Ворчуны спять влипли! - Филип Арда
— Рыгпук, — ответила Дженни. — Да. Она лечится у Альфонсо.
— Ну ясно, он же звёздный врач, — подтвердил Норрис писклявым голоском, цитируя табличку у дома доктора Табба.
— У него, по крайней мере, приличная работа, — парировала Дженни Прендергаст. —
Он не продаёт нижнее бельё
— Пока Табби на горизонте не появился, ты ничего не имела против моей работы, помнишь? — сказал Норрис и был почти прав: разумеется, Дженни была бы рада, продавай друг её детства не трусы, а что-нибудь другое, но всё-таки она мирилась с его работой, потому что он покупал ей чудесные подарки. — Кстати, ты не знаешь, где мисс Рыгпук покупает нижнее бельё? — добавил Норрис.
Дженни Прендергаст нахмурилась.
— Мне-то откуда знать? — язвительно спросила она.
— Может, герой-любовник Табби упоминал об этом между дел, — ответил Норрис, пожимая плечами.
Дженн и покосилась на старого друга.
— Интересно, откуда Альфонсо знать, где Лара Рыгпук покупает нижнее бельё? — поинтересовалась она.
Норрис задумался.
— Ну, пациенты ведь рассказывают врачам о личном, — сказал он.
Дженни Прендергаст впихнула ему в руки поднос с соленьями, вареньями и джемами.
— Понеси его, пожалуйста. Только осторожно! — предупредила она. — Эти банки мне очень дороги… прямо как Альфонсо.
Дженни мечтательно вздохнула и взмахнула ресницами, словно падающая бабочка — крыльями.
— Раньше ты томно вздыхала и опускала ресницы, думая обо МНЕ, — печально заметил Норрис. Ему стало так жаль себя, что он пнул ближайший камешек.
— Да, — призналась Дженни. — Но тогда я была ещё маленькая и глупая. А потом встретила Альфонсо. — Она ещё разок вздохнула — наверное, назло Норрису. Впрочем, нет. Определённо назло Норрису.
— Я просто хотел узнать, удастся ли мне уговорить мисс Рыгпук перейти на нежное нижнее бельё, — объяснил он. — Ты только представь: всемирно известная оперная певица носит бельё нашей марки!
Дженни Прендергаст резко остановилась. Норрис тоже затормозил.
— В чём дело? — спросил он.
— Сегодня МОЙ день, — сердито выдохнула девушка. — Мы приехали на деревенскую ярмарку, чтобы я могла принять участие в конкурсе, а не ты, и я не позволю тебе всё испортить впихиванием твоего дурацкого белья всем подряд.
Её нижняя губка вздрогнула, а круглые, словно блюдца, глаза заблестели. Норрис догадался, что она вот-вот расплачется, а плакала она нечасто, всего десять-одиннадцать раз на дню.
— Ну что ты, Дженни, конечно, я не буду никому его продавать. И в мыслях не было! — запричитал Норрис.
Сейчас девушка на него сердилась, но у Норриса был припасён кое-какой сюрприз. Он очень любил Дженни и не собирался просто так сдаваться!
Лучик быстро нашёл павильон для проведения Конкурса солений, варений и джемов. Это оказалось легче лёгкого: к нему вели десятки указателей, расставленные по всей ярмарке, и сбиться с верного пути было невозможно. Пока они шли, Мими то и дело забегала вперёд, читала указатели и докладывала, что на них написано. (Ей попалась не одна табличка с надписью «СЕГОДНЯ У НАС ОСОБЫЙ ГОСТЬ — ВСЕМИРНО ИЗВЕСТНАЯ ОПЕРНАЯ ПЕВИЦА ЛАРА РЫГПУК!»)
Лучик, Мими и мать миссис Ворчуньи заглянули в павильон. Конкурс солений, варений и джемов занимал всего один уголочек в огромном помещении, где проводилось множество других конкурсов, для которых подготовили столы с белыми скатертями, простиравшиеся вдоль стен, и на многих из них уже стояли работы конкурсантов.
— Ух ты! — восхитился Лучик.
У входа в павильон стояла дама в очках с голубой оправой. В руках она держала папку-планшет. Дама посмотрела на розовую девочку с крошечными птичками над головой, покосилась на лопоухого мальчика в голубом платье и с огромной картонной коробкой с надписью «ВЗРЫВНЫЕ СОБАЧЬИ ЛАКОМСТВА для привередливых псов». Миссис Дыщ стояла на цыпочках позади внука, устроив подбородок у него на плече.
— На конкурс, мальчик? — спросила дама, потому что до полудня в павильон допускались только участники конкурса.
— Какой же он Пальчик?! — возмутилась миссис Дыщ. — Пальчика мы оставили у фургона. А это мой ВНУК!
— Вы на конкурс? — со вздохом повторила дама. — Будете участвовать?
Мамаша Дыщ с подозрением на неё взглянула.
— Видимо, хотите удалить меня с конкурса, даже не допустив до участия? — мрачно предположила она. — Наверное, скажете, что я недостаточно высокая… Рост же у меня небольшой, верно? Я угадала? Слишком я низкая… — Она развернулась. — Уходим, ребята, здесь нам делать нечего.
— Да, мы на конкурс, — подтвердил Лучик, пока его бабушка не успела ещё что-нибудь наговорить.
— Конкурс солений, варений и джемов, — добавила Мими.
— Имя? — коротко спросила дама и начала листать папку, пока не дошла до страницы этого соревнования.
— Дыщ, — ответил Лучик и повторил фамилию по буквам.
Дама нашла её в списке и поставила галочку.
— Хорошо, — сказала она и показала, где поставить заготовки миссис Дыщ.
Лучик с Мими вынули банки из картонной коробки, расставили их на скатерти и запихнули пустую коробку под стол. Они оставили миссис Дыщ наводить порядок в своих заготовках, а сами вышли из павильона. Будь на её месте мистер Ворчун или миссис Ворчунья, Лучик не осмелился бы уйти. А вот в бабушке он не сомневался и знал, что она и сама справится и ни в чём не напортачит… Так что они с Мими отправились гулять.
На ярмарочной площади им встретились несколько знакомых, в их числе — к большому удивлению Лучика — клоун по имени мистер Губа, с которым они сто лет не виделись.
Он был в полном клоунском облачении: жёлто-зелёные туфли с длинными носами, дурацкие штаны со смешными подтяжками, пиджак в клеточку с цветком-брызгалкой, яркий парик, клоунский макияж и красный нос. Он сидел на перевёрнутом вверх дном ведре и менял шину на колесе своего миниатюрного клоунского велосипеда.
Мистер Губа мгновенно узнал Лучика. (Сложно забыть мальчика с такой внешностью, да ещё и в платье!)
— Привет, Лучик! — воскликнул он. — Как Пальчик поживает?
— Очень хорошо, спасибо, — ответил Лучик. Ему вспомнилась первая встреча с мистером Губой (её я описал в первой книге — «Ворчуны в беде»). — Он на парковке, с моими мамой и папой.
— Надо бы с ними поздороваться, — сказал клоун. — Вот только разберусь с проколом да развлеку ребятишек.
Они распрощались с мистером Губой и пошли дальше. Не прошло и секунды, как Лучик столкнулся с Ацием. Буквально.
— О-ой! — крикнули они хором, впрочем, возгласы у них вышли совсем разные, у одного протяжный, у другого отрывистый — и рухнули на траву.
— Извини, приятель! — сказал Аций, поднимаясь с
