Юмор в науке, в истории и в жизни - Александр Иванович Журавлев
Уходит, сняв запор на двери туалета.
Джеймс Бонд встает с унитаза и с разбегу открывает дверь. «Я тебе покажу, собака, как смотреть в окно!». Обращается к окну. Видит пожары. Падает в обморок.
Санитары вчетвером на носилках уносят Джеймса Бонда.
Все это мне приснилось 11 сентября 2001 года, а когда проснулся, пришли ко мне следующие мысли.
Большинство людей мечтают о славе, такой славе, которая сделает их имя бессмертным.
К бессмертной славе ведет прямой путь – путь созидания; постройте нечто вроде храма Василия Блаженного, Кремля или Египетских пирамид и уйдете со славой в интеллектуальное бессмертие.
Однако тут надо много работать. Можно, например, сделать какое-нибудь открытие вроде Циолковского или Архимеда, но тут нужна еще и удача. Можно нарисовать что-нибудь вроде Сурикова или Шилова, но тут нужен талант.
Наиболее надежный способ сохраниться в бесконечности в форме своих генов – это завести не менее 3–4 детей. Тогда уж наверняка кто-нибудь из них или ваших внуков станет знаменитым и принесет славу вам.
Поскольку снисхождение на вас сразу труда, таланта и удачи весьма маловероятно, надежнее сразу на всякий случай завести 3–4 детей.
Но человечество изобрело еще один вариант получения всемирной славы: это в той или иной форме связать свое имя с чем-то или кем-то, уже знаменитым.
Так, Герострат в одном царстве сжег самое красивое в мире здание – Храм Афродиты – и стал знаменит на тысячелетия. Поняв это, жена того царя, чтобы войти в историю, пошла в тюрьму и переспала с Геростратом, и теперь ее помнит весь мир.
Насколько этот вариант действенен – показывает опыт бен Ладена, взорвавшего два самых высоких здания в мире 11 сентября 2001 года и ставшего не менее знаменитым, чем Герострат. Например, графиня фон Мекк спонсировала Чайковского; А. Д. Меньшиков прислонился к царю Петру I; М. Кюри вышла замуж за П. Кюри; А. В. Суворов был учеником и выдвиженцем фельдмаршала Румянцева. Так что сами выбирайте свой путь к бессмертной славе.
Арифметика
Бессмысленно спорить с невеждой и верующим. Первый считает, что он все знает, второй ничего знать не хочет.
О роли знаменателя
Петр Петрович терпеть не мог очередей – за товарами, за зарплатой, за работой – и в конце концов захотел создать научные обоснования для их уничтожения к концу XX века. Как нормальный ученый, он сел за решение этой задачи и вдруг обнаружил, что сделать это даже теоретически невозможно. Чтобы что-то создать или уничтожить, нужно знать это что-то, иметь его точное определение. Так вот, ни в одном справочнике, ни в одной энциклопедии Петр Петрович не нашел информации о том, что такое очередь. Пришлось начать с азов, изучить суть явления и дать его научное определение.
Рассматривая размеры и состав очередей, Петр Петрович обнаружил, что в любом обществе существуют 4 категории граждан: к первой относятся люди, производящие материальные ценности, за которыми и стоит очередь; ко второй – люди, которые хотят и умеют создавать материальные блага, но не могут из-за невероятно тяжелых условий труда; к третьей – люди, которые могут, не хотят ничего производить сами да еще и не дают это делать другим, однако с удовольствием все потребляют; к четвертой – люди, которые не могут создать материальные ценности.
И Петр Петрович дал научное определение: «Очередь и ее длина N – это математически точное выражение отношения: N = число людей, не создающих материальные ценности / число людей, создающих материальные ценности х К, где К – поправочный коэффициент, учитывающий производительность труда в зависимости от зарплаты».
Дальше все было легче. Нужно было посмотреть, какие меры принимались ранее для борьбы с очередями. Тут он открыл много удивительного. Оказывается, мы провозгласили борьбу с очередями уже давно, но здравый смысл просто отказался понять наши действия.
Каждую пятилетку, а то и каждый год выдвигались все новые и новые очень правильные лозунги об уничтожении очередей, и под каждый такой лозунг проводились мероприятия… по увеличению этих самых очередей. Вот судите сами.
Провозглашается лозунг улучшения торговли и… создается ведомственная торговая инспекция. Это значит, увеличивается число людей, не занятых производством материальных ценностей, увеличивается числитель в формуле Петра Петровича. Если больше числитель, то… больше и сама величина N, т. е. длина очереди.
Поскольку очередь не уменьшается, появляется новый лозунг, и создается ОБХСС, который также ничего не создает. Тут, конечно, тот же эффект: очередь увеличивается.
Тогда выдвигается очередной лозунг, и создается рабочая инспекция – масса рабочих переводится из знаменателя в числитель. Очередь вырастает до таких размеров, что ее надо регулировать.
Тогда уже появляются постановления численности милиции и об образовании ДНД народных дружин.
Для координации всех этих контролеров создается Народный контроль и Государственная инспекция. Всего Петр Петрович насчитал более 30 различных инспекций. Все они проверяют. В некоторые магазины или рестораны в день по 3–4 проверяющих комиссии приходят, так что работать даже работающим уже некогда.
И вдруг все эти мероприятия дали ожидаемый эффект: очереди стали уменьшаться, а в некоторых магазинах и совсем исчезли.
Выясняя, в чем дело, Петр Петрович пришел к следующему обобщению. Непрерывное увеличение числителя, т. е. второй, третьей, четвертой категорий непроизводящих, но потребляющих людей, привело к резкому уменьшению знаменателя, т. е. об увеличении добровольно производящей категории до так называемых критических значений.
Количество товаров, производимых этой категорией, уменьшилось настолько, что стоять стало незачем. К 1990 году очередь съела сама себя. Во всех магазинах толпятся люди (представители второй, третьей, четвертой категорий), и очередей они не создают: незачем стоять: все полки в магазинах пустые, товаров нет. А если что-то иногда появляется, то вместо очередей образуется свалка. Естественно, обратились за зарубежным опытом. У них там тоже очередей нет, но и людей в магазинах очень мало, зато полки ломятся от товаров.
Оказывается, они там, «за бугром», уже 300 лет знают арифметику, и, чтобы уменьшить длину очередей N, они, в отличие от нас, просто увеличивают знаменатель, а не числитель, создавая новые рабочие места.
То есть, как только у них где-нибудь за чем-нибудь возникают хотя бы маленькие очереди, они сразу же в этой области увеличивают число работающих и производящих людей, а вместе с тем и коэффициент К, создавая конкуренцию, а не инспекцию. Мы же настолько к 1990 году увеличили числитель, что остались и без товаров, и без зарплаты.
Чтобы спасти положение, решили,
