Александр Скутин - Страна великого дракона, или Командировка в Китай
Но! Проигрывают психологически. Поясню. У нас, как известно, равноправие и эмансипация, женщин уважают. Согласен. Лично я очень даже уважаю женщин, и готов всю жизнь их уважать. Но как часто у нас бывает, любое явление оборачивается другой крайностью. В конце концов женщины перестали уважать мужчин, зачастую стали относится к ним крайне пренебрежительно. А настоящее уважение всегда взаимно.
Когда в Китае разговариваешь с женщиной, она внимательно, не перебивая, слушает, все тело ее напряжено как струна, во всей позе, в движениях чувствуется внимание – ведь с ней разговаривает мужчина! Рядом с ними действительно чувствуешь себя Мужчиной. Ни разу не видел в Китае, чтобы женщина говорила с мужчиной визгливо-сварливым тоном, так китаянки могут только между собой разговаривать. Но при всем почтительном отношении к мужчине в китайской девушке видно глубокое чувство собственного достоинства, гордость. Откуда чувствуется? Такие вещи не объясняются, они ощущаются. По словам наших ребят, бывавших здесь до нас, попробовать «снять», «закадрить» девушку на улице так же невозможно, как и где-нибудь на Кавказе. Но их чувство достоинства не переходит в надменность, высокомерие, как это часто бывает у нас. Им удается придерживаться той золотой середины, которая и есть путь к совершенству. И еще. Общаясь с их девушками, даже не зная китайского языка, прямо кожей чувствуешь исходящую от них теплую волну человеческого обаяния. Умеют себя подать!
И, наконец, про ЭТО. Разумеется, у меня не было никакого опыта интимного общения с китаянками. Я приезжал работать, а не развлекаться. Верите вы мне или нет, это уже ваши проблемы, дорогой читатель.
Но об этом я много узнал от других. Еще в России прочитал в медицинском журнале один интересный факт: во всем Китае, да и во всей юго-восточной Азии женщины не знают, что такое фригидность. Отсутствует такое явление. Причин выдвигалось много, я приведу еще одну: религиозную. У всех нас, славян, даже у отъявленных безбожников вроде меня, в подсознании сидит христианское мировоззрение. Ведь какие у нас слова используются, когда говорят о сексе? Похоть, низкие инстинкты, разврат, животные чувства, блуд, греховные помыслы. В общем, что-то непорядочное, аморальное, о чем и говорить-то вслух неприлично, разве что на заборах писать. И в советское время, как известно, «у нас секса нету». Тут поневоле девушки фригидными станут, раз уж в мозгу сверлит, что ЭТО что-то грязное, неприличное. Сколько из-за этого первых поцелуев было отравлено, сколько брачных ночей испорчено!
В Китае ЭТО – очень важное дело, и религией всячески поощряется. В деле сексуального воспитания молодежи они достигли огромных и неоспоримых успехов. Поэтому-то китайцев теперь миллиард с лишним. Сексуальное воспитание девушек начинается в семье, матери просвещают дочек и объясняют им, к чему они должны стремиться. При этом вовсе не наблюдается распущенности, нравы очень строги. Ну да, конечно, в Пекине, Шанхае, других больших городах есть публичные дома, в пекинской гостинице, как мы сами видели, крутились откровенные профессионалки. Но я говорю в целом о китайцах, а не об отдельных исключениях, пятна можно и на солнце найти. Уровень нравственности там очень высок. Потому что мамы объясняют дочкам: они должны добиваться мужчин, но непременно через замужество.
Глава 7.12. Поездка в торговый квартал и отвальный банкет
Да, потихоньку командировка подошла к концу. Профессор Ху Ке Сон планировал в последние три дня свозить нас на экскурсию к горе Ляо Шань, на которой по преданию родился Будда. (В Интернете, на форуме сайта «Удивительный Китай» мне сообщили, что Будда родился в Индии. Значит, или мы не так поняли, или у китайцев свое мнение на этот счет). Но из-за проблем с течеискателем поездку мы отклонили. Конечно, будем жалеть об этом, но работа есть работа.
Работали мы до последнего. Перед обеденным перерывом за кофейным столиком Алексей с профессором Ху подписывали акт о приемке, а мы со Славой устраняли возбуждение предусилителя в его блоке. Но наконец все сделано. Сделано отлично! Осталось полдня свободных. Алексей сказал нам, что после обеда нас повезут в торговый квартал большого Мяньяна, как мы об этом их просили. А в шесть вечера в ресторане того же квартала – отвальный банкет.
После обеда к гостинице подъехал наш автобус – гугун-циче. Там уже сидели Сен со своей женой, представил нас друг другу. Позже Сен подарил мне несколько своих свадебных фотографий. Надеюсь, он не рассердится, если я приведу их здесь.
Жена Сена должна была доехать с нами до Мяньяна (теперь я буду говорить о большом Мяньяне). Ей нужно было доехать до работы. Работала он в таможне железной дороги. Кроме, того в автобусе, сидел молодой высокий парень, как я догадался – охранник. Во время похода по магазинам он будет следить, чтобы с нами чего не случилось. В одном месте я увидел по обеим сторонам шоссе сразу около десяти ресторанчиков на открытом воздухе. И все заполнены.
– Зачем так много ресторанов? – изумленно спросил я Сена.
Он серьезно разъяснил мне, что в Китае много народу, много кушают, поэтому и ресторанов много. И что вечером после работы, чтобы не возиться с готовкой ужина они ходят ужинать в ресторан. Хотя, – тут же добавил он, – моя жена очень вкусно готовит.
М-да-а. У нас инженер не может, при его доходах, так запросто пойти после работы с женой в ресторан. Я сказал Сену, что моя жена тоже очень хорошо готовит, поэтому я не люблю есть в ресторанах.
Погода к тому времени испортилась, небо затянули тучи, задул прохладный ветер, стал накрапывать дождик. Нам сказали, что это восточный ветер, он всегда приносит дождь.
– Ветер с Востока довлеет над ветром с Запада, – сказал я в ответ, продемонстрировав знакомство с некоторыми цитатами Мао Цзэ Дуна.
Приехав в Мяньян, жена Сена распрощалась с нами, и пошла на работу. А мы пошли осматривать любимую достопримечательность российских граждан в Китае – торговые точки. Я обещал жене привезти настоящий китайский фарфоровый сервиз, да и дочкам своим что-нибудь надо. Сен был у нас сопровождающим и переводчиком с английского на китайский и обратно. Охранник так же неотлучно был при нас и поглядывал, чтобы у нас чего не сперли. Иногда он по моей просьбе фотографировал нас.
Иностранец для китайцев – лох по жизни, ничего не смыслящий в загадочной душе великого китайского народа. Короче, лаовай. Для примера расскажу, как Слава купил себе часы. Он долго выбирал, приценивался, чтобы и магазин был поприличнее, и часы чтоб были получше, не самые дешевые. Послушал, как идут, покрутил стрелки. Наконец выбрал. Любезная барышня за прилавком вышла на полминуты, и вернулась с часами, упакованными в красивую коробку. При нас заполнила паспорт часов, поставила в нем все необходимые росписи и штампы. Приятно улыбнулась и пролепетала что-то на китайском. В смысле, счастливы вас видеть, приходите еще. А потом, когда вернулись в Питер, выяснилось, что минутная стрелка часов цепляется за часовую. В магазине, когда Слава крутил стрелки часов, такого не было. Когда барышня ходила упаковывать часы, то поменяла их. Езжай теперь обратно в Мяньян, обменивай их.
В торговом квартале Мяньяна. Даже на снимке видно, как чисто на улицах.
Ходили, делали покупки, наконец Сен показал на часы и высказался в том смысле, что пора, мол. В шесть часов в лучшем ресторане города назначен отвальный банкет. Ресторан, объяснил он, тут недалеко, в паре километров. И предложил доехать на рикшах. Мы все дружно воспротивились.
– Why? (Почему?) – удивился Сен.
Как ему это объяснить? Я слишком мало знаю английский язык, чтобы говорить на нем о нравственных категориях. Но все же попытался объяснить:
– A man as a horse. (Человек – как лошадь.)
И прибавил уже привычное:
– It not by Russian. (Это не по-русски.)
Я посмотрел на Сена. Его явно проняло. Он понял, почему мы не поехали на рикшах. Пришлось нанять два такси, чтобы всем разместиться, и на них доехать до ресторана.
Войдя в здание ресторана, мы поднялись на второй этаж, где собственно и находился сам зал ресторана. В маленькой загородке у входа в зал сидел китаец в национальном костюме с косичкой на макушке и крутил что-то вроде ручной мельницы или мясорубки, из которой выходило что-то белое, похожее на тесто. Девушки-официантки время от времени тут же уносили его продукцию куда-то на кухню. Китайская экзотика.
Для отвального банкета руководство НИИ арендовало в ресторане два больших круглых стола. За первым столом уселись: мы – трое русских специалистов, профессор Ху, мистер Ли, мистер Ян, Сен, переводчик Боря. Остальные китайские сотрудники сели за вторым столом, естественно все китайские женщины то же, что для меня было не очень хорошо. Лучше бы женщины сидели с нами. Впрочем, этот банкет отчасти будет носить и деловой характер, будем обсуждать и рабочие вопросы, так что рассадили нас правильно. Официантки накрывали на стол, а пока нам налили в чашки зеленый чай. Девушка-официантка разливала чай красивыми изящными движениями с неповторимой китайской пластичностью, я невольно залюбовался. Я тут же выпил чашку до дна, что бы еще раз полюбоваться на это. Девушка, разливающая чай, поняла это, и стала наливать чай подчеркнуто плавными и красивыми движениями. Век бы смотрел, не отрываясь.
