Борис Егоров - Сюрприз в рыжем портфеле (сборник)

Словом, отдел проверки был мощным заслоном против всяческого искажения действительности. И различные «ляпы» незамедлительно оседали на решётке его фильтра.

Но однажды во «Вчерашние новости» пришло письмо из города Юношеск Кемеровской области. Автор его, заведующий местным клубом, писал о том, что в их городе останавливалась проездом актёрская бригада в составе заслуженного артиста РСФСР Субботникова, артистов Воскресникова и Понедельникова. «Роботники скотобойни и боенских площадок хотели с ними встретиться, но артисты наотрез отказались. Предварительно спросили: «А сколько дадите?» При этом Воскресников и Понедельников находились в нетрезвом состоянии и в гостинице вели себя непристойно, пытаясь стоять на голове, чем смущали окружающих».

Письмо было завёрстано в полосу по распоряжению главного.

Когда завотделом проверки сказал редактору, что с публикацией сигнала из Юношеска не следует торопиться, ибо никаких подтверждений его правильности нет, главный усмехнулся.

— А какие тут, собственно, подтверждения требуются? Артисты. Выпили. Зашибают деньгу. Торгуются. Не захотели выступить перед трудящимися, проявив тем самым политическую незрелость. Всё ясно. Здесь и проверять нечего. Но если уж вам так хочется, соединитесь с этим Юношеском.

— Кемеровскую область дают после одиннадцати вечера. Это уже поздно.

— Опять двадцать пять.

— Кроме того, Юпошеска в нашем справочнике нет.

— Старый он у вас — справочник. А город, сразу видно, новый — Юношеск Современный. Сейчас так и называют: Молодёжный, Светлый, Счастливый, Романтическ, Теоретическ, Молодоженск… Словом, идите домой, педанты. Тут всё верно. У меня — чутьё. Конечно, материал затронет кое-кого за живое, но это неплохо, особенно сейчас, когда идёт подписка…

Во время подписной кампании, по осени, «Вчерашние новости» проявляли повышенный интерес к литературе и искусству, особенно к бытовой стороне жизни деятелей литературы и искусства.

После выхода «Вчерашних новостей» в свет в редакции затрезвонили телефоны.

— Вас жестоко разыграли. Субботников, Воскресников и Понедельников в эстраде работают, но они не хартисты: один — плановик, другой — кадровик, третий — бухгалтер. Кроме того, они никуда не выезжали…

— Попытайтесь соединиться с Юношеском по срочному… — предложил редактор заведующему отделом проверки.

— Ни по срочному, ни как-либо по другому нельзя: нет такого города ни в Кемеровской, ни в других областях.

Редактор сокрушённо развёл руками:

— Это что ж, чутьё меня подвело? — но тут же взял себя в руки. — Ну, ладно, города нет. А откуда Субботников — заслуженный артист РСФСР. Вы хоть это-то проверили?

«Вчерашние новости» послали меня в командировку.

— Не командировка, а мечта! — сказал главный в напутствие. — Открывается сообщение по воде между Перекопайском и Малыми Петушками. На трассе курсирует «метеор». Ты едешь поездом до Перекопайска, берёшь билет на «метеор», садишься у иллюминатора и затем — несколько часов приятного пути по реке. Ну, конечно, и поработать надо. Написать репортаж о новой водной магистрали. Главное внимание удели людям. Побеседуй с теми, кто с тобой будет на борту, расскажи, как перекопайские металлурги едут на отдых в Малые Петушки. Или на помощь колхозу «Колос». Старушка там к сыну… Солдат в отпуск…

— Ревизор, — добавил я.

— А при чём ревизор? — сдвинув брови, спросил редактор.

— Вспомнилась одна история. Малые Петушки далеко от железной дороги, и туда раз в неделю ходил маленький пароходик. Река замерзает — и никакого сообщения с Малыми Петушками нет. Жди весны. Весной приплыл ревизор в райпотребсоюз — и оказалось, что магазин сельпо обокрали ещё осенью.

Главный поморщился:

— Оставьте ваши фельетонные штучки. Дело серьёзное. Нужен светлый очерк на первую полосу.

И я поехал писать светлый очерк.

До Перекопайска добрался хорошо, а там неожиданно столкнулся с трудностями, каких совсем не предвидел.

— Билетов на «метеор» в Малые Петушки ист, — сказала кассирша и захлопнула окошко.

Напрасно я просил и стонал, напрасно я искусственно улыбался. Напрасно я показывал кассирше «корочки» — удостоверение газеты «Вчерашние новости».

Я побежал к цветочному киоску, купил букет пионов и стал просовывать его в тесное окошко кассы.

Приняв цветы, кассирша мягко улыбнулась и сказала:

— Понимаете, дорогой товарищ, билетов всё равно нет… Билеты распределяют лично товарищ Айлюли — начальник трансотдела.

Товарищ Айлюли, перед дверью которого я высидел добрый час, вяло взглянул на мои «корочки», написал несколько слов на листочке блокнота. Отодвинул от себя.

— Нате. В кассу.

Так я ступил на борт «метеора», шедшего — увы! — уже не первым, а третьим рейсом. И всё равно я был рад, оказавшись среди взволнованных, довольных, говорливых пассажиров.

Справа от меня сидела пышноволосая голубоглазая девица. Слева — смуглый мужчина крупного роста в рубашке-сетке.

«Вот он — металлург!» — подумал я и только собрался было задать ему вопрос, как он первый спросил меня:

— Вы из Перекопайска в Малые Петушки, стало быть?

— Да.

— Вы, случаем, не с металлургического?

— Нет. Я журналист. «Вчерашние новости».

— Ха-ха-ха! — засмеялся смуглый. — Я тоже.

— Какая газета?

— «Среднерусская правда».

— Ну, тогда давайте вместе интервьюировать мою соседку справа.

Голубоглазая бросила на нас взгляд, полный высокого достоинства, и сказала:

— Я — «Москоу ньюс».

— Ха-ха-ха! — снова захохотал смуглый и, повернувшись, спросил сидевших позади: — Товарищи, и вы журналисты?

В ответ послышалось:

— «Вчерашний Спасоголенищевск».

— Журнал «Перемена».

— «Литературная неделя».

— Агентство НПА.

Смуглый уже не смеялся, лицо его помрачнело, он пробормотал:

— Вот так штука. Эдак и репортаж мой сгорит. Тут и поговорить не с кем.

— Вон идёт матрос. Может быть, с ним? — подсказал я.

— Товарищ матрос, можно вам задать несколько вопросов?

— Пожалуйста.

— Скажите, сегодняшняя навигация какая по счёту в вашей жизни?

Матрос замялся:

— Видите ли… я, собственно, не матрос… я — «журналист меняет профессию». Собираюсь поплавать недели две-три, если выдержу, а там и строчить засяду…

Все мои соседи опустили носы: писать было не о чём. Не было металлурга, не было старушки, которая едет к сыну. Не было солдата-отпускника. Друг для друга мы интереса на представляли. Не писать же всё так, как есть… А впрочем, почему бы и не написать? Весело. Шутливо. Не получилось, мол, так, как было запрограммировано.

И я написал.

Главный редактор «Вчерашних новостей», прочитав мой отчёт, мрачно заключил:

— Я знал, вас посылать нельзя. Несерьёзный вы человек.

Особенное раздражение вызвала у пего концовка моего юмористического репортажа: «А старушку я всё-таки встретил. Она стояла на пристани, когда мы сходили с «метеора» по трапу, и, ни к кому не обращаясь, говорила:

— Ну вот, и этот катер, видно, журналистов привёз. Когда же настоящие пассажиры пойдут? Сына ведь жду…»

1972

В КРЕСЛЕ ДИРЕКТОРА

Событие, о котором я расскажу, маловероятно. Тем не менее я пережил его от начала до конца.

Начало было на дне рождения моего приятеля. Моим соседом за столом оказался представительный мужчина, которого звали Александром Ивановичем. Сосед сидел вялый, задумчивый. Ну, не так чтобы уж совсем мрачный, но всё же от других отличался значительно.

— О чём вы задумались, Александр Иванович? — спрашиваю.

— О чём? Да так, об одном деле вспомнил.

— О деле? Наверно, о работе? Вы забудьте о работе, раз уж на празднике.

— Не могу.

— А где вы работаете, если не секрет? Кем?

— На производстве. Директором.

— Директором? Отличная должность! Многие мечтают, но не многим достаётся.

— Достаётся! Ох, как достаётся!

Я говорю:

— Да что уж там — «достаётся»? Преувеличиваете, Александр Иванович. У вас штат-аппарат, у вас помощник, секретарь. Главное, как я понимаю, твёрдо поставить дело, чётко определить режим дня.

— Ах, как вы всё хорошо знаете! — язвительно улыбаясь, говорит Александр Иванович. — Не работали ли вы уж директором?

— Не работал, но знаю. Всё крутится, всё вертится, а директор сидит — газету читает. И время от времени на часы поглядывает: ждёт, сообщений об исполнении его распоряжений. Самое важное — не упускать главного! И ближе к делу!

— А вот и не всегда получается — ближе к делу, — замечает Александр Иванович. — У меня, например, с утра были нелады на конвейере сборки трансформаторов. А до трансформаторов руки так и не. дошли.