Алекс Экслер - Дневник Анжелики Пантелеймоновны
– Вот что я вам скажу, – заявил Петя, когда мы стояли и глазели на палаточный городок. – Как-то мне не очень хочется весь отпуск жить в палатке.
– Я, в общем, от этой мысли тоже не в восторге, – призналась я.
– Не говоря уж обо мне, – вставила свою реплику Светка. – Я, собственно, еще в Москве удивилась этой светлой мысли, но говорить ничего не стала, потому что меня в нашей семье никогда не считали за человека.
– Петь, а какие у нас варианты? – спросила его я. – Снимать койки на трех человек – у нас точно не хватит. Иначе придется отказаться от посещений кафе по вечерам.
– Есть мысль, – строго сказал Петя.
– Это хорошо, – обрадовалась Светка. – Заранее поддерживаю. Потому что в палатке на берегу я жить отказываюсь.
– Не болтай, – оборвала я ее. – Так какая мысль? – спросила я Петю.
– Значит делаем так, – решительно сказал он. – Едем в какой-нибудь поселок поблизости – Лазаревское или Лоо, там снимаем – что попадется: или комнату с тремя кроватями…
– Ну вот еще, – фыркнула Светка. – Я с вами в одной комнате спать не буду. Мы на отдых приехали.
– Или комнату с двумя кроватями для нас, – продолжил Петя, не обращая на Светку внимания, – а Светке где-нибудь во дворе поставим палатку.
Светка подумала, потом заявила, что ее этот вариант вполне устраивает.
– Петь, оно все понятно, – осторожно сказала я. – Но на какие шиши? Даже если мы вдвоем будем жить в доме – это обойдется в день рублей в триста. Где денег-то взять? Конечно, мы можем не ходить вечером по кафе и кабакам, но какой это тогда отдых?
– Партия все продумала, – решительно сказал Петя. – Пиво с Черепом я пил не зря. Он эти края хорошо знает, поэтому подкинул ценную мысль. Ты в курсе, чем на побережье мужики зарабатывают деньги?
– Нет, – твердо сказала я, – не в курсе. Но очень надеюсь, что не продажей наркотиков.
– Блин, Анжел, чего ты ерунду всякую городишь? – начал злиться Петя.
Я сделала успокаивающий жест – мол, молчу и слушаю.
– Короче, – продолжил Петя, – они зарабатывают извозом. То есть – работают таксистами. Расстояния здесь большие, к тому же по горам. Одна поездка в аэропорт и обратно дает полную оплату минимум трех-четырех дней проживания.
– И что? – спросила я. – Ты собираешься весь отпуск за баранкой сидеть? Тем более, что местные тебя могут в этот бизнес не пустить.
– С местными я договорюсь, – Петя решительно рубанул рукой воздух, – а за баранку сяду в том случае, если нам денег хватать не будет. Поэтому быстро грузимся в машину и отправляемся селиться в доме. Принято?
– Ура-а-а-а-а! – заорала Светка и побежала к машине.
Проехав несколько километров, мы оказались в поселке Лазаревское, где и стали искать обиталище на отпуск. Впрочем, оказалось, что это вовсе не такая простая задача, как представлялось сначала. Во-первых, сразу пришлось отказаться от услуг всяких жучков и барыг, которые толпились вдоль дороги и предлагали в диких количествах «комфортное жилье с автостоянкой». Под «комфортным жильем» они подразумевали сараи и чуть ли не собачьи будки, «автостоянкой» оказывался бордюр вдоль дороги, зато требовали они за это великолепие сумму, на которую, по нашему мнению, можно было снять виллу в Ницце. Я, правда, никогда не была в Ницце и точно не зналю, сколько там стоит снять виллу, но наверняка не дороже, чем требовали эти негодяи.
У нас, собственно, никаких особых претензий не было – две-три койки и крыша над головой, но совершенно не хотелось за это платить не только хозяйке, но еще и жучку, вся работа которого состояла только в том, чтобы нас привести к этому жилью. Поэтому мы сами стали объезжать домики у дороги, интересуясь насчет проживания.
Вторая проблема, которая сразу встала перед нами, – это общение с местными хозяйками. У меня сложилось такое впечатление, что у них всех или разом поехала крыша, или тетки нюхают грибочки каждый день, причем тоннами. Потому что разговаривали они с нами так, как будто мы им что-то были должны, причем по гроб жизни. Хотя, как нам казалось, это они должны были быть нам благодарны, что мы соглашались платить по 150 рублей за ржавую койку, стоящую в деревянном ящике (это даже сараем нельзя было назвать), сколоченном из деревянных подносов, на которых обычно продают виноград.
Более-менее стандартный диалог выглядел так:
– Ау, хозяйка, – довольно вежливо начинал кричать Петя из-за ограды. – Коечки не найдется.
В ответ, как правило, раздавалось молчание. Причем хозяйка явно виднелась во дворе дома, где она то ли переливала вино, то ли стирала… Короче говоря, спина хозяйки наличествовала. Но что спина, что сама хозяйка в ответ на Петины крики никак не выказывала ни малейшего признака заинтересованности.
– Але, – снова орал Петя, правда, уже менее вежливо и заискивающе, – я спрашиваю, здесь койки сдаются?
Никакой реакции.
– Блин, ты что – глухая, что ли? Я спрашиваю – койки сдаются? – кричал Петя изо всех сил.
Наконец, спина хозяйки медленно-медленно начинала превращаться в свою диалектическую противоположность – переднюю часть хозяйки, которая все так же медленно начинала ползти в сторону забора, и через некоторое время перед нами возникала хозяйка во всей красе. Как правило, это была хорошо сохранившаяся (еще бы, ведь морской воздух весьма благоприятно действует на здоровье) пожилая тетка или бабулька с очень неприятным взглядом и брезгливым выражением на лице.
– Ты шо орешь, алкоголик? – спрашивала тетка вместо приветствия.
– Я спрашиваю, есть ли койки на сдачу? – все еще мирно объяснял Петя.
– Ну и шо ты орешь за эти койки, как резаный? – опять спрашивала тетка.
Петя, потрясенный, умолкал, потому что ответить на такой вопрос было нелегко.
– Сколько человек? – наконец, спрашивала тетка.
– Трое, – отвечал Петя. – Или двое.
– Мало, – делала гримасу тетка. – У меня в сарае семь харь всегда помещалось.
– У нас не хари, – начинал злиться Петя. – У нас лица.
– Лица? У тебя лица? – визгливо начинала орать тетка на всю улицу. – Да у тебя алкогольская харя – за версту видно!
После этих слов с Пети, разумеется, сразу слетала вся его вежливость, и он во вполне прорабских выражениях объяснял тетке все, что он думает о ней, ее сарае, крыше ее дома и шелудивой собачонке, которая бегает по двору. Тетка в ответ костерила Петю, его физиономию, его одежду, машину, меня и Светку. В ответ Петя пытался выломать из забора дрын, чтобы им хлопнуть хозяйку по башке (рукой через забор он не дотягивался), а хозяйка бежала к дому, во весь голос вызывая своего мужа, который, как она выражалась, дрыхнет, как сурок, пока его жену убивают всякие убивцы.
Кстати, пару раз муж действительно появлялся на горизонте. Оба раза он представлял собой неимоверно проалкоголенное существо, которое боевито возникало на пороге, но сразу верно оценивало Петины габариты, возвышающиеся над забором, поэтому существо с крыльца не спускалось, а только науськивало шелудивую собачонку и громко обещало позвать милицию.
После третьей подобной встречи Петя несколько приуныл. Тыкаться в более приличные места явно не имело никакого смысла, потому что нам и на койку-то еле хватало, но койковладелицы то ли были безумно избалованы огромным количеством «диких» отдыхающих, которые готовы были как угодно заискивать перед этим хамлом, лишь бы получить заветную коечку, то ли у них просто поехала крыша от бесконечного употребления той кошмарной бурды собственного изготовления, которую они гордо называли «отличное домашнее вино».
Впрочем, в четвертом месте надежда, вроде, забрезжила – нам попалась благообразная старушка с добрым лицом, которая сама стояла у забора и разглядывала улицу.
– Здрассте, – буркнул ей Петя, ни на что, впрочем, особо не надеясь. – Койки не сдаются?
– Здаются, милок, а как же! Конешно сдаются, – заскороговорила старушка, и Петя сразу же воспрял духом.
– А сколько вас народу, милок? – продолжала ворковать бабулька.
– Трое. Мы с женой и дочка, – объяснил Петя.
– Вот и отлично, вот и славно, – непонятно чему обрадовалась бабулька. – Тебя, касатик, с женой – в отдельную комнату можно поселить, а дочку в проходе определим. У меня дом большой, славный, ты не думай чего там…
– Да я и не думаю, – с оптимизмом подхватил Петя. – Нам лишь бы койки переночевать. А как с удобствами?
– Все удобно, – сказала бабулька. – Все, сынок, просто очень удобно. Кровати не ломаются, занавески занавесиваются.
– Я имею в виду, – прямо объяснил Петя, – туалет с душем.
