Юлия Вознесенская - Жила-была старушка в зеленых башмаках…
— Кстати, о Гербалайфе, — снова начала Варвара Симеоновна. — В голову никак не возьму: как это вы, две серьезные старые дамы, увидев у Андрея в руках карты, вместо того чтобы объяснить ему, что азартные игры — грех, тут же сами уселись дуться с ним в «дурачка»! Не стыдно тебе, Лика, только что к Православию примкнувшая? Приличные пожилые женщины… Нет, ну не понимаю я этого и не пойму!
Агния внимательно на нее посмотрела и сказала:
— Устала ты от нас, Варенька.
— Конечно, устала, — Лика тоже поглядела на Варвару Симеоновну сочувственно и покивала головой. — Бедненькая, замучилась ты с нами…
— Да ну вас с вашими выдумками! — сказала Варвара и ушла на кухню, крепко закрыв за собой дверь.
Там она села на табуретку, облокотилась на кухонный стол и задумалась. «Да, Варвара, — сказала она себе, — птичий грипп и тебя, кажется, достал: и чего ты к этим картам привязалась? Скучно же им, бедненьким… Надо что-то придумать!»
— Три карты, три карты, три карты!.. — напевая, Варвара Симеоновна поднялась и принялась готовить обед. Это было нетрудно, поскольку у нее еще вчера была сварена курица, нужно было только заправить бульон лапшой. На второе — та же курица с рисом и овощами. Овощи надо было нарезать, обжарить и потушить. Но сначала она заварила в маленькой кастрюльке клейстер из картофельного крахмала и поставила его остывать на окно. «Ишь ты, в карты им играть вздумалось! — улыбалась она, нарезая овощи. — Ну и будет вам игра в карты!»
Когда клейстер окончательно остыл, она принесла из своей квартиры большой лист картона и карту Петербурга. Карту она наклеила на картон и разложила сверху четыре тома энциклопедии — устроила пресс.
Теперь ей надо было найти еще кой-какие вещи для того, что она задумала. Как у всех старушек, у Варвары Симеоновны было хранилище для, в общем-то, ненужных, но могущих понадобиться вещей, которые рука не подымалась выбросить. У нее такие сомнительные сокровища лежали в довольно большой резной шкатулке. Она извлекла ее из шкафа и отнесла на кухню. Чтобы найти требуемое, пришлось расстелить на кухонном столике газету и высыпать на нее содержимое шкатулки. Тут много чего было: крючки для вязанья и спицы без пары, несколько горстей пуговиц, несколько старых застежек-молний, пряжки от ремней, серебряный замок от старинного кошелька и бисерный кошелек без замка, бусы и бусины и всякая всячина. Самое главное она нашла почти сразу — черный кубик для игры с белыми отметками на гранях. Некоторые отметки вылупились из ячеек, но ячейки-то остались! Затем она отобрала пяток ярких пуговиц с ушками примерно одного размера. Ссыпав потревоженные сокровища обратно в шкатулку, она отнесла ее на место и достала из ящика с инструментами напильник. Потом села возле плиты, положила перед собой пуговицы и принялась стачивать напильником ушки. За этой работой, в ожидании пока потушатся овощи, она обдумывала правила новой «игры в карты».
Когда овощи были готовы, а пуговицы превратились в фишки, она взяла ложку, подошла к трубе отопления и постучала по ней — пригласила Гербалайфа на. обед. Тотчас в ответ раздался приглушенный, но бодрый ответный стук.
За столом Варвара про игру ничего говорить не стала, чтобы не отвлекаться, но когда все кончили есть, объявила:
— Вот вам от скуки в карты вздумалось играть, ну так будут вам карты! Сейчас полежите после обеда, а я посуду помою, и потом мы все вместе сядем играть. К тебе, Андрей, это тоже относится. Иди, отдохни, а через часок приходи!
— Слушаюсь, товарищ командир!
— Я не товарищ.
— Ну, госпожа командирша.
— Это другой разговор.
Когда все снова собрались за столом после отдыха, Варвара Симеоновна торжественно принесла из кухни еще непросохшую карту Петербурга и выложила ее на стол.
— Играть мы будем так. Видите, вся карта разделена сеткой на квадратики? Фишки — вот они, — она положила перед собой бывшие пуговицы, — фишки ставятся на один из квадратиков по краям карты, по выбору. Потом бросаем кубик, и тот, кому выпало больше очков, начинает игру. И первым делом начинающий бросает на поле главную фишку. — Она показала всем крупную зеленую пуговицу, усыпанную блестящими камешками-стекляшками. — Куда она упадет — там у нас будет место свиданья. После этого начинающий делает первый ход. Вообще сделать ход — это перейти на любой примыкающий квадратик карты, но для первого хода годится любой квадрат. Другие тоже выбирают в себе первый квадратик, двигаясь от первого игрока по часовой стрелке, но, выбрав квадрат, потом менять его уже нельзя: куда встал — оттуда и топай на место свиданья, делая ход за ходом.
— Просто бросать кубик и делать столько ходов, сколько он покажет? — спросила Агния Львовна.
— О нет! Для такой пустяковой игры не стоило бы брать карту. Я пошла бы и купила вам какую-нибудь детскую игру. Нет, игра у нас такая, какой пока нет ни у когошеньки! А кубик нужен только для начала игры. Потом, чтобы перейти в следующий квадрат, игрок должен рассказать что-то про квадрат, в котором он стоит сейчас: что-нибудь интересное про улицу, площадь, памятник или историческое здание. Можно пользоваться справочной литературой — время-то у нас есть! Но если игрок лезет за справками, он пропускает этот ход или даже несколько — пока не отыщет что-нибудь интересное про свой квадрат. Побеждает тот, кто первым доберется до места свиданья. Он и назначает новое место свиданья, бросая центральную фишку. Ну, интересная игра?
— Очень! — воскликнула Агния Львовна. — У меня, кстати, есть справочник «Памятные места Петербурга». Из него можно брать сведения, да, Варежка?
— Конечно! Но, напоминаю, для того, чтобы обратиться за справкой, игрок пропускает ход! Кто больше знает о нашем городе — тот быстрее по нему передвигается.
— А если следующий игрок тоже остановился и хочет заглянуть в справочник?
— Он должен ждать, пока справочник освободится, или бежать искать другой источник знаний: в другой книге и вообще в другом месте, ну хоть в Интернете.
— Варенька, я же не умею пользоваться Интернетом! — жалобно сказала Агния Львовна.
— И я тоже, — сказал Гербалайф.
— Вот и повод научиться! Вам это уж точно не помешает. У нас два компьютера — у меня и у Лики: если один занят, можно воспользоваться другим. Но это на будущее, а сегодня мы не станем бегать через площадку, да и мне некогда вас с Андреем учить. Будем пока обходиться справочником и собственной эрудицией.
— Какая там у меня эрудиция! — вздохнул Гербалайф.
— Ну уж какая-нибудь да найдется — всю жизнь прожил в Петербурге.
— В основном в Ленинграде, — поправил ее Гербалайф.
— Ой, а что я вам сейчас расскажу! — воскликнула вдруг Лика Казимировна. — У нас на форуме одна учительница из Подмосковья рассказала: вызывает она отвечать семиклассницу и спрашивает, как раньше назывался Санкт-Петербург. А та не знает! Спрашивает класс — молчание. И только когда она напомнила про блокаду, кто-то из класса выкрикнул название «Ленинград».
— Это надо же! — воскликнула Варвара. — Забывается, стало быть, большевистская кликуха? Вот и хорошо.
— Что ленинская кликуха забывается, это хорошо, — сказала Агния Львовна. — А вот что истории своей страны молодежь не знает — это уже плохо.
— Не только молодежь, — заметил Гербалайф. — Какое-то, знаете ли, обмеление умов наблюдается. Вот, скажем, моя бывшая Клавдия…
— А что бывшая Клавдия? — слегка нахмурилась Варвара: она Клавдию, конечно, не жаловала, но и сплетничать не любила.
— Рассказывает она нам с Димоном анекдот, тоже, кстати, про школьников, который услышала у себя в магазине. Анекдот такой. Учитель спрашивает в классе: «Кто такой Леонид Ильич Брежнев?» А дети отвечают «Мелкий политический деятель в эпоху Аллы Пугачевой».
— И что же тут смешного? — спросила Варвара.
— А смешное или печальное тут в том, что лет двадцать назад Клавдия этот же анекдот из того же магазина принесла, только он по-другому звучал: «Кто такой Брежнев?» — «Мелкий политический деятель в эпоху Солженицына».
— Н-да, — сказала Варвара. — Анонимность, распространенность и вариативность.
— Чего? — не понял Гербалайф.
— Три признака фольклора, в том числе анекдота. По последнему признаку налицо деградация… Ну что, игру-то начнем?
И они начали. Первой выпало ходить Лике. Она, водя пальчиком, прошлась по квадратам одной стороны карты, потом другой и, наконец, остановилась и уверенно поставила свою фишку-пуговицу на выбранный квадрат.
— Вот! Я начну отсюда!
Все засмеялись: Лика Казимировна выбрала квадрат, на котором была оконечность Крестовского острова и Финский залив.
— Хорошенькое местечко ты выбрала для начала! — заметила Агния Львовна. — Уж о Крестовском острове каждому есть что рассказать.
