Роберт Ладлэм - Дорога в Гандольфо

Глава 10

Сэм Дивероу уныло сидел в кресле своего гостиничного номера и с тоскою размышлял над тем, почему он не умер. Ведь его уход из жизни, пусть и не в полной мере, но все-таки разрешил бы целый ряд проблем. Однако он, конечно, прекрасно понимал, что подобные вещи не зависят от его желания или нежелания.

Эти печальные мысли заставили его снова взглянуть на хотя и не зарегистрированный, но уже составленный безумный договор о создании компании с ограниченной ответственностью, заключенный между, «Шеперд компани» во главе с ее президентом Маккензи Хаукинзом и «Норт-Хэмптон корпорейшн», возглавляемой Анджело Деллакроче. Счет «Шеперд компани» был открыт в женевском «Грейт бэнке».

Держа в руках юридический документ, Сэм с отсутствующим видом размышлял над тем, где он промахнулся.

На первой странице договора, под словом «президент» и чуть выше указания должности «секретарь-казначей», было четко выписано его имя.

Мистер Сэмюел Дивероу, Нью-Йорк, гостиница «Дрейк», номер 4-Ф, юрисконсульт.

Поразмыслив над тем, не сменить ли ему гостиницу, он в конце концов отказался от этой затеи. Какой в этом прок? Ему же все равно не спрятаться. С одной стороны — правительство Соединенных Штатов с его в высшей степени специфическими законами о шпионаже, а с другой — Анджело Деллакроче с почетным караулом из добрых молодцев с белыми галстуками на белых рубашках, темными очками, черными костюмами и совершенно неспецифическими методами общения с подобными советнику юстиции Сэму Дивероу «фискалами».

Сэма интересовало, что будет делать Арон Пинкус. Когда же он понял, что именно будет делать Арон, то сразу же перестал думать об этом.

Пинкус всегда оставался для него Шивой.

Поднявшись с кресла, Сэм бесцельно прошелся по комнате, размышляя над тем, что же ему все-таки предпринять. И что он мог бы совершить во имя Бога, И тут его взгляд упал на лежавшие на письменном столе напечатанные на машинке и еще не подписанные бумаги.

Копии договора о создании компании с ограниченной ответственностью были посланы с курьером Маккензи Хаукинзу, эсквайру, президенту «Шеперд компани», в вашингтонский отель «Уотергейт». Соответствующие инструкции отправили в женевский «Грейт бэнк». Для внесения денежных средств на счет требовалось только присутствие секретаря-казачея «Шеперд компани» Сэмюеля Дивероу.

Его имя было передано по телеграфу.

В отделанном мрамором холле одного из швейцарских банков могущественный маклер, занимавшийся международными валютными операциями, вписал, ни в чем не сомневаясь, его имя, имя полномочного представителя еще не внесенной в реестр действующих фирм, но, тем не менее, реально функционирующей «Шеперд компани», который должен наблюдать за поступлением на ее счет десяти миллионов долларов.

Это как раз то, что он и намеревался сделать независимо от того, нравилось ему это или нет. Ему было из чего выбирать: либо Женева, либо пожизненный труд на каменоломнях Ливенуорса, либо служение справедливости в духе Деллакроче с его цементными могилами.

Боже, украсть папу!

Но ведь именно так и заявил этот сумасшедший. Он решил украсть папу!

И все остальные богопротивные деяния Мака меркли в сравнении с этим. Проще было представить себе начало третьей мировой войны. И обычная война была бы намного проще. Границы определены, цели старательно затушеваны, идеологии гибки и изменчивы. Такая война выглядела бы обычным супом из утки по сравнению с четырьмястами миллионами истеричных католиков. К которым к тому же присоединятся еще и государственные мужи со своим нытьем и прописными истинами, обвиняющие в похищении наместника Бога на земле все враждебные фракции, экстремистские и неэкстремистские, а в глубине души радующиеся возможности отделаться от сующего нос не в свои дела человека в Ватикане и...

О ужас! Из того, что собирался совершить Хаукинз, логически вытекала третья мировая война.

И, понимая это, Сэм знал, что ему следует делать. Он должен остановить Маккензи. Но ему не удастся это, если он окажется в особо охраняемой тюремной камере в Ливенуорсе: кто поверит ему? И, уж конечно, он ничего не добьется, если по приказу Анджело Деллакроче его утопят в самом глубоком месте Гудзона, по всей видимости, где-нибудь в северной части штата. Кто услышит его тогда?

Нет, единственный способ предотвратить задуманное Хаукинзом безумство заключался в том, чтобы выяснить, каким дьявольским образом Хаукинз намеревался выкрасть папу. И самое страшное, если он, Сэм, не сможет сделать этого. С Хаукинзом шутки плохи. Если кто-то так не думал, то ему следовало бы взглянуть на некоторые достижения Маккензи, включая его четырех экстраординарных бывших жен, до сих пор обожающих его, или на такую мелочь, как первоначальный капитал в десять миллионов долларов, не говоря уже об его воинских подвигах, совершенных им на протяжении почти трех десятилетий в таком же количестве войн.

И в свою преступную деятельность Хаукинз привнес тактическое мышление военного, жесткую дисциплину и руководство умудренного опытом генерала. Он поднялся сразу, миновав пост рядового исполнителя и превратившись в изощренного преступного главаря, который уже расправился с боссом мафии на его же собственной территории.

Да, что-что, а способности у этого сукина сына были. Боже, он обладал лапищами Кинг Конга, которыми тот сокрушал бетонные стены, когда лез на Эмпайр-Стейт-Билдинг.

Украсть папу!

Да кто, черт побери, мог бы поверить в это? Кто? Да он же сам, Сэмюел Дивероу, и верил в это. И теперь ему, Сэму Дивероу, советнику юстиции, осталось только додуматься до того, как остановить Мака, не только оставшись при этом в живых вместе с ним, но и не угодив в тюрьму. Впрочем, какая-то смутная идея уже пронеслась у него в голове, но ухватить ее суть он пока еще не мог.

— Не будь слишком самоуверенным — сказал он сам себе. — Ведь ты имеешь дело с человеком, который способен на самые непредсказуемые поступки!

И все же Сэм мог добиться своего. Но для этого ему предстояло делать вид, что он работает с Маккензи все с той же большой неохотой, поскольку его поведение с обратным знаком было бы просто-напросто подозрительно, принять эти деньги и только в самый последний момент собрать инвесторов и сорвать операцию. Для того, чтобы застраховать себя, ему следует предупредить всех, что он отдал своим адвокатам распоряжение в случае его неожиданной смерти предать гласности целый ряд фактов. Включая и объяснение того, что скрывается за «посреднической деятельностью» «Шеперд компани» в приобретении религиозных ценностей.

Вот только кто поверит в это?

— Ладно, хватит! — схватил себя за запястье Сэм, испугавшись звука собственного голоса. Затем его встревожил телефонный звонок. И он поспешил к аппарату с видом приговоренного к казни человека, который, еще не утратив надежды, стремится услышать, что скажет правитель.

— Черт побери, это, должно быть, юрисконсульт и секретарь-казначей «Шеперд компани»? С авуарами свыше десяти миллионов долларов? Ну и какое это производит на тебя впечатление?

— Это наводящий вопрос. Но я не расположен отвечать на него.

— Знаешь что, парень? Не забывай, что ты мой адвокат!

— А ты уверен в том, что хочешь говорить по телефону? — спросил Дивероу. — Федеральная комиссия связи получила недавно весьма высокий рейтинг.

— Все в порядке. Мы не будем говорить, что не положено. По крайней мере я, и надеюсь, что и ты того же мнения. Я только хотел сказать, что внизу тебя ждут дополнительные копии договора. Я послал их тебе вчера вечером со старшим сержантом, которого я знал...

— Боже мой, ты сделал копии? Да ты сошел с ума, Мак! Ведь они должны храниться в одном месте. И если с них сделаны фотокопии, то где-то наверняка остались негативы

— Но не там, где был я. Здесь, в вестибюле «Уотергейта», есть большая машина. И за каждую страницу нужно опустить двадцать пять центов. Бог ты мой, тебе бы следовало увидеть, сколько собирается там народу! И все, кто подходит к ней, немного нервничают. Но никто ничего не видит. Там есть нечто роковое. Все смотрят, но никто ничего не говорит. За исключением двух парней из «Вашингтон пост», которые прибежали с улицы...

— Хорошо, — перебил Хаукинза Дивероу. — Скажи мне только, что я должен делать с теми копиями, которые ожидают меня внизу?

— Положи их в тот модный кейс, который я тебе дал. Ты возьмешь их в Женеву. В Швейцарии они тебе, конечно, не понадобятся, но на обратном пути у тебя может быть одна или две остановки. Одна из них в Лондоне, что и принципе уже решено. День или два ты проведешь в «Савое». Билеты на самолет и все остальное будет оставлено для тебя в женевском отеле. Когда ты будешь в Лондоне, тебе позвонит некий джентльмен по имени Дэнфорт. И ты узнаешь, что тебе делать.

— Это грязный пул. Я не буду знать заранее, что предстоит мне делать. Мне даже неизвестно, чем вообще-то я занимаюсь. И ты не можешь так вот запросто поставить меня в дурацкое положение, ничего не объяснив мне. Я везу документы, на которых стоит мое имя! Участвую в депонировании десяти миллионов долларов!