Лёха Андреев - Сядьте на пол
Однако волк этот говорящий меня зацепил. Это ведь тоже была игра. Стало быть, ребёнку можно впарить через игру что угодно. С чего они вообще взяли, что маленьким детям надо делиться? Даже главный коммунистический педагог и певец коллективизма Макаренко русским языком написал: у ребёнка до 5–6 лет проходит стадия индивидуальной игры, когда ему нужно позволить играть одному и не навязывать компаньонов. "Можно прямо утверждать: чем лучше ребенок играет в младшем возрасте в одиночку, тем лучшим товарищем он будет в дальнейшем. Если ребенок играет один, он развивает свои способности: воображение, конструктивные навыки, навыки материальной организации." [68]. Да я и сам видел эти навыки трёхлеток во всей красе:
«Подаренный конструктор Кит унёс к себе в спальню и спрятал под кровать. Вообще, очень хомяческие у него появились привычки. Сел за стол, начал есть салат. Потом вскакивает:
— Я пойду пописаю! Только мою еду не берите!
А вот коварный план общения с лучшим другом:
— Я возьму с собой к Феде палку с огоньками. Федя скажет: "Дай мне поиграть!". А я скажу: "Не дам! Это моя палка!»
Были недавно в РИО, купил ему там малахитового дельфина. Дельфина он решил подарить маме. И подарил. На следующий день говорит:
— Знаешь, я маме подарил только хвост дельфина. А остальной дельфин пока что мой!» (январь 2008)
Но чем я лучше той мамы с волком? Она с помощью игры учит делиться игрушками, хотя трёхлетке это ни к чему. А я устраиваю бессмысленные соревнования по пинанию или выкапыванию мячиков. Нужно ли это детям?
Добавил сомнений и Кит, который, научившись играть в соревнования, стал чересчур бурно реагировать на проигрыши. Вроде ещё год назад он совершенно не впечатлялся такими условностями, как счёт в футболе — а теперь готов рыдать каждый раз, когда ему гол забьёшь.
Некоторое облегчение нам принесла присказка «Это была всего лишь тренировка, зато ты научился лучше играть». Но в целом ощущение было неприятное. Словно азарт — это результат моего обучения.
И главное, штука-то вроде полезная. Даже за символическое вознаграждение ребёнок готов делать всякие хорошие дела. Но только ты порадовался результату, как понимаешь, что интерес к хорошим делам не сильно повысился. Зато азарт борьбы распалился, и уже ищутся хитрые способы обойти правила, а то и самостоятельно использовать наградную систему:
«В новом саду на Кита пожаловались — дерётся. Я с ним поговорил, мол, не надо драться с теми, кто не хочет. Во вторник прихожу и спрашиваю воспитательницу: ну что, дрался? Она говорит — не просто дрался, а ещё и предлагал другим детям подарки, если они будут драться. В общем, организовал турнир. Я ей посоветовал придумать им какое-нибудь другое соревнование. Кстати заметил, что сами пацаны к этому нормально относятся, и Кит через эти игры сразу подружился с двумя, Максимом и Тимофеем. Подкалывают друг друга, когда из садика выходим. И никто вроде не обижается. Ну, воспиталкам не понять, конечно». (декабрь 2008)
Неоднозначные игры с наградами продолжились в школе. В чём смысл пятерок? C красным дипломом легче устроиться на работу? Попробуй-ка объяснить первокласснику такую сомнительную связь с событиями, которые произойдут через полтора десятка лет.
Поэтому я, не особо задумываясь, сказал Киту, что тех людей, которые получат больше всего пятерок, в конце года наградят… ну, как-то. На доску почёта повесят.
«Кит после каникул задержался на лишний день у деда, и был очень недоволен, что пропустил школу. Не успел я ему намекнуть, что отдых на природе вообще-то полезен, как он сам говорит: “В саду или в первом классе я бы тоже был рад прогулять. Но теперь ведь Н.Г. обгонит меня по количеству пятерок”. У них там ещё непростая система расчетов: двойка убивает две пятерки, тройки тоже как-то вредят.» (ноябрь 2012).
Правда, школа притормозила с доской почёта. Пришлось ввести свою награду: пообещали за сто пятёрок подарить лонгборд. Ежу понятно, что модная доска на колёсиках оказалась более желанным призом, чем доска почёта. Но это не решает проблему «отложенной награды», которая слишком далека и не связана с предметом обучения. Хотя некоторым кажется, что именно на такой системе можно построить учёбу. И для этого даже есть «научное» обоснование.
Во многих книгах, посвященных мотивации, цитируют «зефирный эксперимент» Уолтера Мишела [69]. Во время теста экспериментатор предлагает 4-летнему ребёнку выбор: либо съесть кусок зефира прямо сейчас, либо получить два куска, подождав 15 минут. Конечно же, нормальный ребёнок, живущий по принципу «счастье это сейчас», выбирает съесть сразу. Однако некоторые терпят, чтобы получить побольше, но попозже. Впоследствии (через несколько лет) выясняется, что у этих терпил оценки на экзаменах SAT лучше, чем у тех, кто не откладывал удовольствие.
Таким образом возникает иллюзия, что всем учащимся нужно равняться на прилежных терпил, которые высиживают на уроках в ожидании годовой награды (в идеале — загробного рая). Но вот вам простое опровержение «зефирного эксперимента»: если в качестве экспериментатора использовать не постороннего мужика, а мать ребёнка, которой он доверяет, результаты теста будут другие; и можно только приветствовать тех нормальных детей, которые не верят постороннему мужику, заманивающему их зефиром.
Мы пошли другим путём. В том же первом классе я познакомил Кита с олимпиадами, где результаты и награды ближе и реальней.
«Обсуждали отличие олимпиадных задач от обычных. Кит говорит, что в олимпиадах ему нравится “сам процесс” решения необычных задач, а не только награды. И я вдруг подумал, что противоположностью азартных игр должен быть именно craft, медитация на процессе создания чего-то нового и красивого». (ноябрь 2012)
Здесь сформулирован очень естественный принцип обучения. Возможен ли он в классической школе? Увы. Школе не хватает предметной деятельности в самом буквальном смысле, когда "предметы" — не строчки в дневнике, а физически ощутимые объекты, работа с которыми даёт и удовольствие от творческого процесса, и наглядный результат собственной деятельности. Близкая и понятная награда, которая не требует виртуальных пузомерок.
Интерес к такой деятельности у детей огромен. Ещё до школы Кит увлекся физико-химическими опытами и радиоэлектроникой. В шесть лет он взял полистать астрономический атлас — и через час пересказал мне страницу про кометы; так я узнал, что он уже умеет читать. А его сестра Ева уже в четыре года безошибочно называла по снимкам все планеты Солнечной системы, и просила купить ей "детскую марганцовку для опытов". Потому что это наглядно и интересно.
«Пошли мы с Лёвой встречать Кита с кружка ракетомоделирования — а у них там уже идут запуски первых ракет! Когда начался этот кружок, я боялся, что с учётом модных веяний им будут подсовывать какие-нибудь готовые лего-наборы. Но нет, всё честно: сначала чертежи, потом клей, картон, дерево и фольга. Всё своими руками с нуля, терпеливо и аккуратно. И через пару месяцев — бах, полетели! И даже парашюты выбросили на высоте, чтобы мягкая посадка получилась.» (ноябрь 2013)
А потом они идут в школу. И выясняется, что самые интересные вещи в школе не изучают вообще. Связь с реальностью ограничивается учебником "Окружающий мир", где предлагается запомнить те же три несчастных камня (слюда, гранит и кварц), которые были сорок лет назад в моём учебнике на таком же уроке "Природоведения". Как должно быть скучно на этих уроках Киту — после ежегодной ярмарки камней на ВДНХ, после сталактитовых пещер Крыма и собственной коллекции минералов в трёх коробках.
Точно так же и астрономия, которая ежедневно на небе, и химия, которая ежедневно на кухне, почему-то считаются очень секретными дисциплинами, изучать которые можно только в самых старших классах. А в началке вместо этого — линейная виртуальная пузомерка "пятёрок" вокруг столь же виртуальных "общих знаний", которые ни к какой живой деятельности не привязаны.
И это касается не только обычных школ, но и культовых математических, которые лидируют в рейтингах. Работы руками там ещё меньше, зато абстрактных предметов — ещё больше. Они даже субботу крадут у детей ради этого, выставляя "шестидневку" как некое крутое достижение.
А значит, логичный ответ — повернуть свою избушку к лесу передом, к школе задом:
«Кит вернулся из своего первого похода без родителей. Научился делать две вещи, особенно необходимые в зимнем лесу: чай из чаги и нитроглицерин. Вообще в четвёртом классе внешкольное образование у него уже совсем затмевает школьное. Пять кружков — химия, астрономия, география, радиоэлектроника и техническое творчество. Выбрал самостоятельно, ходит с удовольствием, и рассказывает каждый раз с интересом, чего они там делали. Всё бесплатно, к слову сказать. В спорте, правда, наметился тайм-аут: после айкидо, спортивной гимнастики, футбола и школы лонгборда он пока что не определился, чем дальше заняться. Бассейн забраковал из-за хлорки.
