Чжан Тянь-и - Записки из мира духов

В колонке новостей того же номера газеты я прочел сообщение о том, что премия Elbon, присужденная госпоже Ци-ци по категории добродетельных женщин, доставлена в столицу. Комитет по присуждению премии Elbon обратился телеграммой к И Чжэн-синю с просьбой провести церемонию вручения премии в качестве официального представителя вышеуказанного Комитета.

- А это очень торжественная церемония?

- Нет, очень простая.

Явились Хэй Лин-лин и Сыма Си-ду, оба чем-то чрезвычайно недовольные.

- Что случилось? - спросил Чжун-но.

- Тьфу! - Хэй Лин-лин был вне себя от негодования.- Душа и плоть окурка омывается в ночном сосуде цвета малахита, а на персидском ковре не написаны стихи о черных тучах, осведомленных о птице. Это возмутительно!

- Да? - Чжун-но сделал большие глаза.

- Ну посуди сам, жестянка сигарет соловья все еще не окрашена тишиной в один чжан и три чи!

-Но что же произошло? - Я ничего не мог понять.- Пожалуйста, объясните мне обычными словами.

- Так вот,- поспешил на выручку друга Сыма Си-ду.- Ассоциация наших поэтов послала великому поэту Kitan телеграмму с просьбой прочесть для Ассоциации цикл лекций. Поэт ответил согласием и сообщил, что незамедлительно отправляется в путь. Однако на пограничном пункте произошло непредвиденное, и поэт был вынужден повернуть обратно.

- Почему?

- Почему? Он, оказывается, не отвечает требованиям, предъявляемым к приезжающим иностранцам! Его рост и диаметр пупа не соответствуют установленным нормам, и потому ему запретили въезд в наш район.

- Не волнуйся,- перебил его г-н Сяо.- Позволь мне все это уладить.

- Но Ассоциация уже потеряла свое лицо! И неизвестно, согласится ли поэт после всего случившегося приехать к нам!

- И все-таки об этом деле я, где надо, скажу.

- Ладно, мы на тебя надеемся. До свиданья. Желаю пристраститься к курению опиума.

Вручение премии Elbon по разряду добродетельных женщин взбудоражило ученые круги. Театр оперетты "Небесные моральные принципы" был набит до отказа специалистами в различных областях культуры, профессорами, учащимися.

И Чжэн-синь прочел лекцию о добродетельных женщинах и о клетках "А", которых, как он сообщил, в мозгу госпожи Ци-ци поразительно много. Далее он заявил о своих представительских правах. Он извлек откуда-то чек, положил его на стол, а затем зачитал полученную от Комитета по присуждению премии Elbon телеграмму:

"Настоящий Комитет выполняет волю г-на Elbon и проценты от оставленного им капитала распределяет в виде ежегодных премий самым образованным, эрудированным ученым и лицам, оказавшим наиболее заметное влияние на ход мировой истории. Комитет решил премию добродетельных женщин этого года присудить специалисту по добродетельным женщинам госпоже Ци-ци. Надеемся, что доктор И Чжэн-синь лично прибудет в Комитет или в наш филиал для получения назначенной суммы согласно установленным правилам.

Всего посылаем 1 юань 2 цзао 9 фэней и 7 ли. (Остальная сумма идет на погашение накладных расходов, перевода и пр.)"

Кончив чтение, И Чжэн-синь поклонился публике и сошел с трибуны.

Под аплодисменты всего зала на сцену поднялась госпожа Ци-ци. Не доходя двух шагов до стола, она остановилась, с величайшим почтением трижды поклонилась чеку и произнесла:

- Я, госпожа Ци-ци,- она сама себя называла "госпожой",- от всей души, с глубочайшей искренностью благодарю за поддержку в виде этой премии. Приложу еще больше усилий в дальнейшем.

Аплодисменты.

Она снова трижды поклонилась чеку. Затем на трибуну опять взошел И Чжзн-синь. Он взял чек обеими руками и передал его госпоже Ци-ци. Награжденная трижды поклонилась и, обеими руками приняв чек, повесила его на грудь и опустила голову. После некоторой паузы она осторожно опустила чек в карман.

- Ура! - завопило собрание.

- Ура премии! Ура добродетельной женщине!

- Десять по десять тысяч лет госпоже Ци-ци!

Когда процедура закончилась, г-н Вань Син и госпожа Ци-ци подошли к нам поздороваться.

- Мы наблюдали за вашим триумфом издалека,- любезно поздравил их Чжун-но.

- Мы должны немедленно ехать в типографию печатать визитные карточки,- заторопила она счастливого мужчину.

Ци-ци вытащила свою старую визитную карточку и над многочисленными своими титулами и званиями дописала автоматической ручкой: "Лауреат премии Elbon по категории добродетельных женщин".

Это событие было подробно освещено корреспондентами в вечерних газетах.

Были новости и об очередных демаршах партии корточкистов. На сессии Парламента представители от партии корточкистов сделали запрос о Люйиньском инциденте и о проблеме запоров. Парламент был распущен, корточкисты не добились желаемых результатов. На днях возможны бурные дебаты.

- Ну а как обстоят дела у поэта с нестандартными габаритами?

- Я все передоверил Ба Ба-сюну, просил его дать телеграмму в бюро по вопросам перемещения иностранцев и уладить недоразумение. Возможно, он телеграмму уже послал.

Неожиданно было получено извещение о заседании исторического научного общества. Я очень сожалел, что ввязался в их дела, и теперь общество считает необходимым приглашать меня на заседания. Начиналось оно в два часа. Боюсь, что они звонили либо присылали курьеров, но мы с г-ном Сяо и его крошкой ходили в звуковое кино.

Чжун-но спросил меня, выбрал ли я себе специальность.

- Ты снова поднимаешь этот вопрос,- сказал я.- Не вижу никакой необходимости.

- Ты мог бы стать критиком.

Я промолчал.

Позавчерашний вечер с гулянием едва не закончился грандиозным скандалом. В тот день выступали многие знаменитости. Деятели культурных Ассоциаций рассказывали об истоках нового движения, выражали сердечную благодарность правительству за его чуткость и отзывчивость на требования масс. Генеральный Президент Ба разъяснял, почему они пошли на урегулирование конфликта с Velo и другими районами.

- Наши соотечественники любят мир всей душой, но во имя обороны родного района надо быть готовыми ко всяким неожиданностям... В настоящее время Velo и другие районы подчинены нам морально и нравственно, иными словами, мы перевоспитали их. Процесс перевоспитания был усилен и ускорен известным арбитражем. Все эти меры заставили их отменить военные приготовления. Лучи всеобщего покоя вновь засияют в мире духов!

Слово взял член партии корточкистов. Смысл его речи сводился к серьезным обвинениям восседающим. Его слушали внимательно и вдруг, перебивая оратора, кто-то громко выкрикнул:

- Долой Лу Юэ-лао! Долой Пань Ло!

- Кто кричал? - голос принадлежал начальнику полицейского Управления Ма.

В ответ поднялся невообразимый шум.

Порядок был нарушен. Начальник полицейского Управления разрешил применить силу.

- Долой партию восседающих!

- Молчать! Иначе стреляем! - вопили полицейские.

- Долой Ба Шань-доу!

Полиция врезалась в толпу, и началось побоище.

Участники встречи, мужчины и женщины, в панике бросились к выходу.

Впрочем, этот инцидент, происшедший у нас на глазах, газеты описали несколько иначе:

"Вчера на вечере в честь мира какой-то хулиган стал выкрикивать лозунги низов, чем нарушил нормальный ход собрания и вынудил многих удалиться. Начальник полицейского Управления Ма, полагая, что в нарушителя вселился дьявол (только этим он и объяснял проступок виновного), стал молиться, дабы изгнать дьявола. Одновременно он поручил полиции путем увещевания вернуть заблудшего на путь истины. Осознав свою вину, нарушитель был отпущен с миром, что свидетельствует об огромном человеколюбии и гуманности начальника полицейского Управления Ма".

Пресса корточкистов обвинила правительство восседающих в том,что "на вечере в честь мира, где должна была царить сдержанная радость, разыгралась драма. Вот к чему приводит зазнайство и чванство правительства восседающих. Увы и ах! Увы и ах! Трижды увы и ах!"

В близких к правительству кругах предполагали, что инцидент был безусловно инспирирован оппозиционной партией, чтобы использовать его в борьбе против правительства восседающих.

"Недоверие к правительству - вещь обычная. А корточкисты в грязных своих махинациях не брезгуют даже подонками... стыдно перед миром..."

"Лозунги были достаточно целенаправлены. Слышалось "Долой простолюдинов Паня и Лу и Генерального Президента Ба", но никто не кричал "Долой Янь Цзюня"; все это неопровержимо доказывает корточкистское происхождение лозунгов".

Сегодня Сыма Си-ду явился вместе с Цзянем Соевая Подлива; они обсуждали с г-ном Сяо происшествие, но ни до чего не договорились.

Г-н Сяо и Цзян Соевая Подлива тяготели к партии восседающих, Сыма Си-ду склонялся к корточкистам. Стороны спорили до хрипоты. Назревала ссора. В конце концов обратились ко мне, но я им ничем не мог помочь.