Кальман Миксат - Кавалеры
― Эй, трактирщик! Виноградной палинки!
(Гм, еще вчера французский ликер был для них недостаточно хорош.)
Бутылки сменяли одна другую. Кон не успевал подносить; хозяйка также выползла из своего угла и принялась помогать мужу. На Домороци вдруг напала очередная блажь.
― Эй, цыгане, а ну тащите сюда вашу музыку! Живо, сыграйте какую-нибудь грустную песенку! Самую грустную!
Не прошло и мгновения, как в руках у цыган появились скрипки, альты, флейты ― словом, все инструменты. Примаш[20] Бабай, хитро улыбнувшись, ударил смычком и заиграл «С нами бог» (словно это и была самая печальная песенка).
Господа расхохотались этой шутке Бабая; они буквально покатывались со смеху, держась за животы. Однако на лошадей этот мотив возымел куда более сильное действие. Они вдруг начали в такт покачивать головами и перебирать ногами, а скакун Домороци ― тот стал проделывать под музыку всевозможные экзерсисы: выгнул дугой шею и пустился откалывать такие классические па, что на них засмотрелся бы любой генерал.
― Что это на них нашло? ― спросил я с удивлением.
― Да разве ты не видишь? ― шепнул мне на ухо Богоци. ― Это же все армейские лошади; взяты напрокат в манеже.
Пелена разом спала с моих глаз, и я тут же преисполнился всяческими подозрениями. И едва мы снова заняли свои места в экипажах, как я принялся с пристрастием допрашивать Богоци и не отставал от него всю дорогу.
― Куда же едут эти господа? Ведь все они приехали вчера из своих деревень.
― Да, потому что не далее как позавчера они специально выехали туда, чтобы подготовиться к свадебному пиру. Однако на самом деле все они ― эперьешские чиновники.
― И братья Прускаи тоже?
― Да, они служат в земельном управлении.
― Это немыслимо! А Домороци?
― Он писарь в комитатском управлении.
― А Кивецкий?
― Контролер при налоговом отделе.
― Замолчи, старик! Ты сведешь меня с ума!
Богоци пожал плечами и пустил мне в лицо клуб сигарного дыма.
― А четверки лошадей, ― воскликнул я, ― блеск и помпа, гаванские сигары и все, все остальное?!
― Пыль в глаза! Четверки были взяты напрокат. Здесь ― сбруя, там ― передняя пара, в третьем месте ― задняя, в четвертом ― дрожки или тарантас.
― Но ведь это чистейший обман!
― Ах, чепуха! ― прервал меня Богоци, ― Кого им обманывать? Ведь каждый знает, что у другого нет четверки лошадей. Это добрые ребята, и они, так же, как и я, просто-напросто придерживаются традиций… чудесных древних традиций. Ведь это так мило. Что в этом плохого?
― Не хочешь ли ты сказать, что и пятьдесят тысяч форинтов майора…
― Ну да, и это только для проформы.
― Что? А обязательство…
― Оно и ломаного гроша не стоит. У Кёниггрэца, кроме маленькой пенсии, нет ничего за душой. Надо было быть порядочным ослом, чтобы попросить у короля камергерство, а не что-либо более стоящее. И он получил бы! Но старый черт не менее тщеславен, чем какая-нибудь придворная дама…
На лбу у меня выступил пот, глаза широко раскрылись от изумления.
― Однако это веселая история! Но, верно, хоть с обязательством старого Чапицкого дело обстоит иначе?
― Ой-ой-ой, ― захохотал Богоци. ― Там еще почище! Чапицкий вот по сих пор увяз в долгах. ― И указательным пальцем он провел по горлу.
― Так надуть бедных молодых! ― сокрушался я, размышляя над подобным очковтирательством и перебирая в мыслях события вчерашнего дня.
― Глупости! Молодые прекрасно знали, что всем этим обязательствам ― грош цена. Но и им понравился и их пленил этот благородный ритуал.
― Ну, а гости?
― Ах, они тоже все знали.
― И все же восхищались и ликовали?!
― Разумеется. Потому что нам, шарошанцам, некогда задумываться над нашей бедностью. Вместо этого мы постоянно репетируем, как бы мы вели себя, будь мы богачами. И если представление удается, мы радуемся и аплодируем самим себе; если мы видим, что посторонний принимает эту комедию за действительность, нам ясно, что игра наша была безукоризненна.
― Постой-ка, ― воскликнул я, схватив его за руку. ― По-твоему, выходит, что в присланной из Парижа коробке были не платья от Шатело…
― Куда там! Да в Париже и нет такого портного. Все это ― лишь ловкая выдумка, комедия! Правда лишь то, что коробка действительно была коробкой. Но в конце концов, ― проговорит он, с неожиданным высокомерием запрокинув голову, ― у нас такой обычай, а обычаи, мой дорогой, несомненно, достойны всяческого почитания. Что за важность, чьим достоянием они являются? Хоть они и не наши, но, уж во всяком случае, имеют право на жизнь. Блеск, помпа, оживление и суета, тонкость и изящество, непринужденность и добродушие, всевозможные барские причуды, лошади, серебро, старинные гербы, благородство манер ― это принадлежит всем нам. Только все это распылено, разрознено, и если мы по какому-либо поводу искусственно собираем все воедино, ― кому до этого дело, не правда ли?.. Однако мы уже приехали. Куда прикажешь подвести тебя?
Я остановился в том же трактире, что и вчера, и, прежде чем ехать домой, зашел поутру к директору Ссудного банка, господину Шамуэлю Кубани, чтобы отдать ему сверток, доверенный мне Эндре.
Передо мной был низенький горбун. Я ему представился, на что он ответил приторной улыбкой и тут же, желая угостить меня, вытащил из кармана портсигар, крышку которого украшала эмалевая пчела ― символ бережливости. Эта пчела показалась мне такой странной после множества портсигаров с грифами, орлами, сернами, львами, разными другими гербами… Пчела? В Шароше? Что нужно здесь назойливой пчеле?
Я передал сверток, сказав, что его посылает господин Чапицкий-младший.
Господин Кубани развернул бумагу и извлек из нее футляр. Приоткрыв его, горбун заглянул внутрь.
― А, изумрудное колье! ― И он потер руки, ― Изумрудное колье, ― повторил он и передал его служащему, сидевшему за барьером.
Я попросил вернуть мне расписку.
― Да-да-да, ― пропел он. ― Господин Браник, отыщите расписку, а колье далеко не прячьте… После обеда его опять возьмут, ― Он снова потер руки и с удовольствием взял понюшку из табакерки, на крышечке которой красовалась та же бережливая пчела. ― Завтра в Ластове венчается мадемуазель Винкоци.
Примечания
1
Кемень Жигмонд (1814―1875) ― венгерский писатель-публицист, принимавший участие в революции 1848―1849 гг. Позднее примкнул к сторонникам соглашения с Габсбургами.
2
Кортеши ― вербовщики голосов на выборах в Венгрии.
3
Джентри ― английский термин, принятый также и в Венгрии и обозначающий здесь мелкопоместное захудалое дворянство.
4
Сервус ― принятое в Венгрии приветствие, предполагающее обращение на «ты».
5
Ташш ― вождь одного из семи венгерских племен, в конце IX в. вторгшихся под предводительством Арпада на Паннонскую низменность, где позднее и возникло венгерское государство.
6
Дружок, дружище (испорч. лат.).
7
В битве при Мохаче (1526) турки разбили венгерскую армию, в результате чего Венгрия была расчленена и попала под турецкое и австрийское иго.
8
Добрый день, брат (фр.).
9
В конце концов (фр.).
10
Приятный беспорядок (лат.).
11
Черт возьми! (фр.)
12
Прелестна! (фр.)
13
Душа моя! (нем.)
14
Что скажешь на это, старина Штефи? (нем.)
15
Ради бога (нем.).
16
От немецкого слова «слуга», «челядь».
17
Конец века (фр.).
18
Фербли ― карточная игра.
19
Тарок ― карточная игра, распространенная в Венгрии.
20
Примаш — первая скрипка, он же — руководитель цыганского оркестра.
