходил к Сашке на консультацию, но старался это скрыть. И надо же такому случиться, что в момент его прихода Сашка оказался не один.
– Он хотел уже уйти, – с порога закричал Сашка и сделал жест, имитирующий пинок под зад, – но я его остановил и пригласил пообщаться с нами.
– Да, я не вовремя, – засмущался Лёшка, – я пойду, зайду в другой раз.
– Моряк! Садись с нами и прими на грудь! – потребовал я.
– О! Вы, смотрю, гуляете вовсю! – Моряк показывал на бутылку Абсолюта.
– Да! – гордо сказал Сашка, – мы тебе не просто так, мы серьёзные люди. Да, ты не стесняйся, попробуй.
– Ну, если только одну
