А Титова - Жить, как говорится, хорошо! А хорошо жить — ещё лучше!
* * *
— Андрей, там было много новых слов. — Да, да, наверно. — Я запомнил, это может быть интересно.
* * *
— Андрей, дом, где я спал, как называется? Трез-ве-ва-тель? — Вытрезвитель.
* * *
— Бузыкин, хочешь рюмашку? — Не-е. — А я люблю, когда работаю. Допинг.
* * *
— Вино утром вредно. — Всего по сто пятьдесят разговора, чистая формальность.
* * *
— Вот у вас в Дании такие заграничные куртки на улицу выкидывают? — Нет. Это чистый хлопок, это дорого. — А у нас выкинули. Чуть-чуть рукав порвался — и выкинули.
* * *
Все народы мира должны с ним пить!
* * *
Выпейте Билл, он все равно заставит.
* * *
Жалко мне эту дурочку. Промурыжишь ты ее до 40 лет, как меня мой Володька, и бросишь.
* * *
Коза кричала нечеловеческим голосом. Это я не мог оставить.
* * *
Значит, ты меня первый ударил — это хорошо.
* * *
Купи цветы. Секретарше.
* * *
— Ремонт затеяли? — Маленький раскордаж.
* * *
— Монинг! — Монинг! — Вы готов? — Джаст э момент. Доложусь жене.
* * *
Говорил тебе, Палыч, купи машину. Сейчас на ней и ездили б.
Тот самый Мюнхгаузен
Неужели вам обязательно нужно убить человека, чтоб понять, что он живой?!
* * *
— Болтает? — Молчит. — Умный мальчик. Далеко пойдет.
* * *
В Германии иметь фамилию Мюллер — все равно, что не иметь никакой.
* * *
— Все шутите. — Давно бросил. Врачи запрещают. — С каких это пор вы стали ходить по врачам? — Сразу после смерти.
* * *
На вопрос священника, хотим ли мы стать мужем и женой, мы дружно ответили: нет! И нас тут же обвенчали.
* * *
Все решение — в талии. Как вы думаете, где мы будем делать талию? На уровне груди.
* * *
— Выгнал на улицу жену с ребенком! — Каким ребенком?! Я офицер! — Выгнал жену с офицером!
* * *
— Высочайшим повелением приказано считать подсудимого бароном Мюнхгаузеном! — Правильно. И вот тут некоторые стали себе позволять нашивать накладные карманы и… обуживать рукав! Вот этого позволять мы не будем!
* * *
— А грудь? — Что грудь? — Оставляем на месте? — Нет, берем с собой.
* * *
— Где командующий? — Командует.
* * *
— Говорят ведь, юмор, он полезный. Шутка, мол, жизнь продлевает. — Не всем. Тем, кто смеется, продлевает, а тому, кто острит, укорачивает.
* * *
Господи! Он дерзок, он часто готов спорить с тобой, но ведь ты, Господи, старше, ты мудрее. Ты должен уступить. Уступи, Господи! Ты уже столько терпел! Ну потерпи еще немножко!
* * *
Дочь аптекаря — она и есть дочь аптекаря!
* * *
Его высочество, извините за выражение, мажет и мажет!
* * *
— Если вчера было 31 мая, то сегодня какое? — 32-е!
* * *
Есть пары, созданные для любви, мы же были созданы для развода.
* * *
Женись непременно. Попадется хорошая жена — станешь счастливым, плохая — станешь философом. Не знаю, что лучше.
* * *
Все приходится делать самому!
* * *
Из Мюнхгаузена, господа, воду лить не будем.
* * *
Каждый день к девяти утра я должен идти в ма… магистрат. Я не скажу, что это подвиг, но вообще что-то героическое в этом есть.
* * *
— Когда меня режут, я терплю. — Знаю. — Но когда дополняют, становится нестерпимо.
* * *
Любовь — это теорема, которую нужно каждый день доказывать.
* * *
— Мне сказали: умный человек. — Ну мало ли, что про человека болтают!
* * *
Мы уехали с супругой в свадебное путешествие. Я — в Турцию, она — в Швейцарию. И три года жили там в любви и согласии.
* * *
Он действительно стрелял в оленя. Но через дымоход.
* * *
Я пригласил вас, чтоб сообщить вам пренеприятнейшее известие. Черт возьми! Отличная фраза для начала пьесы. Надо будет кому-нибудь предложить.
* * *
Подсудимый благодарит городские власти и одновременно как бы шутит со своей возлюбленной.
* * *
После увертюры — допросы. Потом последнее слово подсудимого. Залпы. Общее веселье. Танцы. С восьми утра до десяти — подвиг.
* * *
Семь часов утра. Разгон облаков, установление хорошей погоды.
* * *
Ужасный мальчик. Весь в отца!
* * *
Умное лицо — это еще не признак ума, господа. Все глупости на земле делаются именно с эти выражением лица.
* * *
— Утка. С яблоками. Она, кажется, хорошо прожарилась. — Она, кажется, и соусом по дороге облилась. — Да? Как это мило с ее стороны!
* * *
Часы пробили три, барон — два, стало быть, всего пять.
* * *
У меня был друг — он меня предал. У меня была любимая — она отреклась. Я улетаю налегке.
* * *
— Человек может поднять себя за волосы? — Обязательно. Мыслящий человек время от времени просто обязан это делать.
* * *
— Чем же вы занимаетесь-то? — Ничем. Живу.
* * *
Сократ как-то мне сказал…
* * *
— Это не мои приключения. Это не моя жизнь. Она приглажена, причесана, напудрена и кастрирована. — Обыкновенная редакторская правка.
* * *
Я всегда относился к вам с симпатией. Я уважал ваш образ мыслей. Свободная линия плеча, обуженные панталоны. Вы могли бы стать примером для нашей молодежи!
* * *
Я старый больной человек, и у меня слабое сердце, мне врачи запретили волноваться.
Трое в лодке, не считая собаки
— Вы еще не в саду? — Не-ет! — Идите в сад. — Вы там будете петь? — Вы там будете слушать.
* * *
Бифштексов не будет, будут блинчики.
* * *
Идите рыдать в сад в окружении своей очаровательной семьи. Всю семью в сад!
* * *
— Неужели вы думаете, что можно слушать комические куплеты с таким вот уныло-постным лицом. Я вас очень прошу, выйдите с ним в сад. — С кем? — С лицом.
* * *
Но насколько б было лучше, если б не было липучих, приставучих, надоедливых мужчин.
* * *
Сэм Сэруэль!.. Ой, извините меня.
* * *
Ужасный-ужасный, кошмарный-кошмарный, безумный-безумный девятнадцатый век!
* * *
Комические куплеты. Это и есть комические куплеты.
О бедном гусаре замолвите слово
— Чем угощаете, голубчики? — Извините, ваше сиятельство! Опять икрой. — Опять? Безобразие.
* * *
— А может, проще повесить тебя, голубчик? — Так… ваше сиятельство, веревку-то ведь фальшивой не сделаешь! — Для такого дела и настоящей не жалко!
* * *
Вот и поговорили!
* * *
Вот тебе варенье от Зизи, вот тебе ватрушка от Лулу, а вот пирог с грибами от самой мадам.
* * *
Врешь! Плетнева голыми руками не возьмешь!
* * *
Вы благородный человек, но и мы, карбонарии, понимаешь, тоже не лыком шитые!
* * *
Вы со мной так не разговаривайте. Я потомственный дворянин. Или вам еще раз тортом заехать?
* * *
Граф добрый, мухи не обидит. Сатрап, он и есть сатрап!
* * *
Дайте мне поручение, а уж особым я его и сам сделаю.
* * *
Для того я над вами командир, чтобы на столько дураков хоть один умный был.
* * *
— Думаю после спектакля рискнуть. — Тут либо думать — либо рисковать.
* * *
Кого мы только не играем! Короли! Герцоги! Рыцари! Ни одного современника! Ну и репертуар! Порядочному артисту убежать не в чем!
* * *
Запомни мое лицо, душегуб! Я к тебе по ночам являться буду!
* * *
Всех не переловишь, Артюхов!
* * *
Вставай! Карбонарий хренов!
* * *
Болтают все. Не на всех пишут.
т
Бубенцовы — это такая фамилия!
* * *
Перевод с английского языка на губернский.
* * *
Помните, у Лермонтова? «И скучно, и грустно, и некому руку подать…» Это поэт просто про меня написал.
* * *
Я старый больной человек! У меня семья, у меня астма!
* * *
Но женское сердце нежнее мужского, и сжалиться может оно надо мной.
* * *
Козьма Прутков сказал однажды: настоящая жизнь в городе начинается тогда, когда в него входят военные. Впрочем, может быть, он этого и не говорил.
* * *
— Мои орлы газет не читают, книг в глаза не видели, никаких идей не имеют! — Не надо перехваливать!
* * *
Не оскверняйте святого! Ах, не здесь! И не сейчас! А сегодня. Вечером. Я приду к вам домой…
* * *
Не я дело веду. Бумага его ведет.
* * *
Нет благородных людей в России! Нет! Не доросли! Рылом вот не вышли!
* * *
Я невольно жду чего-то, мне чего-то смутно жаль…
* * *
О бедном гусаре замолвите слово. Ваш муж не пускает меня на постой.
* * *
Театр — ремесло, бунт — призвание.
* * *
— Очень уж она щуплая. — В каждой губернии свой масштаб.
* * *
— Посторонних в полк не пускают. — Это я-то им посторонняя?! Ну вы скажете, господин хороший!
* * *
Приехал бы этот граф ко мне! Лет 20 назад. Живым бы не ушел!
* * *
Проверка, господа! Это проверка! Стреляйте! Проверка это. Проверка.
