Уильям Джейкобс - Бенефис и другие юмористические рассказы
Мы почти вытолкнули на палубу бѣднаго Биля, и по тому, какъ шкиперъ накинулся на него, можно было подумать, что онъ величайшій злодѣй въ мірѣ! Онъ уже просилъ прощенья у барышни, и такъ, и этакъ, а когда вернулся кь намъ, то былъ до того смущенъ, что просто ужъ не помнилъ, что говорить, и даже извинился передъ своимъ братомъ матросомъ, за то, что наступилъ ему на ногу.
Тогда шкиперъ провелъ миссъ Мало внизъ, на ея новую квартиру, и къ величайшему своему удивленію подмѣтилъ, какъ третій офицеръ, большой любитель дамскаго общества, отплясывалъ себѣ какого-то трепака въ пустой каютъ-компаніи.
Въ этотъ самый вечеръ шкиперъ и помощникъ составили между собой комитетъ, чтобы рѣшить, что дѣлать. Все, что ни посовѣтуетъ помощникъ, то шкиперъ сейчасъ же осуждаетъ, а если шкиперъ что-нибудь предложитъ, помощникъ немедленно заявляетъ, что это невозможно. И послѣ того какъ комитетъ засѣдалъ три часа подрядъ безуспѣшно, они начали браниться; по крайней мѣрѣ шкиперъ ругалъ помощника, а тотъ все повторялъ, что если бъ не дисциплина, онъ назвалъ бы такого человѣка, который сказалъ бы шкиперу двѣ, три вещи, которыя ему было бы очень полезно выслушать.
— Ей нужно имѣть костюмъ, говорятъ вамъ, — кричалъ шкиперъ очень разгоряченный, — или по крайней мѣрѣ хоть платье!
— Какая же разница между костюмомъ и платьемъ? — спрашивалъ помощникъ.
— Есть разница, — повторялъ шкиперъ.
— Какая же? — твердилъ свое помощникъ.
— Безполезно было бы вамъ объяснять, — сказалъ шкиперъ. — У нѣкоторыхъ людей головы слишкомъ тупы.
— Вотъ, что вѣрно, то вѣрно, — согласился помощникъ.
И на этомъ комитетъ прекратилъ свое засѣданіе; но утромъ, за завтракомъ, они опять помирились и ужъ чего, чего только ни выдѣлывали передъ миссъ Мало. Удивительно, какую разницу произвела въ дѣвушкѣ одна ночь отдыха! Она вымылась прекрасно, чисто-на-чисто, завила себѣ волосы и начесала ихъ на лобъ, — они у нея были довольно длинные, — и комитетъ только поджималъ губы и поглядывалъ другъ на друга, пока мистеръ Фишеръ разговаривалъ съ ней и подкладывалъ ей кушанья ва тарелку.
Послѣ завтрака она вышла на палубу и стояла, облокотясь на брустверъ, и опять-таки разговаривая съ м. Фишеромъ. Смѣялась она тоже очень мило, хотя раньше я этого и не замѣчалъ, пока она была на бакѣ; положимъ, что тогда ей было совсѣмъ не до смѣха. А пока она стояла тамъ, наверху, забавляясь, смотря какъ мы всѣ работяемъ, комитетъ опять собрался внизу, чтобы разсуждать о ней.
Когда я сошелъ въ каюту, она походила на портняжную мастерскую. На столѣ лежали шелковые платки и всякія такія штуки, и шкиперъ стоялъ надъ ними, съ большими ножницами въ рукахъ, не зная какъ приступить къ дѣлу.
— Я не буду затѣвать ничего большаго, — сказалъ онъ, наконецъ. — Только что-нибудь такое, чтобы набросить на ея мужскую одежду.
Помощникъ не отвѣчалъ: онъ весь былъ поглощенъ другимъ занятіемъ. Онъ рисовалъ платья на маленькомъ клочкѣ бумаги и смотрѣлъ на нихъ сбоку, наклонивъ голову, чтобы видѣть, не окажутся ли они такимъ образомъ лучше.
— Ну, слава Богу, придумалъ! — вскричалъ вдругъ старикъ. — Гдѣ тотъ халатъ, который подарила вамъ ваша жена?
Помощникъ поднялъ голову. — Право не знаю, — сказалъ онъ медленно, — я куда-то затерялъ его.
— Ну, не можетъ же онъ быть далеко, — настаивалъ шкиперъ. — Изъ него какъ разъ выйдетъ хорошее платье.
— Врядъ ли, — отвѣчалъ помощникъ, — онъ не будетъ хорошо сидѣть. А знаете, о чемъ я думалъ?
— Ну? — сказалъ шкиперъ.
— Если взять штуки три изъ вашихъ новыхъ фланелевыхъ рубашекъ? — сказалъ помощникъ. — Онѣ вѣдь очень темныя и сидѣть будутъ отлично.
— Попробуемъ сначала вашъ халатъ, — говорилъ шкиперъ добродушно. — Это легче. Я помогу вамъ отыскать его.
— Понять не могу, куда я его дѣвалъ, — сказалъ помощникъ.
— Ну, ну, поищемъ у васъ въ каютѣ, — говорилъ старикъ.
Они пошли въ каюту помощника, и, къ большому его удивленію, халатъ оказался преспокойно висящимъ какъ разъ за дверью, на гвоздикѣ.
Это былъ прекрасный халатъ — теплое, мягкое сукно, отдѣланное шнуркомъ — и шкиперъ опять вооружился своими ножницами и такъ и впился въ него глазами. Потомъ онъ отрѣзалъ осторожно верхнюю часть съ двумя висящими рукавами и передалъ ее помощнику.
— Мнѣ это не нужно, мистеръ Джаксонъ, — сказалъ онъ медленно, — а вамъ пожалуй пригодится.
— Пока вы заняты этимъ, не приняться ли мнѣ за тѣ три рубашки? — спросилъ м. Джаксонъ.
— Какія три рубашки? — спросилъ шкиперъ, тщательно отрѣзая пуговицы.
— Да ваши, — отвѣчалъ м. Джаксонъ. — Посмотримъ, кто изъ насъ смастеритъ лучше платье?
— Нѣтъ, м. Джаксонъ, — сказалъ старикъ, — я увѣренъ, что у васъ ничего не выйдетъ изъ моихъ рубашекъ. У васъ нѣтъ этого самаго дарованія. Да и кромѣ того, онѣ мнѣ нужны.
— Такъ же, какъ и мнѣ мой халатъ, если ужъ на то пошло, — пробурчалъ помощникъ недовольвымъ тономъ.
— Такъ зачѣмъ же вы мнѣ его дали? — говоритъ шкиперъ. — Право въ другой разъ не мѣшало бы вамъ знать повѣрнѣе, чего вы хотите, а чего нѣтъ, м. Джаксонъ!
Помощникъ не сказалъ больше ни слова. Онъ сидѣлъ и наблюдалъ за старикомъ, какъ тотъ вдѣлъ нитку въ иголку и началъ сшивать спереди полы халата. И право, когда онъ ихъ сшилъ, вышло совсѣмъ недурно, и миссъ Мало была, видимо, очень довольна. Она, право, выглядѣла въ немъ совсѣмъ красавицей, съ ея синей матросской рубашкой, съ кушакомъ изъ шелковыхъ платковъ вокругъ пояса — и я сразу замѣтилъ, что третій офицеръ совсѣмъ размякъ,
— Ну теперь вы болѣе походите на ту дѣвушку, которую привыкъ видѣть вашъ отецъ, — сказалъ шкиперъ. — Сейчасъ я немного натрудилъ палецъ, но потомъ я сдѣлаю вамъ и шляпу.
— Интересно будетъ взглянуть на нее, — сказалъ помощникъ.
— Это очень легко, — сказалъ шкиперъ. — Я видѣлъ, какъ ихъ дѣлаетъ моя жена. Она ихъ называетъ токами. Нужно только сдѣлать форму изъ картона, а потомъ натянуть на нее матерію.
Платье это произвело удивительную перемѣну въ дѣвушкѣ. Просто удивительную. Она словно сразу переродилась и превратилась въ барышню. И вся кают-компанія смотрѣла ей въ глаза и повиновалась каждому ея слову, а что касается меня, то право она, кажется, думала, что я нарочно приставленъ къ ней, чтобы ей прислуживать.
Да и нужно сказать, что ей повезло. Погода стояла все время прекрасная, такъ что дѣла особеннаго ни у кого не было, и если только она не выслушивала добрые совѣты шкипера или помощника, то ужъ навѣрно болтала со вторымъ, или съ третьимъ офицеромъ, которые оба за ней ухаживали. М. Скоттъ, второй офицеръ, первые два, три дня не обращалъ на нее никакого вниманія, и я только потому замѣтилъ, что онъ влюбленъ, что онъ сталъ невѣжливо обходиться съ м. Фишеромъ, и вдругъ пересталъ ругаться, да такъ внезапно, что я удивляюсь, какъ это ему не повредило.
Мнѣ кажется, что сначала дѣвушкѣ нравилось ихъ вниманіе, но черезъ нѣсколько времени оно ей рѣшительно надоѣло. Ей, правда, не давали ни минуты покоя, бѣдняжкѣ. Если она стояла на палубѣ, смотря за бортъ, сейчасъ же подходилъ къ ней третій офицеръ и начиналъ говорить, какъ изъ романа, про море, про уединенную жизнь моряковъ, а м. Скоттъ, я самъ слышалъ, повторялъ ей стихи. Шкиперъ тоже услыхалъ это, и такъ какъ онъ относился подозрительно ко всякимъ стихамъ, да и не дослышалъ ихъ какъ слѣдуетъ, то позвалъ его съ себѣ и велѣлъ повторить ихъ при немъ. Вѣрно онъ и тутъ не слишкомъ-то хорошо понялъ, въ чемъ дѣло, потому что позвалъ помощника и велѣлъ опять повторить, чтобы и тотъ слышалъ. Помощникъ сказалъ, что это все ерунда, и тогда шкиперъ объявилъ м. Скотту, что если онъ еще когда-нибудь поймаетъ его на чем-нибудь подобномъ, то дастъ ему себя знать.
Несомнѣнно, что оба молодые человѣка были совершенно искренни. Как-то разъ она сказала, что никогда, никогда не полюбитъ человѣка, который пьетъ и куритъ, и что же бы вы думали? Сейчасъ же оба молодца принесли ей свои трубки, чтобы она ихъ бросила въ море; и мучились же они потомъ, видя какъ курятъ другіе! Просто жалость была смотрѣть.
Наконецъ, дошло до того, что помощникъ, который, какъ я уже говорилъ, былъ человѣкъ очень щепетильный, предложилъ опять собраться комитету. Дѣло было очень серьезное, и онъ произнесъ длинную, торжественную рѣчь о томъ, что онъ самъ отецъ семейства, и что второй и третій офицеры слишкомъ внимательны къ миссъ Мало, и что обязанность шкипера остановить это.
— Какъ? — говоритъ шкиперъ.
— Прекратите игру въ шашки и въ карты, и чтеніе стиховъ, — говоритъ помощникъ. — Дѣвушкѣ оказывается слишкомъ много вниманія; это вскружитъ ей голову. Употребите свою власть, сэръ, и запретите это.
