Александр Скутин - Страна великого дракона, или Командировка в Китай
Потом начался собственно банкет. Последовали тосты: за дружбу народов, за плодотворное сотрудничество, за великий китайский народ, за великий русский народ, много еще было тостов, не помню уже. В этот раз я решил пить не водку, а только вино. Увидев это, Боря сказал мне:
– Саша, вам с вашим могучим здоровьем надо бы водку пить.
– Я сам решаю, что мне пить, – боюсь, что мой ответ прозвучал не очень вежливо.
Кстати, вино называлось «Великая стена» и было очень хорошее по качеству. Я потом в пекинском аэропорту купил такое вино себе домой. Один раз официантка налила мне полрюмки. Я посмотрел удивленно: у нас в России наливают по полной, если есть что наливать, конечно. Профессор перехватил мой взгляд и тут же схватил девушку за рукав и коротко сказал ей что-то. Мол, это же русский, им постольку не наливают. Та снова подошла ко мне и долила мою рюмку до краев. Чувствовалось, что профессор давно уже имеет дело с русскими.
А водку я не стал пить вот по какой причине. Мы были далеко не первая делегация российских инженеров, приехавшая сюда. Во время работы наши специалисты лишнего себе не позволяли. Зато на отвальном банкете, когда вся работа уже сделана, напивались и иной раз чудили. Это уже стало бесплатным аттракционом для китайцев – пьяные русские. Меня предупредили об этом перед поездкой в Китай. Именно по этому я решил притормозить с выпивкой.
Например, как-то раз с нашими приезжал инженер Е., мужчина очень крупных габаритов и веса. Если меня иногда сравнивают с медведем, то его можно сравнить с слоном. Китайцы преподнесли ему букет цветов в подарок. Он объяснил, что в России цветы мужчинам не дарят, разве что на похоронах. «Поэтому», – сказал он, – «позвольте мне преподнести эти цветы женщине». С этими словами он отдал этот букет Маме. Она сказала ему по-русски: «Спасибо!». И тут Е., в порыве пьяного восторга, решил поднять Маму на руки. Но видимо слишком много выпил, не рассчитал свои силы и грохнулся на пол вместе с Мамой. Восторгу китайцев не было предела.
Сен по-прежнему пил очень немного, скорее, из вежливости. Я сказал ему, что по моему мнению, в Китае не очень много пьют. Он сказал, что в южном и центральном Китае не очень много пьют, а вот в северном Китае пьют гораздо больше. За день могут целую бутылку водки выпить.
Ха! Удивил!
– Слава, – сказал я. – Мы вот тут с Сеном разговорились, сколько пьют в Китае. Ты смог бы за день целую бутылку водки выпить?
– Под такую закуску, – он кивнул на стол, – да хоть две!
Я с ним полностью согласен. Я еще не сказал, что стол был отменный, и все время уносили старые и накрывали новые блюда. Так вкусно я еще никогда не ел в России.
Меня попросили высказать китайским друзьям свое мнение о китайской водке. Разумеется, я не стал говорить, что у нее непривычный для русских запах. Я отметил, что от китайской водки не болит голова, и что она крепче российской – 53 градуса. А у российской сколько, поинтересовались китайцы. У российской только сорок градусов. Это сравнение китайцам понравилось.
Профессор стал говорить что-то о своем доме на острове Хайнань, о том, как там красиво, слыхали ли мы об этом острове? Я сказал, что знаю, мол. Остров на юге Китая, в Южно-Китайском море, возле Вьетнама.
– Вы там бывали? – удивился профессор.
– Нет, я просто хорошо учился в школе.
Мы рассмеялись.
Я не говорил, что Слава курил только наш «Беломорканал», запас которого он привез с собой. Когда он достал папиросу и хотел закурить, одна из девушек-официанток тут же поднесла ему горящую зажигалку. Он удивился, но прикурил. Потом сказал Боре, что ему, конечно, очень приятно, что красивые девушки подносят ему зажигалку (мне бы это тоже понравилось), но у нас в России все наоборот. «Но ведь вы наши гости», – объяснили нам.
К нам подошла Мама и предложила тост, уже не помню какой. Мы, трое российских инженеров, сразу встали.
– Что вы встали, – замахали нам китайцы. – Сидите.
Поднапрягшись, я выдал им на английском:
– Если женщина стоит, мужчина не может перед ней сидеть!
Когда эти слова перевели на китайский язык, то все присутствующие очень долго над нами смеялись. Странные обычаи у этих русских!
Профессор вручил мне подарок для моей жены – очень красивую шелковую ткань в классических китайских цветах: красное и золотое. Я поблагодарил профессора, что он позаботился о моей жене.
За соседним столом сидели местные полицейские. Они очень громко разговаривали, почти кричали, несколько раз я думал, что они ссорятся и сейчас начнется драка. Но нет, они просто так разговаривали, даже смеялись при этом. Нам это было непривычно, у нас в России не принято громко разговаривать на людях, тем более в ресторане, чтобы не мешать окружающим.
Банкет продолжался долго, но я уже начал испытывать беспокойство. Хотелось скорее в гостиницу, уснуть, а утром, наконец, домой. За две недели очень соскучился по дому. Я уже как-то говорил об этом мистеру Ли. «At home is better», – согласился он со мной. На том же «гугун-циче» нас всех отвезли обратно. Мы вышли у гостиницы, остальные поехали дальше. Боря тоже вышел из автобуса и попрощался с нами, сказав, что больше мы уже не увидимся, завтра он едет встречать еще одну российскую делегацию. В гостинице мы, как обычно еще посидели в моей комнате, обсудили итоги командировки. Все сделали, все получилось как надо. Удачная поездка. Но и работали как лошади, без выходных. Обычно говорят о трудолюбии китайцев, но думаю мы им не уступали в этом. Когда знаешь, за что работаешь. Но в этом также огромная заслуга китайской стороны, которая организовала нам отличные условия для работы.
Все мужики, выкурим еще по одной и спать.
Глава 8. Мяньян-Ченду-Пекин
Утром мы последний раз позавтракали. В столовой за соседним столиком увидели нового человека. Разговорились – оказалось он из Москвы. Поев, попрощались с девушками из столовой и пошли наверх собираться. Я уложил почти все свои вещи и подарки родным, когда в тумбочке наткнулся на бутылки пива, что остались у нас. Тащить с собой лишний вес не хотелось. Я сходил в соседний номер к москвичу и предложил пиво ему. Поблагодарив, он взял. Когда я вышел от него в коридор, то у лестницы увидел Сена. Сен, дружище, как я рад тебя видеть! Я окликнул его и пригласил к себе в номер, который был моим последние минуты. «Вот здесь я и живу», – сказал я ему. «Саша», – сказал Сен, – «позволь мне отдать подарки для твоих дочек».
Молодец, Сен, даже об этом подумал. Я взял свои вещи, последний раз окинул взглядом комнату и вышел в фойе, где нас уже ждали Слава и Мама. Алексей и профессор Ху задержались наверху, решали какие-то организационные вопросы. У дверей гостиницы стоял «Фольксваген-Сантана», разумеется тоже китайской сборки. В ожидании мы с Сеном пока беседовали на разные темы. Он рассказал, что вчера их волейбольная команда выиграла у команды другого отдела НИИ. Я поздравил его. Известно, что китайские волейболисты – одни из сильнейших в мире.
Прощание. Слева Сен, справа Мама.
На заднем плане, за дверью, виден «Фольксваген-Сантана», на котором мы поедем в Ченду.
– А ты играешь в волейбол? – спросил он меня.
– Нет, – мотнул я головой.
– А в баскетбол?
– Нет.
– А футбол? – он посмотрел на меня как на совсем уж безнадежного.
Чего привязался? Какой футбол-волейбол – мне уже тридцать восемь лет.
– Только литрбол! – ответил я, улыбнувшись.
Он понял без перевода и засмеялся.
Наконец профессор Ху и Алексей вышли. Профессор и Мама тепло, сердечно попрощались с нами. Мы втроем и Сен сели в машину. Сен будет сопровождать нас до самолета. Раньше иностранцев сопровождал мистер Ли. Теперь это стали поручать и Сену, видимо теперь его служебное положение повысилось. Если так, то я очень рад за него. В последний раз проезжаем малый и большой Мяньян, выезжаем на автостраду. Снова мы ехали мимо рисовых полей и сельских домов. Насмотревшись на двухэтажные особняки, я стал расспрашивать у них у Сена. Он рассказал, что эти дома строит государство для крестьян. Посмотрев на крестьянские подворья и вспомнив российские деревни, я сказал ему, что китайские крестьяне живут гораздо богаче российских. (Впрочем, Сычуань – самая развитая провинция Китая.) Сен подробно рассказал мне, что богаче всего живут на Севере Китая, в Центральном – немного победнее, а в Южном – еще чуть победнее. В Северном Китае не редкость крестьянские дома в три или четыре этажа. «Наверняка им помогает в этом приграничная торговля с Россией», – подумал я. Нашим странам выгоднее жить в мире, сотрудничать, торговать.
– А можно ли увидеть настоящий китайский дом крестьянина?
Сен не понял.
– Фанза, фанза! – сказал я, не уверенный, что правильно произнес это китайское слово.
– Пожалуй, я не смогу его показать, – сказал Сен, – старых домов уже почти не осталось.
Через какое-то время он показал мне в окно.
