Уильям Джейкобс - Искатели клада. Рассказы

— Джозеф! — рявкнул капитан, срываясь с места и подбегая к окну, из которого виднелась пресловутая мачта.

— Что прикажете, сэр? — спросил, перевешиваясь через перила, Таскер, в руке у которого оказался вышеупомянутый инструмент.

— Что вы делаете там с подзорной трубой? Как смеете вы глазеть на чужие окна?

— Я не глазею на окна, сэр, — возразил м-р Таскер тоном оскорбленной невинности, — мне даже в голову не могло прийти ничто подобное.

— Вы наводите трубу прямо на окно спальни, — закричал м-р Чок, выйдя вслед за капитаном в сад, — и это уже не в первый раз.

— Право же нет, сэр, — протестовал слуга, обращаясь в своему хозяину, — я смотрел на зябликов, они свили себе гнездо под карнизом. Притом я видел, что вы всегда спускаете штору, как только меня увидите, — обернулся он уже к посетителю, — и потому думал, что я не мешаю…

— Я крайне сожалею, — проговорил капитан и приказал Джозефу, все еще продолжавшему оправдываться, немедленно слезть, и приготовить чай.

— Я готов верить, что он не имел дурного умысла, — проговорил смягчившийся м-р Чок, между тем как смущенный Джозеф ретировался. — Надеюсь, сэр, что я не сказал ничего лишнего? Жена так настаивала, чтобы я пошел к вам.

— Вы были совершенно правы, и я благодарю вас за то, что вы пришли.

— Мне думается, — сказал м-р Чок, с большим интересом разглядывая сооружение, — мне думается, что оттуда должен быть прекрасный вид? Нечто в роде корабля в саду. Оно наводит на мысль о полюсе, бурях, северном сиянии…

Пять минут спустя Таскер, выглянув из окна кают-компании, увидел м-ра Чока поднимающимся с бесконечными предосторожностями на мачту. Шляпа его была нахлобучена на глаза, и он крепко прижимал в себе телескоп.

Когда Таскер вошел в сад доложить о том, что чай готов, м-р Чок все еще занимал свой возвышенный пост, и для находившихся внизу было ясно, что он опасается трудностей спуска, но слишком горд для того, чтобы в этом сознаться.

— Славный вид отсюда! — крикнул капитан.

— И… и… прекрасный! — отозвался м-р Чок, бледность которого была очень заметна.

Чай остывал и капитан, поднявшись, наконец, до платформы, предложил м-ру Чоку освободить его от телескопа, что было принято с благодарностью.

— Я… у меня затекла нога! — пробормотал он.

— Вот как! В таком случае спускайтесь осторожнее!

Благодаря соединенным усилиям капитана и слуги, м-ру Чоку удалось благополучно встать на землю, и он принял приглашение на чашку чая, причем вид комнаты привел его в искренний восторг. Настоящая каюта! Можно вообразить себя на корабле.

— А вы любите море? — спросил капитан.

— Очень люблю! — с жаром воскликнул м-р Чок, — я еще мальчиком желал уйти в море, а вместо этого пришлось заменить отца в его деле, к которому у меня никогда не лежала душа. Некоторые люди любят домашнюю жизнь, а я всегда стремился в приключениям. Воображаю, сколько вам пришлось пережить их, капитан. Эдуард Тредгольд мне кое-что порассказал…

— Когда проплаваешь сорок пять лет — на многое насмотришься. Ведь это — целая жизнь.

— А вот мне пятьдесят первый год, — мрачно проговорил м-р Чок, — а я только и видел на своем веку, как человек остановил взбесившуюся лошадь.

Когда Пруденс через полчаса вошла в комнату, она увидела м-ра Чока, прислушивающегося с напряженным вниманием к морским рассказам капитана.

За этим визитом последовали многие другие; иногда Чок приводил м-ра Тредгольда, а иногда м-р Тредгольд приводил его. М-р Чок освоился с трудностями восхождения на мачту и, взобравшись туда, осматривал окрестности с видом путешественника, обозревающего чужую враждебную страну. Это служило обыкновенно прелюдией к рассказам капитана, переносившим слушателей то на поросшие пальмами острова южного океана, то в Китай или Японию. М-р Чок освоился с морскими терминами и как-то раз заявил, что он намерен предпринять в скором времени морское путешествие. Он еще не решил — куда.

— Я подговариваю и вашего отца, — обратился он к Тредгольду.

— Непременно возьмите его с собою, — поддакнул почтительный сын, — это принесет ему пользу и мне — тоже.

— Да, но он сказал, что отправился бы лишь в том случае, если бы понадобилось поднять из воды затонувшее с золотым грузом судно. Ведь такие случаи бывали, капитан?

— Дно океана вымощено такими судами, — проговорил Тредгольд, следуя за мисс Дрюит в сад, где она собиралась сеять семена.

М-р Чок скова закурил трубку; он смотрел в окно, но перед его умственным взором расстилались синие моря.

— Вам не случалось слышать о подобных находках, капитан?

— Насколько могу припомнить — нет, хотя странно, что мы подумали одновременно об одном и том же.

— Почему — странно? — осведомился м-р Чок, осторожно кладя трубку на стол.

— Да так! — ответил капитан и отрывисто засмеялся, между тем как м-р Чок завертелся на месте.

— Вы знаете что-нибудь о затонувшем кладе?

— О затонувшем — нет.

— В таком случае, о кладе, зарытом в земле?

Бледно-голубые глаза м-ра Чока раскрылись во всю их ширину.

Капитан покачал головою. В сущности он не имеет права об этом говорить. Это — чужая тайна.

— Ведь я не спрашиваю у вас подробностей, — настаивал м-р Чок, — мне просто хотелось бы знать, в чем дело.

— Пожалуй, не будет особенной беды, если я и скажу вам, — проговорил капитан после долгого раздумья, — клад зарыт на одном из островов Тихого океана.

— Вы видели его?

— Я сам его зарыл.

М-р Чок откинулся назад, пораженный священным ужасом, между тем как капитан, улыбаясь, набил трубку.

— Да, — повторил он, — я сам вырыл яму обломком весла и похоронил в ней клад вместе с мертвецом.

Трубка едва не выпала из рук слушателя. Любопытство его не знало границ, и, наконец, уступая его просьбам, капитан рассказал ему историю клада. Шхуна, которой он командовал, потерпела крушение во время бури; спаслись, пристав в острову, только он сам и пассажир, называвший себя дон Диего, который всего больше заботился о сохранении бывшей на нем сумки, наполненной драгоценными камнями — алмазами, рубинами; некоторые из них были величиною с птичье яйцо. Он исчислял стоимость их в полмиллиона. Дон Диего заболел и перед смертью просил своего спутника похоронить вместе с ним и драгоценную сумку. Капитан исполнил его желание и, месяц спустя, был подобран проходившим мимо кораблем и доставлен в Сидней.

— И вы могли бы найти эти драгоценности? — осведомился м-р Чок.

— Почему же нет? Я начертил карту острова и узнал на корабле, в каких местах он находится.

— Значит, вы могли бы найти их и теперь?

— Если только остров не убежал! — ответил капитан с отрывистым смехом и, выбив пепел из трубки, предложил гостю пройти по саду, но от продолжения разговора уклонился.

М-р Чок, под впечатлением удивительного рассказа, вернулся домой словно во сне. На дворе стояла весна, и запах сирени перенес его к давно прошедшим временам, когда он был одиннадцатилетним мальчиком и мечтал о морских путешествиях. Мысли его еще были всецело в прошлом, и м-сс Чок, дама представительной наружности, сидевшая за шитьем у окна, окинула его проницательным взглядом.

— Я-таки заполучила ее, — сказала она тоном торжества.

— А! — отозвался м-р Чок.

— Сначала она не соглашалась. Она обещала поступить к мисс Моррис… М-сс Моррис слышала о ней от Гарриса, бакалейщика, который один знал, что она случайно осталась без места.

М-р Чок рассеянно выслушал длинный рассказ, который, если бы только изменить имена и место действия, мог бы сойти за рассказ о борьбе между ловким рыбаком и упорной рыбкой.

— Но вы не слушаете! — воскликнула она наконец, — не говорите мне: нет, милая! На чем я остановилась?

— Ты сказала, — медленно проговорил м-р Чок, — что удивляешься, как могла приличная девушка прослужить там столько времени…

— Хорошо, а что я говорила еще? — продолжала, прикусив губу, м-сс Чок.

— Что нужно вычистить весь дом, с чердака и до подвала…

— Превосходно! Продолжайте, пожалуйста!

— Еще ты сказала, что тебе жаль мужа, — закончил задумчиво м-р Чок.

М-сс Чок поднялась с места и встала перед ним.

— Я никогда не говорила ничего подобного! Как вам не стыдно? Я сказала, что ее хозяин, м-р Уильсон, умер и семья переехала в Лондон. Что тут похожего?

— Мысли мои были далеко отсюда, — сознался м-р Чок, — я думал о море.

— Опять эти бредни! — воскликнула м-сс Чок, с достоинством выплывая из комнаты, и м-р Чок вернулся в своему острову.

С этого дня он стал бредить морским путешествием, и капитан, сначала забавлявшийся его энтузиазмом, уже начинал сердиться, когда речь заходила об острове, и упорно отказывался показать карту. История острова дошла и до Тредгольда, заинтересовавшегося ею, судя по частым его посещениям, не менее самого м-ра Чока.