Люда и Игорь Тимуриды - Как воспитать ниндзю
Мне пришлось поспешно вскочить и отпрыгнуть, ибо граф озверел.
Мари задыхалась от смеха.
- Ой, папа, ты такой шалун! – сказала она по-французски.
Теперь уже я задыхалась от смеха.
- Клянусь, я вас обоих сейчас разложу и выпорю! – угрожающе пообещал граф. – Несмотря на то, что вы выглядите взрослыми!
- Джо, ты где? – просто так, от нечего делать, спросила я.
- Моя тут! – ответил китаец, сидевший у двери.
Граф ощутимо помрачнел.
- Давно уже пора заняться твоим воспитанием, – встревожено сказал он. – Для начала отослать китайцев...
- А потом Лу укладут и... изнасылуут! – с чувством махнув рукой, сказал китаец. – Сколько их было уже!
Граф выругался.
- Лу, что ты с ними делаешь? – выругался граф.
Я ошалела от такого несправедливого обвинения.
- Ницего не делает, – откликнулся китаец. – Я всегда внимательно слезу, цтоб она до брака с ними ницего не делала! Цто мы, цесть не понимать?!
Китаец кажется, обиделся.
А вот я обиделась точно.
- Что это вы себе позволяете? – хмуро спросила я. – Что хочу, то и буду делать с мужчинами! – я махнула кулаком. И вообще, сегодня я окончательно увидела их звериную сущность, – они мне не нужны! – истерически выкрикнула я.
- Они что, танцевали совсем голые? – с ужасом спросила очнувшаяся графиня. – И вы видели, юные девочки, их звериную сущность?! – она снова упала в обморок. Мари грохнулась на кровать рядом с ней, а я упала рядом.
- Кажется, сегодня классный день! – размазывая слезы, истерически выкрикнула я, задыхаясь от смеха.
- Я так и знала, что еще ничего не кончилось, – радостно выдохнула Мари.
Граф уже просто боялся подходить к нам и нападать на нас. Он явно подозревал, что в этом случае нарвется на просьбу не показывать свою звериную мужскую сущность и только яростно мугыкал себе под нос от злости, бросая на нас затравленные взгляды из дальнего угла.
Мы с Мари хохотали безостановочно до бесчувствия, глядя в потолок, пока не обессилели. Я уже просто сдвинулась и не могла остановиться. Достаточно было мне, повернувшись, встретиться с Мари глазами, как мы начинали давиться снова.
В дверь осторожно вошла старушка.
Увидев ее, нас Мари чуть не скрутил припадок.
- Прекратите, бесстыжие девчонки! – крикнула она.
- Весь час так, – обречено сказал граф. – Никак не могут успокоиться...
- А, так у них истерика! – удовлетворенно сказала бабушка.
Мы с Мари начали просто рыдать во весь голос, перестав сдерживаться.
- Я не могу, – жалобно простонала я. – Мне... мне... больно...
- Ах уж эти мужчины, – сочувственно сказала бабушка. – Звери!
Китайцы грохнули. Мы с Мари завизжали, не в силах остановиться.
- Что же вы хотели, – виновато сказала бабушка, рассердившись на то, что она не понимала, что происходит, – потри любого мужчину и наружу выпрет звериная су...
Нас с Мари разбил паралич. Мы так и корчились на земле, как в падучей.
- Граф, прекратите немедленно!!! – визжа от смеха, сумела крикнуть я. – Вон, вон, все вон, я не могу вас видеть!!!
Услышав мой молящий дикий крик, в комнату ворвался уже известный мне мажордом со слугами, и, увидев мое состояние, почему-то, я до сих пор не поняла почему, они дословно выполнили мое приказание, яростно вытолкав графа и бабушку взашей, как те не сопротивлялись. Почему они мгновенно подчинились именно мне, это вопрос, но творилось невероятное...
Боже, что творилось! Я просто рыдала во весь голос, глядя, как за руки и ноги графа выносят из комнаты, – от вида отца меня начали бить спазмы. Слезы летели в четыре ручья во все стороны от моего красного как рак лица, когда бабулька сопротивлялась.
Мари отвернулась к стенке, чтобы уже не видеть этого кошмара, потому что она не могла этого выдержать между всхлипываниями.
Она повернулась, чтобы увидеть, как очнувшуюся и ошалевшую от такой картины графиню выносят из спальни прямо с диваном. Ничего не понимающая графиня-мама, плывя как на корабле, закрыв лицо руками от страха визжала во весь голос, пытаясь проснуться от кошмара, а мы с Мари достигли последней стадии, уже просто мыча от истерического невыносимого смеха. Я боялась, что меня хватит удар и на сегодня все кончится...
- Что с ними? – встревожено спросил кто-то.
- Лежат как мертвые, уставившись в потолок, – раздался в полумраке тихий голос.
- Осторожно, там ее китайцы, – ойкнул кто-то.
Дверь мгновенно закрылась.
Застонав, я приподнялась.
- О Боже, – сказала я, чувствуя, как болит ноющее тело. Говорить совсем не хотелось. – Не могу понять, почему я чувствую себя такой обессиленной, ведь я еще даже не танцевала.
- Мама всегда говорила, что мужчины доводят женщин до изнеможения, но я никогда не думала, что это так плохо... – простонала Мари.
От двери кто-то захихикал. Я рассмотрела снова всунувшуюся вихрастую голову.
- Мир, дружба народам, Китай, – поспешно сказал Джекки, углядев китайца, и подняв две сложенные руки, помахав ими ему. – Как насчет того, чтобы пойти танцевать? – быстро обратился он к нам.
Я ойкнула.
- Что-то все попытки плохо кончались, – застонав, проворчала Мари.
- На этот раз я выставил охрану, – успокаивающе сказал Джекки. – Враги не пройдут! Логан к тому же не может идти. У него, сказали, нет в замке запасной одежды...
Мари облегченно вздохнула.
- Теперь бы еще тебя куда-то засунуть, – сказала она. – И все будет класс.
Принц, кажется, обиделся.
- А мама? – спросила я.
- Она танцует...
- О? – сказала Мари.
- Слушай, а что про нас говорят? – вздохнула я, приподнимаясь. – Нас еще где-нибудь будут принимать?
- Ходят слухи, что от вашей красоты мужчины дуреют... Граф Кентеберийский упал в обморок... Граф Вернуэльский тронулся от вашего вида и танцевал голый, предлагая вам графство, руку и сердце, пока его не скрутили санитары... Уже было две кровавые дуэли...
- Логан убил моего Юникса? – вскочила я.
- Не волнуйся, это только слухи, – успокоил принц от двери.
- Но он действительно танцевал голый, – хихикнула Мари.
- Мари, прекрати, – устало простонала я. – Я не могу больше смеяться, это уже просто больно и не радостно!
- Так, Джекки, слиняй, – совершенно непочтительно строго обратилась к его высочеству Мари. – Мы будем приводить себя в порядок.
- Слышал бы тебя кто-нибудь из твоих поклонников, упал бы в обморок, – прохихикал Джекки, делая вид, что падает, но дверь аккуратно закрыл. – Только не сидите тут час, как это делают дамы...
- Идзи, идзи, – сказал китаец, толкнув его в спину.
- Когда женюсь, первым делом вышлю абсолютно всех китайцев из страны, – чувствуя себя в защите за дверью, обозлено крикнул Джекки, удаляясь.
- Поцему китайцев? – удивился тот.
- Видишь ли, на большое торжество всех воров выпускают из тюрьмы, – смутилась Мари. – Всякое доброе дело хорошо... Или дать свободу разноцветным птичкам, выпустив их из клетки, чтоб летели до самого своего дома...
- Ага... Всех цветных домой... Доблое дело, – уловил наконец связь китаец. – Дать, цтоб летели до самого Китая. – И добавил. – Не бывать ему твоим музем.
- Пожалуйста, заткнитесь все, – попросила я их. – И куда исчезла та радость, с которой я ехала на свой первый бал? – печально спросила я. – Аж плакать хочется...
- Догнать его? И дать ему за все в мире? – предложил китаец. – Я могу догнать и дать ему?
- Догоним и всыплем за то, что госпожа злая, – согласился индеец.
- У него такой красивый скальп, у тебя, смотри, таких нет, – просто так сказал ему китаец.
Пока они так легкомысленно болтали, мы с Мари приводили себя в порядок.
Пришлось подождать, пока лицо примет нормальный цвет, умыться, причесать заново волосы, вычистить и привести в порядок платья, навести макияж, выпить чашечку меду... В общем, столько дел.
- Когда мама говорит, что ей надо привести себя в порядок, это значит целый час, но я то думал, что вы втрое моложе, – рассерженно сказала голова Джекки, всунувшись в дверь.
Мари удивленно подняла на него глаза. Она снова была красавицей. У Джекки захватило дух. Он пялился на меня.
- Что вы пьете? – с интересом спросил он.
- Мед, – хладнокровно ответил китаец. Он всегда носил с собой фляжку на поясе, поскольку это лучше всего бодрило в тяжелом бою, когда лишь мгновение чтобы перекусить.
- Что? – лицо у Джекки вытянулось.
- Мед, – недоуменно подтвердил китаец. – Лу всегда его пьет, когда устает. А сегодня она будет одна, будет целая ночь и оцень много мужчин и ей надо быть оцень бодрой...
- Да вы понимаете, что вы делаете!? – ворвалась как метеор, бабушка, очевидно стоявшая за спиной Джекки, выхватив из наших рук чашечки с медом. Она разом выдула их и всю флягу. И облизала губы. – Вы что, обе, сошли с ума?
- Но я всегда подкреплялась медом, когда приходилось скакать всю ночь до утра, – недоуменно сказала я.
Я думала, бабушку снова хватит удар. Она минуты три изучала мое детское невинное лицо, пока разъяренно не выпалила:
