Лёха Андреев - Сядьте на пол

«Купил Еве бусы из разноцветных шариков «кошачьего глаза», и она тут же превратила их в запоминающее устройство: «Вот этот фиолетовый — это когда меня волной перевернуло. А голубой — это был день нашествия медуз. А красный — это мы плавали в Ласточкино Гнездо… Нет, лучше Ласточка будет жёлтый. А красный это когда мы поднимались на Ай-Петри.» (август 2015)

Стеллажей для вещевой памяти я так и не завёл. Зато придумал себе Коробку Будущего. В неё попадают предметы, которые явно будут востребованы детьми, но позже. И это не обязательно старые вещи: иногда там оказываются и новые игрушки, купленные "на вырост". Это лучше, чем бегать перед днём рожденья или Новым годом в поисках формального "чего подарить". А в Коробке Будущего всегда что-нибудь уже есть.

Что, неужели опять в магазин? Да! Теперь, с новым отношением к игрушкам, можно отправиться прямо в логово врага — и победить на его территории. Тем более, что нам всё равно приходится иногда брать детей с собой в обычные, неигрушечные магазины. Чаще всего это усложняет жизнь родителей. Но подумайте вот о чем: даже в маленьком хозяйственном магазине есть куча интересных вещей, это огромное и бесплатное развивающее пособие. Причём вещи там — реально используемые в жизни, в отличие от игрушек. И эти вещи можно трогать руками, в отличие от музейных экспонатов.

У меня нет прямого рецепта, чтобы научить ребенка воспринимать магазин как интерактивный музей. Но думаю, главное — личный пример. Показать, как интересно изучать вещи, разбираться в их функционале, сравнивать их друг с другом. А приобретение — это уже потом.

Когда Киту было три, его восхищал строительный супермаркет "Экспострой" на Нахимовском: лампы, двери, зеркала и прочие интересные штуки. И сувениры тут же: скучающие продавцы дарили ему маленькие разноцветные плитки, и скоро у него накопилась целая коробка "сокровищ". А ещё в таких магазинах можно открыть кучу новых творческих материалов. Сейчас у Евы одна из культовых игрушек — двухсторонний монтажный скотч, позволяющий склеивать и вешать на стены любые конструкции.

И ещё один способ использования магазинов. Для детей постарше у индустрии есть трюк под названием "развивающие игрушки". Так родителям впаривают за приличные деньги совершенно банальные наборы вещей. Мешок с бисером и верёвка. Гнутая рамочка для мыльных пузырей. Пакет с обычным крахмалом для проведения опытов с "неньютоновской жидкостью". И так далее.

Что является самым ценным в этих товарах? Не предметы, конечно — а сами рецепты, правила и идеи игр. Их вы можете легко узнать, прочитав инструкцию игры прямо в магазине. Кстати, дети с удовольствием подхватывают этот хакерский приём: подсмотреть рецепт и сделать дома самостоятельно. Так ведь интереснее, да и полезнее для развития. И это касается не только игрушек. Но начинается именно с них.

РАССКАЖИ МНЕ СКАЗКУ

Книжка со сказками — обязательная часть программы, когда у вас маленькие дети. Но в какой-то момент эти завалы разноцветного картона стали меня раздражать. Вначале казалось, что проблема лишь в разнице изданий. Словно бы книжки с картинками Сутеева и Васнецова, что были у нас в детстве — они "хорошие, настоящие", а современная детская иллюстрация стала прибежищем психопатов. Но вскоре я понял, что проблема глубже.

«Сказки, вообще все сказки, возникли до литературы — в устной среде, где не было никакого бумажного монополизма. Зато была прямая и обратная связь со слушателем. Если ты занудно вещаешь про обычную серую гадюку, которую прибил Ванька из соседней деревни — баян, выпей яду! Но если гонишь про Стоглавую Гидру — тоже плохо, могут и в рожу дать за враньё. Так в муках естественного отбора и рождается с детства знакомый Змей Горыныч с тремя логичными головами. Ну а бумажная литература что? Да просто разворовала весь этот сказочный багаж, разбодяжила в тысячу раз, да пошла продавать мелким оптом, со своими обертками-бирками.

Стоит только начать читать, сразу видишь, что любимые сказки почти мертвы. Ведь бумажная монополия всего лишь копировала их год за годом, не давая им жить и меняться в ногу со временем. Что это там за «сусеки» у Колобка, и зачем старухе вообще их «скрести», если на рисунке в современной книжке издательства «Фламинго» старуха со стариком сидят и трескают чай с пирогами! Зато на следующей странице творческий замысел иллюстратора становится яснее: у него там Колобок размером с ведёрный самовар. Что же будет в конце с Лисой, не помрет ли она от разрыва пасти? Неа, не померла. Схавала. А читатели схавали сказку. И никто не заметил». («Худловары», 2006)

Цитата из последней главы моей предыдущей книги — своего рода эстафетная палочка, переброшенная в книгу настоящую. За прошедший десяток лет мне так и не удалось победить все сказки, оторванные от действительности. С появлением младших детей картонные герои продолжали просачиваться в дом.

«Колобок» с пирогами — это ещё ерунда! Куда более странные эффекты возникают, когда на одной полке оказываются сказки разных времён и народов. С одной стороны у нас доблестный Ваня Васильчиков, который без няни гуляет по улицам и побеждает Крокодила. С другой — избалованный Малыш, которому те же самые 8 лет, но он ничего не умеет делать, полностью зависит от родителей и утешается только в компании воображаемого друга Карлсона, инфантильного мужчины с клиническими деструктивными наклонностями. Если ещё добавить в эту компанию Маленького Принца и Короля Матиуша, получится вообще ужас и моральный террор, как говорил один мой знакомый математик.

«— Пап, пойдем отсюда, здесь русским духом пахнет.

— А что, разве русский дух плохо пахнет?

— Плохо!

— А ты его видел?

— Да. Мне его Федя показывал. В море.» (сентябрь 2007)

«Худловары» закончились на том, что я стал сам придумывать сказки для Кита. Это было нелегко, но мой пацан мне помогал. Уже в два месяца он подсказывал мне смехом, какие приключения игрушек ему больше нравятся. И я продолжал сказку «на лету».

«Вот гляди, эта обезьяна с резиновыми ногами… Ну, это будет у нас такая прекрасная блинцесса. Она долго-долго ждала своего прекрасного блинца в окошке замка. И постоянно высовывала наружу ноги, чтобы блинц её сразу заметил. А на ногах у ней были хрустальные туфельки, килограммов эдак по пять каждая. И эти туфельки всё оттягивали и оттягивали ее ноги, высунутые наружу. И за тридцать лет и три года ожидания ноги вытянулись аж на 10 этажей (это можно отлично показывать на тягучих ногах обезьяны). Так что прекрасный блинц, когда увидел блинцессу, просто с коня двинулся об землю и пешком убежал за тридевять земель. Но зато потом длинноногая обезьяна-блинцесса повстречала слона и жирафа, у которых тоже были длинные конечности — и они зажили счастливой семьей!» (сентябрь 2004)

Шизово? Зато весело. Однако эти опыты заставили задуматься о том, не будет ли в собственных сказках какого-то другого перегиба. Вы наверняка слышали про такую штуку, как "сказкотерапия", когда люди рассказывают о своих проблемах в сказочной форме. Такое развлечение больше подходит взрослым, у которых уже есть какие-то свои "жизненные сюжеты". Вот и моя сказка про блинцессу с длинными ногами больше повеселила маму Кита, а сын едва ли что-то понял, кроме весёлых прыжков игрушек.

Первые собственные сказки детей — тоже штука сомнительная, если отбросить родительское умиление и прислушаться повнимательнее. Когда я впервые попросил Кита рассказать мне сказку (за месяц до двухлетия), он начал так:

— Жила-была машина. Пошла она в лес…

Первые слова меня очень впечатлили. Ну оригинально же! Одновременно и негативная мысль пришла — что это за Терминатор, неужели машины так проникли в нашу жизнь? Оказалось, всё проще. Он, как и я, назначил героем первое, что попалось на глаза. А вот дальнейшая история была шаблонной: машина пошла в лес, встретила Машу, и вместе они вернулись. Эдакий перепев "Маши и медведя". И хотя потом собственные сказки сына становились разнообразнее, но и там мелькало много штампов и заимствований.

«Маша играла с Китом в "пещеру охотника". Потом мне рассказывает, что у него все истории зверей какие-то печальные. Дельфина обижали акулы, кошку гоняли злые собаки, и так далее. Я говорю: ну так это же классический сюжет для игры в спасателя — иначе бы ему не было смысла их спасать. Кроме того, не все животные из наших игрушек такие униженные. Некоторые очень наглые и вредные, вроде волка. У таких животных история совсем не печальная: Кит-охотник побеждает их в бою, а потом "съедает", приготовив на игрушечной сковороде. Хм… тоже невесело как-то. Ну, зато жизненно». (октябрь 2007)

То есть вот какой парадокс получается со сказками собственного сочинения: у детей ещё нет своих сюжетов, а родители редко могут выбраться из собственного однообразного сценария жизни. Как можно раскачать эту ситуацию?